Роман Артемьев - Селеста (=Ростки мёртвого мира)
У «Я-Селесты» мыслей не было вообще никаких. Вторая часть с недоумением рассматривала мертвое тело без внешних признаков повреждений, настороженно косилась на не пойми с чего замерших собратьев, жадно вдыхала запах крови. Аромат живительной жидкости действительно пропитал воздух, пятеро убитых людей щедро полили сухую землю. Голод и легкое недоумение, других эмоций морага не испытывала.
— Селеста — голос старшего брата разрушил странное оцепенение. Расколотый разум дрогнул, отдельные части притянулись друг к другу и слились в единое целое. Девушка помотала головой, приходя в себя, недолгий промежуток раздвоения обернулся внезапным шоком. — Селеста, готова ли ты послужить нашему Господину, сестра?
В каком бы плохом состоянии не находился Андрей, чем в сложившейся ситуации обернется отрицательный ответ, он понимал. Поэтому, несмотря на плохое предчувствие, согласно кивнул.
— Приблизься же, сестра.
Внутренне раздраженно скривившись, новенькая подошла поближе к вожаку. Вблизи стало ясно, по какой причине воин защищался так яростно и не пытался сбежать. В узкой норе, у самой стены скорчилась молоденькая девушка, лет шестнадцати на вид. Заметить ее было сложно, настолько глубоко она забилась и так плотно прижалась к обломкам разрушенного дома. Судя по распахнутым в ужасе глазам, прикованным к телу павшего защитника, побелевшему лицу и судорожно сжатым рукам, защищающим тело, ничего хорошего от внезапного внимания ночных убийц она не ждала.
Карлон заговорил глухим звучным голосом:
— Настал день, и настал час, когда живые позавидовали участи мертвых. Однако милость господина безгранична. Любого примет Он в своем царстве, и рожденного на шелковом ложе, и дитя безвестных родителей, праведник и грешник равно склонятся пред Его троном, дабы покорно принять свою участь. Мы же, возвращенные из Тьмы Его волей, во всем подчинены воле господина нашего и отца. Стань же орудием замыслов повелителя, приблизь создание нового мира! Принеси жертву, наполни вместилище демона кровью этой несчастной!
Андрей-Селеста застыл. Ему уже доводилось убивать в этом мире, хотя в своем он даже дрался редко. Скольких он убил? Троих, больше? Укорами совести он мучаться не собирался: мужчины сами были готовы драться, насиловать, творить иное зло. Жрец же предлагал убить беззащитного, почти ребенка. То есть сломать созданные воспитанием стереотипы, плюнуть на обычную мораль, растоптать совесть и стать настоящим хищником ночи, перестать быть человеком в духовном понимании этого слова.
В каждом племени есть свой ритуал вхождения. Отец показывает ребенка родственникам и солнцу, ЗАГС регистрирует нового члена общества и выдает украшенную печатью бумажку, новые родственники представляют молодую жену или мужа алтарю предков — всего не перечесть. Селеста охотилась вместе с общиной, жила в том же здании, носила похожую одежду. Но своей пока что не стала. Сейчас Карлон намеревался признать новенькую, тем самым получив еще одного неофита, а заодно привязать ее к себе. Кровью. Сопротивления он не ожидал.
— Благодарю за честь, старший брат, однако я не чувствую необходимости в убийстве этого ребенка. — Селеста скромно потупила глазки, пока опытный разум внутри нее лихорадочно искал выход из положения. Девчонку было жалко. Умирать не хотелось. А в том, что в случае отказа проживет он недолго, Андрей понимал хорошо. — Демон внутри меня молчит. Быть может, ему неугодна жертва?
— Угодна — резко оборвал ее жрец. — Он лишь испытывает тебя, твою преданность.
— И все-таки я не уверена…
— Не сомневайся в моих словах!
С трудом разогнувшись, он подошел поближе:
— Не сомневайся в правильности избранного пути — голос его звучал заботливо и завораживающе. — Ты устала и напугана, тебя терзает утрата памяти. Вокруг царит разрушение и хаос, смерть наложила свой знак на эту землю. Но поверь, ты не одинока. Мы станем твоей новой семьей, мы желаем тебе добра. Приди к нам, стань одной из нас…
Если бы не серьезный оккультный опыт, Андрей не ощутил бы постороннего влияния. Просто не смог бы осознать, что на него воздействуют. Карлон не гипнотизировал новенькую, он мягко обволакивал ее словами, подавлял волю своим участием и добротой. Обычный человек просто не усомнился бы в том, что жрец желает только хорошего, искренне стремиться помочь несчастной девушке, потерявшей ориентиры и не понимающую, что правильно, а что — нет.
— Прошу, старший брат, дайте мне еще времени.
Вожак выпрямился, в его взгляде сквозило изумление и ярость.
— Неужели я ошибся в тебе!?
Селеста почувствовала, как стая за спиной придвинулась ближе. Упыри, все еще находившиеся под властью совершенного Карлоном чуда, почувствовали недовольство в голосе своего кумира и были готовы растерзать того, кто это недовольство вызвал. Краем глаза Андрей заметил, как неуверенно отступает в тень Аларика. Нет, сейчас женщина не станет ей помогать, слишком мало они знакомы, и слишком велик страх перед вождем. И — другая сторона. Скорчившаяся девчушка смотрела на нее со страхом и надеждой. Она понимала, что странная упырица почему-то не хочет ее убивать.
Стая за спиной придвинулась еще на один крохотный шажок.
Убежать не удастся. Их много, и сейчас их действиями руководит инстинкт, который кричит: «Кто не с нами, тот против нас!»
Андрей принял решение.
Надежда в глазах жертвы потухла.
Закричать девчонка не успела, руки Селесты неуловимо быстро и как-то нежно обвились вокруг ее головы, сворачивая шею. Смерть наступила мгновенно, боли несчастная не почувствовала. Позади радостно завыли восставшие, приветствуя новую сестру, теперь уже — настоящую сестру, не только на словах. Довольно выпрямился усталый Карлон, хотел что-то сказать…
Запнулся.
Селеста прямо, не отводя взгляда, смотрела в лицо вожака. И тот понял: однажды ему бросят вызов. Да, сегодня он победил, сила на его стороне, он добился, чего хотел. Жертва принесена. Однако сломать новенькую не удалось, рано или поздно она ответит на сегодняшнее принуждение. Когда-нибудь…
Андрей, дитя технологического века, к слову «магия» испытывал большое предубеждение. Интерес к оккультизму не мешал ему испытывать скепсис в отношении изучаемых легенд и преданий о сверхъестественных возможностях людей, а долгие знакомства с шарлатанами его в неверии укрепили. Но странная и нелепая вера в незримое продолжала вести его по жизни, и вот до какого состояния довела. Ну что сказать, за знания надо платить. И, возможно, потеря собственного тела и превращение в кровососа — не самая суровая цена.
