В. Бирюк - Пейзанизм
А тут и без Кира Великого и Креза Богатого -- все длиннополое. Национальное миролюбие как неизбежное следствие фасона носимого.
Про удар ноги, обутой в лапти... Да еще в онучах... Заматываешь ступни полотенцем, одеваешь сверху корзинку из лыка. Хоть липового, хоть берёзового. Именно из лыка -- соломенная корзинка... несколько другой эффект даёт. Становишься в стойку киба-дачи. Ни в какую другую в такой обуви встать невозможно. И проводишь какую-нибудь йока-гири. Ну и как? На ногах остался? - Чёрный пояс на брюхо и медальку на грудь.
Но Ноготок нашёл в боксе кое-какой смысл. Конечно, против его секиры -- Мохаммед Али еще выстоит... Может быть. Однако есть ситуации, когда за оружие браться нельзя. По "Русской Правде" меч вытащил -- плати штраф. Кулаком иногда получается дешевле. И крови можно сделать меньше. Особенно, если правильно попасть. Хоть в лоб, хоть в челюсть. Пусть и бородатую. Только не в нос. И по глазам... аккуратнее. Так что - челюсти. Сломал челюсть -- крови нет, а боец уже не боец. Вот и отрабатывает "прямой в голову".
Чарджи ножики кидает. В мишень. Зачем степняку метательные ножи? Это же традиционно матросская забава. Оказывается - надо. Для дальнего боя есть лук со стрелами, для ближнего -- сабля с копьём. А вот для среднего... Я сначала удивился, потом вспомнил. Казаки ставили во вторую шеренгу в своих лавах метателей. На десятке шагов те из-за спин копейщиков первого ряда закидывали противника градом метательных ножей. А мастера обоерукого боя, прорвавшись сквозь строй противника с двумя шашками в руках, вторую тоже метали во врага.
Один Ивашка изображает начальника. Разлёгся в теньке и дремлет. Тут меня местные из-за раков чуть не затопали, а он дрыхнет.
-- Рота, подъем. Слушать всем. Предполагается нападение противника. Форма одежды -- по-боевому. В бронях и с оружием. Чарджи, лук со стрелами. Займёшь позицию на возвышении... Что уставился? Влезь на крышу поварни и будь готов завалить всех. По моей команде. На провокации не поддаваться. Ивашко, Ноготок, находится у парадного крыльца. Николай, найти Любаву, Ольбега. На двор не соваться. При угрозе разгрома, пожара отойти к тыну. Дальше -- эвакуация по обстоятельствам. Отходить на Пердунову весь. Вопросы? А, мя, чё -- вопросами не считаются. Исполнять.
Насчёт нападения я несколько погорячился. Но я же деревенских знаю -- у "пауков" мужиков в три-четыре раза больше. Придут разговаривать, разгорячатся при виде нашего малолюдства... Возможны варианты.
Военный совет проходил... бестолково. Сначала Аким потребовал моего "отчёта о проделанной работе". Облом-с вам. С полным моим к вам уважением. Я же не Ольбег, чтобы взахлёб с подробностями. Чётче надо, голые биты информации. "Они напали. Детей схватили. Любаву свалили. Невосстановимых потерь в живой силе и технике -- нет. У противника -- аналогично. Пленных -- одна штука"
Паук наш, его Потаном кличут, только глянул на меня, когда я его дочку Любаву вспомянул. То ли благодарен за заступничество, то ли наоборот. Сложные у них там отношения.
Доман больше про кровь спрашивал: "неужто и носа никому не разбил?" Пришлось объяснять насчёт применения биологического оружия. Типа: может и есть у кого кровь, но не от меня, а от раков.
А вот Яков прямо в корень зрит:
-- Девку поял?
-- Нет.
-- Целка?
-- Цела.
-- Откуда знаешь?
Так-то Ванька. Попался в простейшей двухходовке. Думай, парень. Предки не дураки. "Чёрно-белого - не брать, да и нет - не говорить. Что желаете купить?" - старинная крестьянская игра, развивающая коммуникативные и логические навыки. А также контроль за собственной речью. Типа: а не ляпнуть бы лишнего.
Объяснил, что проверил. На всякий случай. Во избежание инсинуаций и диффамаций. Аким сразу в атаку пошёл. Ты... такой-сякой, молодой-зелёный, молоко на губах, да в моё время да за такие проверки... Утомлять начинает. Тут Доман влез:
-- Чего со стадом делать?
Крестьянину, особенно хуторянину, с соседями ссориться очень рискованно. Могут ведь просто ночью запалить. С четырёх концов. И потушишь, а все равно убытки. Или есть, вот как сейчас, стадо на пастбище. С двумя пастухами. Уведут "пауки" стадо и чем жить? Даже если и вернут. "Коровка заблудилась, лошадка убежала, пару овечек твои пастухи сами съели". Найти своё -- очень не запросто. А то уже и невозможно.
И другие способы есть. Насчёт отравить жизнь соседу. На островах Самоа в девятнадцатом веке процветала охота за черепами. Собираются деревенские и идут к соседям. Когда у тех праздник с питьём местного пива. Пивохлёбы ночью выходят из дома по одному-два -- отлить в кустики. Их по голове дубинушкой -- стук. Череп отделяется, потом прочищается, сушится, вывешивается в общественном доме как признак доблести и "вятшести". По этому поводу всем племенем пьют пиво. Утром одного-двух из своих недосчитываются. И так -- столетиями. И никто особенно не возмущался. Пока не пришли бледнолицые с нарезным, многозарядным и крупнокалиберным.
В середине двадцатого века в те края один европеец с женой забрался. Тихо-мирно никого не трогает, с местными -- уважительно. На третий день обнаружил, что все кокосовые пальмы вокруг его хижины -- без кокосов. Причём что интересно -- полный остров кокосовых пальм. Везде орехи эти гирляндами висят. А вокруг его дома -- на сто шагов единственные шары -- его собственные. Человек интеллигентный, сразу предположил страшное -- флуктуация, мутация, радиация. Стагнация и деградация. Но как-то ночью вышел пописать, а там местные - пальмы вокруг его дома трясут. Зачем? А интересно им посмотреть как он будет корячится -- за кокосами ходить подальше, таскать подольше.
Ну не любят деревенские чужаков. Хоть в Самоа, хоть в Святой Руси. И выдумки, как бы нас по-корячиться заставить -- у них хватит.
Доман старательно убеждал, что с деревенскими ссориться не надо, девку-пленницу с почётным эскортом отправить к родителям, раков отдать, выкатить за битые детские морды бочку пива. А стадо, чисто на всякий случай, как бы чего не вышло, немедленно вернуть и скотину загнать по стойлам.
Мирная, познавательная беседа была прервана появлением совершенно неуместного персонажа. В дверь влетел Долбонлав и возопил:
-- Тама!... Эта!... Боляличевы на клыльце!... Олужные в блонях!
Я-то с Долбонлавом много за последние дни общался, а до остальных глубокая, серемяжная правда сказанного дошла с задержкой. Но дошла. Дальше все пошло быстрее. Значительно быстрее.
Аким: - Кто?!
Я: - Я.
Аким: - Да ты... Да как посмел?!
Я: - Мои люди -- мне решать.
Яков: - Пойду я.
