Джон Ринго - Укрощение огня
Нанниты, казавшиеся маленькими шариками, проникали в каждую клетку тела Геррика и заменяли пораженные гены.
Строго говоря, работали не нанниты, а участки РНК, немногим сложнее вирусов. Сначала нанниты проникали в клетку, вторгались в ядро и выпускали РНК. Молекула стремительно соединяла не стыковавшиеся прежде друг с другом гены, затем возвращалась к выпустившему ее нанниту, который продвигался к следующей клетке.
Встречались и исключения. Некоторые гены отсутствовали только в клеточном ядре, а некоторые из кодонов[1], вызывавших наибольшие сложности, оказались вольными странниками. Их подхватывали и изменяли особые нанниты, напоминавшие по форме кристаллы алмаза. Эти нанниты также участвовали в преобразовании клеток, задействованных в процессе митоза. Они выполняли и другую «черную» работу.
Нервные клетки полностью отключились. Пришлось выбирать между временным параличом или заменой каждого белка по отдельности, поскольку выработка проводящих нервные импульсы веществ и функции рецепторов ухудшились. Всякий раз, попадая внутрь клетки, наннит-связной отсылал копию полученной «офф-лайн» информации, после чего дожидался завершения процесса и замещал все белки целиком.
Именно эта процедура и представлялась самой сложной из практических сторон лечения, но трансформация белка протекала на удивление легко. Некоторым клеткам «перезапуск» давался с трудом, но не проходило и трех секунд, прежде чем межклеточная связь восстанавливалась.
Убедившись, что самая легкая часть работы завершена, Горбани переключила внимание на мозг пациента.
Пока Даная наблюдала за работой наннитов на молекулярном уровне, автодоктор изолировал мозг от всех нервных импульсов. Для успешного восстановления мозговая деятельность должна быть минимальной. Подсознание и «вольные мысли» отключить невозможно, но все сигналы от нервных окончаний и двигательных нервов поддаются блокировке. В сущности, мозг изолировали от внешнего мира.
Однако подобная изоляция не могла оказаться стопроцентной. На абсолютное прекращение доступа внешней информации мозг реагирует так же, как и на повреждение сенсорных рецепторов, и его активность невероятно усиливается. Вместо того чтобы полностью изолировать мозг от внешнего мира, нанниты принялись посылать успокаивающие импульсы, убаюкивающие мозговое вещество и внушающие, будто все обстоит наилучшим образом. В сущности, так оно и было: значительная часть организма функционировала гораздо лучше, чем прежде.
Тем временем остальные нанниты поддерживали работу тела.
Вводя в организм через нервные окончания отрывочные данные и уменьшая выработку вещества, при помощи которого передавались нервные импульсы, нанниты постепенно замедлили работу мозга до черепашьей скорости. Эффект оказался таким же, как от приема большой дозы наркоза, но с весьма своеобразным воздействием на клетки.
Как только клеточная активность снизилась до минимально допустимого уровня, программа автодоктора сообщила о готовности к операции.
Даная решила начать с простейших и наименее важных участков мозга – точно так же она начала и лечение тела. Большинство мозговых участков крайне важны, хотя утрата некоторых областей, прежде всего – незначительных частей височных долей, вполне восполнима.
Изменение началось.
Перед взором Данаи проносились сияющие огни. Каждая вспышка представляла действующий нейрон, передающий или получающий информацию. Мозг передавал информацию световыми импульсами, так что клетки взаимодействовали друг с другом на весьма значительном расстоянии. Однако нейронам приходилось время от времени отключаться, и программа принималась за корректировку, когда все области темнели.
В отдельном помещении полностью воспроизвели и поместили в стазисное поле мозг, до последней клетки копирующий мозг Герцера, но с улучшенными межклеточными связями и управляемой системой получения и выработки нервных импульсов. При помощи телепорт-наннитов программа заменяла одну больную клетку за другой на их точные здоровые копии.
И Даная, и автодоктор внимательно наблюдали за происходящим. Лечение шло безупречно. Замещенные клетки работали как нельзя лучше, и ничто не нарушало ритмов, обычно свойственных спящему мозгу Герцера.
После замены височных долей настал черед более глубоких, более важных областей. Клетка за клеткой – и вот заменена вся кора головного мозга, затем – таламус, гипоталамус, мозжечок, гипофиз и часть спинного мозга.
Наконец дошла очередь до последней области, через которую распределяются нервные импульсы.
Даная отложила работу с самым сложным участком под конец. Отсюда мозг управляет остальными органами. Клетки этой области редко пребывают в спокойном состоянии. Стоит ее «выключить» – и замрет вся нервная система.
Но у человеческого тела – свои секреты. Иногда – например, при сильном поражении электрическим током – организм возобновляет прерванную жизнедеятельность.
Даная встала перед выбором. Тело уже восстановлено, и каждая нервная клетка функционирует идеально, вырабатывая необходимое количество передающего мозговые импульсы вещества и реагируя на поступающие сигналы должным образом.
Не трогать распределительную область? Тогда почти здоровый Герцер доживет до глубокой старости, его будут преследовать лишь редкие приступы эпилепсии. Или же остановить деятельность мозга, надеясь, что он заработает «он-лайн»?
Колебания Данаи были недолгими: она приняла решение задолго до того, как начала работу. Чуть помедлив, врачевательница приказала программе продолжить замену.
Как только поступила команда, защищенные электроизоляцией нанниты бросились врассыпную по всему телу, рассылая высоковольтные электрические импульсы.
Пока тело Герцера сотрясали судороги, а организм пребывал в недолгом обмороке, телепорт-нанниты осторожно устранили распределительную область мозга и заменили ее восстановленной копией.
Затаив дыхание, Даная дожидалась, когда мозг заработает вновь, однако перед ее глазами продолжали мелькать хаотичные вспышки, не напоминающие ни один из известных ей ритмов работы здорового мозга.
– Проклятие, – еле слышно прошептала она. – Еще импульс!
Нанниты вновь послали электрический разряд по всему телу юноши, но мозговые ритмы так и не возобновились.
– Еще раз, – прошептала врачевательница, – увеличить мощность на треть.
На сей раз тело изогнулось дугой, борясь с защитным полем, удерживающим его на месте.
Мгновение Даная смотрела на мельтешащие огни, затем с облегчением вздохнула, наблюдая, как на смену беспорядочным вспышкам приходит стабильный альфа-ритм.
