Рус Лакмен - По ту сторону зеркала
— Сгинь, — произнес старик так же спокойно, — Твоя смерть мне не нужна, ибо душа твоя пропащая!
Тот мигом скрылся.
Плаше и его товарищи, доселе стоявшие привязанные и с трудом верящие на происходящее, вдруг, увидели и еще более не поверили своим глазам, когда заметили, как веревки, которыми их связывали, стали само по себе развязываться; а парадная дверь, которая лежала на полу, вспарила с пола в воздух и встала на прежнее место, и стоявший в стороне дубовый комод, показав, что не меньше способен, чем дверь летать, поднялся и тихо опустился на дверном проходе, пристроился, забаррикадировав и наглухо подперев ту же "летающую дверь".
Освободившись, они сразу же кинулись на старика за объяснениями, в то же время испуганно озираясь по сторонам, но тот сказал, что Мотрен скоро возвратиться и обязательно с подкреплением, и что на разговоры нету времени.
— Идемте! — сказал он и направился к своей лаборатории. Те последовали за ним. Войдя, в лабораторию, где Плаше и, в особенности, его друзья, конечно же, не бывали ни разу, увидели ужасную картину: гору разного, разбитого хлама: стеклянные осколки колб, пробирок, пузыри и какие-то сосуды, порошки — все валялось в страшном хаосе.
— Взрыв!.. — извиняясь, пояснил Плаше друзьям, помнивший недавний случай.
Но Белиэнар, не дав им, как следует рассмотреть горе-помещение, открыв какой-то, с виду непримечательный сундук, приказал подойти. Всмотревшись туда, они увидели, что это никакой не сундук, а самый настоящий люк, который уводил в самое настоящее подземелье. Старик, взяв несколько факелов, предусмотрительно лежавших на полке, отдал каждому по одному и первым полез в дыру. Товарищи подождали, пока тот дойдет донизу и зажжет свой факел, после чего по очереди последовали за ним. Первым полез, проворный Фол, уже позабывший все невзгоды, что случились всего несколько минутами ранее, и мигом очутился у старика; за ним пошла миниатюрная Эбрина, и тоже быстро попала вниз; за ней еле протолкнулся толстый Том, который чуть не запаниковал, когда решил, что проем люка, меньше чем его толстый зад, но успокоился, когда все-таки пролез, и только после него последовал Плаше. Он предусмотрительно хотел было закрыть у сундука крышку, но приказ старика, не делать этого, чего он не понял, но голову ломоть из-за этого не стал, решив, что старику виднее, тоже быстро оказался у своих товарищей. Внизу было темно и пыльно. Небольшой, но позволяющий стоять в полный рост, каменный туннель, пронизывал фундамент города с севера на юг.
Когда все спустились, они зажгли факелы и стали ожидать куда поведет их "чудо-старик-спасатель". Тот, выйдя вперед, решительно пустился в сторону юга. Все последовали за ним. Плаше, побрел в конце и заметил, как закрылся дверной проем, словно кто-то спустился за ними и закрыл ее, но никого не увидел, и порешил, что это магия старика (а он уже точно думал, что его старик колдун) и не стал об этом того расспрашивать. Все равно старик ничего бы не сказал, пока сам не удумает это сделать.
Сначала они шли по прямой по однообразному каменному тоннелю. Пройдя около треть мили, тоннель раздвоился. Одна ветвь ушла вниз каменной лестницей, а вторая — по прежней лини, только вправо. Старик выбрал ту, которая уходила вправо, и они снова пустились в путь. Никто не разговаривал, все молчали. Даже обычно говорливый маленький Фол, безмолвно следовал за ними, крепко держась одной рукой за руку матери, а другой — за ее подол платья.
Плаше, все время сопровождал их маленькое шествие в конце, и все время оглядывался назад, так как ему непрестанно казалось, что с за ними кто-то идет. Ему даже мерещилось, что слышит чьи-то тихие, осторожно ступающие шаги, на определенном расстоянии неторопливо, но уверенно идущие за ними, в то время, и не приближаясь и не отставая. Он даже хотел, сказать об этом хозяину, но тот лишь грозно посмотрел, очередной раз, давая понять, что расспросы сейчас не уместны. Большому Тому он все-таки на ушко это шепнул, но тот лишь отмахнулся и покачал головой, намекая, что ничего не слышит. Ничего не оставалось делать, кроме как, подавить свои обоснованные страхи, и, смирившись со всем, идти по следу друзей. И он шел, время от времени оглядывался. Хотелось верить, что это не зло подкрадывается за ними.
Между тем, они продвигались вперед. Тоннель, плавно поворачивая на право, слегка поднимаясь в гору, потом прямиком, еще сильнее склоняясь на гору, потянулся на запад. Шли они долго, так же молча, преодолев, возможно, при этом, около шести мили, а может даже все семь, и уже точно прошли под городскими стенами и, очевидно, теперь шли где-то под загородными пашнями крестьян.
Скоро по предположению Плаше, они должны были оказаться под корнями Ягодного леса. Белиэнар так и не проронил ни слова, он не сказал ничего о расстоянии маршрута, ни о том, куда они идут, а лишь знаками вторил, чтобы те шли побыстрее. При этом тревожные ощущения, что их преследуют, Плаше не покидали. Кто-то за ними шел.
Наконец, когда они уже начали думать, что конца у пути не будет, Белиэнар остановился.
— Мы под Ягодным лесом и мы пришли, — сказал он впервые за весь утомительный путь, подтверждая догадки замучившегося, в конце концов, Плаше. Но странно, тоннель тянулся дальше, а старик говорит, что пришли. Но Белиэнар, вновь, заставил всех подивиться. Он взял свой посох, с которым он не разлучался с момента своего блестящего появления пред Мотреном, да и не только перед ним, и пару раз стукнул им по стене. Внезапно, со скрежетом отворилась каменная дверь, ранее ничем не отличавшаяся от однообразной стены тоннеля и открыла в их взоры, поднимающуюся вверх, каменную лестницу. Перед тем как туда вступить, старик остановился и загадочно произнес:
— Я должен вам признаться, друзья мои, что вы, возможно, немного удивитесь, — те изумленно переглянулись, задавая себе вопрос, чем же он еще удивит, после всего этого чуда, коих он на них обрушил за последние два часа. — Там ест кое-что, точнее, кое-кто, — продолжал он, — что, возможно, вас немного приведет в замешательство.
Плаше, ты, верно почувствовал, за нами, действительно кое-кто шел, — с улыбкой говоря, повернулся он к своему слуге, — Вот они. — И он указал назад, в непроглядную темень тоннеля, и откуда бесшумно, один за другим, не спеша, появились шестеро высоких воинов, далеко не походивших на тех уродов, что напали на их столицу. Эти войны были совсем другие. Хотя внешне они были столь же грозными и могучими, но какая-то сказочная волна, невидимого глазами, Света, ощущаемого, неким, до селе дремавшим и каким-то, чудом проснувшимся внутренним взором, исходил от них. И эти улыбающиеся и красивые, словно отточенные каким-то божественным скульптором, лица, маняще располагали к себе.
