Фрэнсис Хардинг - Недобрый час
— Чего?
— Ну… иногда человек приходит в деревню, забыв, что в свое время продавал здесь лекарство от Великого лошадиного мора. — Клент снова зарылся в блокнот, перечисляя названия. — Дюжина Яблок… нет. Старлингтон… нет. Верхние Остряки… нет. Дитя, боюсь, что мы испили из каждого источника в этой проклятой земле.
Естественно, Кленту даже не пришла мысль вернуться в Манделион. Мошка, выкрав блокнот, первым делом глянула, что Клент написал про взбунтовавшийся город. Ей было интересно, какие из ее бесчисленных передряг и провалов он решил увековечить. Нашла она единственную запись. Имя. Заглавными буквами.
ТЕТЕРЕВЯТНИК
Мошку с Клентом выгнали из города вежливые, но очень убедительные люди в чистых, поношенных робах, представители трех могущественнейших гильдий: Книжников, Речников и… Ключников.
Ключники. Не банальные продавцы замков и сейфов, нет. Призраки, правители теневого мира, жирующие на чужих страхах. Внешне они — само воплощение респектабельности. Это так достойно — продавать замки, чтобы никто не грабил честных людей. Но Ключники пошли дальше. Они создали организацию охотников на воров. Искусные следователи и головорезы способны за определенную сумму найти преступника и вернуть украденное. В некоторых городах они полностью заменили собой полицию и ликвидировали преступность.
Повсеместно Ключники подгребли под себя теневую жизнь. Да, они ловили воров, но лишь тех, кто отказался войти в гильдию и платить десятину. Чтобы отвергнуть такое предложение, нужно обладать изрядной храбростью, потому что у Ключников повсюду свои люди, и у каждого вытатуирован ключ на правой ладони.
Временами правитель города, устав от бесконечных грабежей и убийств, призывал Ключников. Те радостно приходили, расставляли свою стражу, надстраивали городские стены, наглухо запирали ворота… и все. Никто не знает, что творится в запертом городе. Горожанам ничего не угрожает… кроме самих Ключников.
Манделион едва не стал одним из таких городов. Операцией по захвату командовал их самый опасный агент, неуловимый призрак с ледяным взглядом, по имени Арамай Тетеревятник. Манделион избежал власти Ключников во многом стараниями Мошки с Клентом. Нельзя исключать, что Ключники и сам Тетеревятник затаили на них обиду.
Клент мог бы назвать еще сотню причин никогда не показываться в Манделионе, но Арамай Тетеревятник затмевал их все. Нет, во взбунтовавшийся город им дорога заказана.
Мошка разглядывала Клента и грызла пальцы. Сарацин примостился у нее на коленях.
— Мистер Клент, — сказала она наконец, — по всему выходит, нам осталась одна дорога — в Побор.
Клент не ответил, но и не удивился. Он закрыл блокнот, вздохнул и кивнул:
— Боюсь, что так. Пока мы не умеем есть камни или отводить глаза страже, нам не выжить по эту сторону реки. В Манделион нельзя. Остается Побор. Переберемся на ту сторону Длиннопера. Ты в курсе, что, если выходишь из Побора на другом берегу, надо заплатить пошлину второй раз? — Он заговорил тише. — Вряд ли в твоих бездонных карманах найдется сумма, покрывающая два взноса, не говоря уже про четыре.
Мошка пожевала щеку и поболтала ногами. Потом нырнула рукой в карман и медленно вытащила четыре батистовых платочка.
— У госпожи Бессел был отдельный платок на каждый день недели, и вот… — Она пожала плечами.
— …И вот теперь эта восхитительная змея в человеческом обличье будет сморкаться только по понедельникам, средам и пятницам. Неплохо, но вряд ли эти клочки ткани послужат нашим билетом в Побор.
— Согласна, мне тоже пришла эта мысль, — буркнула Мошка. — Поэтому я заодно стащила ее чулки.
Перед изумленным Клентом на свет появилась пара изрядно заштопанных чулок. Один необычно бугрился в районе пятки и многообещающе позвякивал.
— Хватит по крайней мере на вход. Не успела пересчитать, услышала шаги на лестнице.
— Понятно. Очень предприимчиво. — Клент прочистил горло. — Итак… если учесть все кражи, аферы и гусиные проделки, остался ли в Грабели хоть один человек, кто не мечтает увидеть нас в петле?
— Что-то никто не приходит на ум.
Повисло молчание.
— Побор! Как много в этом слове! И стали лязг, и звон монет! — торжественно провозгласил Клент. Потом задумался, бросая на Мошку пронзительные взгляды. — Дитя, ты не забыла кое-что? Твои похитители ехали в Побор. Едва ли мерзкие бандиты расстались с надеждой на твою безвременную кончину.
Мошка успела поделиться с Клентом печальной историей своего похищения, пока они уносили ноги из Грабели.
— Забудешь тут. — Мошка выпятила подбородок и уставилась на далекие деревья.
«Я не забыла, как меня обманули, связали, увезли, угрожали ножом, затащили на аукцион, бросили в подвал и решили зарезать, как курицу к приходу гостей. Я не забыла, что они позволили себе это все, потому что не видели во мне угрозы. Что ж, будет им угроза. Будет им такая угроза, что они света белого не взвидят».
Проницательный Клент все прочитал по лицу. Его слова ворвались в ее мысли.
— Месть — это блюдо, которым наслаждаются сильные, богатые и безрассудно жестокие. Мы не можем его себе позволить. Радуйся, что вынесла из этой передряги голову на плечах.
«Не буду радоваться. Надоело, что меня втаптывают в грязь, а потом заявляют, что могло быть хуже. С меня хватит. Жертва наносит ответный удар».
— Мистер Клент, — Мошка подняла на спутника честные, незамутненные глаза, — мы обязаны вмешаться! Подумайте о состоятельной бедняжке, которую замыслил похитить этот Скеллоу. Неужели мы пройдем мимо?
— А! — Край шейного платка заиграл в пальцах Клента. — О!
Мошка так и видела его размышления о щедрой награде. Они с Клентом работали как стрелки часов, маленькая и большая. Пусть они смотрят в разные стороны — рано или поздно они обязательно встретятся. Фразой про деньги маленькая стрелка подтянула большую к себе. А вскоре компаньон потащит ее в такие дебри хитрых планов, о каких Мошка сейчас и помыслить не в состоянии.
— Пожалуй, — осторожно заговорил Клент. — Ты права, мы обязаны вмешаться. Отправляемся в Побор, предупреждаем девицу о нависшей угрозе, раскрываем зловредную природу ее похитителей, скромно получаем награду и оплачиваем выход из Побора на той стороне реки. И тогда! Перед нами лежат благословенные земли! Дует теплый ветерок, ветви деревьев гнутся под тяжестью плодов, в ручьях плещется форель, и нас встречают улыбки людей…
— …Еще незнакомых с нами, — закончила Мошка.
— Именно.
Мошка с Клентом вылезли из телеги перед деревенькой под названием Выпивошка. Дальше они двинулись пешком. Вскоре дорога пошла вверх. Через часок им встретились первые сосны и кедры, роскошные, лохматые, с целыми подушками сухих игл вокруг ствола. Воздух был неподвижен, но Мошка заметила, что слышит слабый монотонный гул. Как будто ей заложило уши.
