Валерий Рыжов - Три мира одиночества
- Это шпинель, - запротестовал маг.
- Спасибо, что не рубин. Ты, дедушка, нас совсем уж за лохов не держи.
- Да ладно тебе пап, хороший камешек, я его на брелок с ключами повешу, будет как талисман, - заступилась за артефакт девушка.
- Очень верное решение, - одобрил ее слова Кэллоин, пристально посмотрел на нее, задумался на пару секунд и добавил:
- В твоем случае это был бы талисман любви и счастливой семейной жизни.
- Ну, ладно, батя, в память твоих былых заслуг перед рок-н-роллом…
Через несколько минут Кэллоин шагал к белым домикам, сжимая в ладони две мятые бумажки с портретом какого-то нищего старика.
- Вот видишь, Маша, прекрасно понимал тебя этот хиппи на пенсии. А ты по-английски говорить здесь стесняешься, - сказал, глядя ему вслед мужчина, - Как ты думаешь, он из Англии или США?
- Не знаю. Выговор интересный. Может быть, из Ирландии? Такой кельтский друид из фэнтези, - ответила девушка.
Алев. ЗОВ СУРОВОЙ СТРАНЫ (начало)
Алев очнулся от холода на склоне какой-то горы. Он не помнил, как попал сюда. Оружия при нем не было, что было просто удивительно - рыцарь всегда держал при себе хотя бы короткий кинжал. Солнце опускалось, и поднимался ветер. Нужно было найти место для ночлега, и он пошел по едва заметной тропинке. Через 15 минут опытный взгляд охотника обнаружил тщательно замаскированный вход в какую-то пещеру. Алев задумался. Люди
с честными намерениями не прячут вход в свое жилье. Но становилось все холоднее, и он понимал, что, оставшись снаружи, просто замерзнет. После некоторых колебаний, Алев, все же, решил положиться на законы гостеприимства, которые, насколько он знал, везде запрещали обижать беззащитных путников, попросивших убежища на ночь. В пещере сидели хмурые небритые люди,
в основном, молодежь, главным был смуглый чернобородый человек с откровенной неприязнью смотревший на него красными воспаленными глазами. Алев поздоровался и попросил разрешения переждать ночь у огня. Компания была настолько неприятной, что об ужине и сне он даже и не помышлял. Унести бы поутру ноги. Чернобородый сделал приглашающий жест и Алев подошел к очагу. Главарь осмотрел его, почему-то одобрительно кивнул и настроение у него явно улучшилось. Указал на грязный ковер, подозвал к себе одного из подчиненных и что-то зашептал ему на ухо. Через минуту Алеву подали железную миску с горячей похлебкой и куском плоского пресного хлеба, потом - какой-то непривычный напиток из молока. Усталость, видимо, брала свое и, несмотря на все старания рыцаря, глаза его неудержимо смыкались, пока не провалился он в тяжелый и мучительный сон. Пробуждение было не самым лучшим в его жизни. В напиток, видимо, подмешали наркотик, голова была тяжелой и пустой, к горлу подступала тошнота. Руки были скручены веревкой. Удар ногой под ребра окончательно привел его в чувства. Он открыл глаза и увидел мерзкое лицо главаря разбойников. Негодяй с видимым удовольствием еще раз пнул его ногой и отдал приказание своим подручным. Один из них облил лицо Алева ледяной водой и под смех окружающих стал понуждать его подняться. Такого унизительного плена рыцарь не мог себе даже представить, но решил немного подождать и осмотреться. Он, безусловно, попытается освободиться или, по-крайней мере, с честью умереть, но сейчас это вряд ли получится.
- Русский? Военный? - резким голосом спросил его главарь, - Не врать, вижу, что офицер. Вырядился, как клоун, думаешь, не узнаем? Спецназовец? Сколько вас, где остальная группа?
- Я один и не знаю, где нахожусь, - как можно спокойнее ответил Алев, - Заблудился в горах. Наверное, упал. Ничего не помню.
- Не помнишь? А выкуп за тебя дадут?
- У меня никого нет. Были друзья, но пропали. Может быть, погибли. Лучше сразу убейте.
Главарь брезгливо поморщился.
- Зачем убивать. Ты здоровый, сильный. Нам рабы нужны. Неверные собаки созданы Аллахом для того, чтобы служить нам, истинным воинам Ислама. Когда мы рассчитаемся с ренегатом и предателем Кадыровым, начнется настоящий Джихад. Только он воин. Остальные нам не помеха. Они дрожат от страха, когда мы приходим к ним в дом. Работать пойдешь прямо сейчас. Не будешь лениться, вечером покормим. Хасан, веди его за мной, остальные - знаете куда идти. Купите у Сидора взрывчатку и привезете ее сюда.
- У вас, жадных русских, можно купить все, что угодно, - противно смеясь, сказал он Алеву, - Я заплачу ему сто тысяч, а потом взорву автобус с его женой и детьми.
Рыцарь сжал зубы: “Еще не время”.
Они пришли в какую-то ложбину.
- Здесь начнем делать зимник, - сказал чернобородый, - До снега как раз управишься. Хасан, развяжи его и дай лопату. Сейчас покажу, где копать.
Алев растер затекшие руки и осмотрел маленькую саперную лопату.
“Молодцы, ребята, лезвие хорошо наточили”.
- Иди сюда! - вновь позвал его главарь шайки.
- Сейчас.
Алев взял лопату поудобнее, подошел и поставленным лучшими мастерами королевства, отточенным и доведенным до автоматизма ударом отрубил ему голову. Повернулся на месте, посмотрел на молодого бандита. Челюсть парня отвисла, руки дрожали, он лихорадочно наводил на него какое-то хищно и матово отливающее металлом оружие. Через мгновение Алев уже был рядом, перехватил ствол и ударом ногой в живот отправил разбойника отдохнуть прямо на разбросанные кругом камни. Незнакомое оружие неожиданно легко, охотно и правильно легло в его руки, даря восхитительное ощущение свободы, безопасности и силы. Алев усмехнулся.
- Плохо же вас учат, - спокойным и будничным тоном сказал он, - Я бы своих бойцов за такое разгильдяйство каждый день пороть на конюшню отправлял.
- Не стреляй, - жалобно прохрипел извивающийся на земле бандит.
- Конечно, не буду, - присел рядом с ним Алев, - Нам с тобой парень еще поговорить надо. Давай, расскажи мне, что это у вас за Старец Горы тут объявился.
Эвин. ЧУЖАЯ БИТВА (начало)
Эвин стоял по колено в воде у большой темной ладьи. В руках он держал тяжелую секиру. Незнакомые воины, молча, прыгали в воду и в полной тишине строились на берегу.
- Почему ты остановился, Эвин?
Подтолкнувший его в спину воин был настолько огромен, что большой топор в его руках казался игрушкой.
- Сестра просила присмотреть за тобой, вставай рядом со мной и ничего не бойся.
Эвин вспыхнул от оскорбления.
- Я никогда и ничего не боялся, - почти прошипел он и вышел на берег. Это было очень странно, но давно уже не чувствовал он себя так хорошо и уверенно. Кровь бурлила в его жилах, и все казалось возможным. Они пришли сюда, чтобы умереть, и Эвин почему-то знал, что каждый из незнакомых воинов будет сражаться за него как за брата, и он сам точно так же без раздумий будет защищать любого из них. Асмунд, который сейчас быстрым шагом вел их отряд через темный густой лес, считал его своим племянником.
