Наталья Колесова - Оборотень
— Я?
— Я следил за вами весь день. Был уверен, что вы попытаетесь выкинуть что-нибудь подобное…
— Я — что?..
— Я видел!
— Что вы видели?
— Что? — он встал коленом на кровать и распахнул ворот моей руба-хи. Бесцеремонно приподнял мою левую грудь, открыв ярко-красную отметину, оставленную кончиком ножа — лишь сейчас я ощутила легкое жжение. — Вот это!
Он решил, что я собиралась убить себя… Что ж, это соответствовало истине — почти.
— Где мой нож?
Лорд Фэрлин выдохнул сквозь зубы. Отпустил меня, отошел к ка-мину. Руки, стиснутые у него за спиной, побелели. Я поспешила попра-вить одежду и повторила:
— Где мой нож? Вы выбросили его?
Он сверкнул на меня глазами.
— Я не собираюсь умирать — и вам не позволю. Вставайте!
Безжалостная рука едва не вывихнула мне плечо.
— Куда вы меня тащите? Ох…
— К камину. Вы простояли на ветру больше часа…
— А… и вы?
Надавив на плечи, он усадил меня в кресло перед камином.
— Мы согреемся оба. Пейте! — я увидела перед лицом бокал с вином. Его руки вновь легли на мои плечи. Я напряглась, ощущая тяжесть и силу его ладоней, но плечи только свело бессильной судорогой.
— Успокойтесь, — сказал он — уже с легкой насмешкой. — Смотрите на огонь и расслабьтесь. Вы пытались уклониться от выполнения своего обещания, но я не требую исполнить его немедленно.
Он скинул мой плащ. Пальцы двинулись по моим плечам, поглаживая, растирая, разминая… судорога страха и неприятия отступала, напряжение покидало меня. Его пальцы зарывались в мои влажные от стаявшего снега волосы, скользили по всей длине, словно расчесывая и распуская пряди на плечи и грудь. Жесткие костяшки пальцев потирали позвонки шеи, кожу под подбородком — медленно, задумчиво. Теплая ладонь легла на мой лоб, и, повинуясь ей, я откинула голову на спинку кресла, глядя снизу на стоявшего за спиной мужчину. Его лицо было отрешенным — словно он забыл о моем существовании, а руки двигались сами по себе. Пальцы скользили по моим бровям, гладили щеки, касались губ, осторожно обводя, будто подчеркивая их линию… губы начало слегка пощипывать — как от слишком крепкого вина. Я устало тяжелеющие веки…
…Полог висел над моей головой — серебристо-зеленоватый полог — и тусклый свет выхватывал из прихотливого узора то корявую ветку, то притаившегося удивительного зверя, то причудливое оперение странной птицы. Некоторое время я зачарованно разглядывала его тяжелые ниспадающие складки. Мне было тепло, уютно и…
И вдруг я поняла, что нахожусь в покоях лорда Фэрлина. В его кровати. И что тяжесть на моей груди — его рука, что тепло — приятное, согревающее тепло — исходит от близкого, прижавшегося ко мне тела. И разделяет нас лишь тонкая ткань рубашки — единственной оставшейся на мне одежды.
Я осторожно повела взглядом. Ресницы сомкнуты, между густых длинных бровей — привычная морщина. Бледная кожа лица, шеи, плеч расцвечена теплыми отблесками огня. Я содрогнулась, осознав наготу и силу его матерого тела. Лорд Фэрлин шевельнулся, и я поспешно закрыла глаза. Почувствовала, как он слегка двинул головой на подушке. Позвал тихо:
— Инта?
Я продолжала делать вид, что сплю.
Тогда он сказал своим обычным голосом:
— Вы не спите. Ваше сердце стучит иначе.
От этих слов сердце действительно пустилось вскачь. Разоблаченная, я открыла глаза и встретилась с ним взглядом. Близкие, с рас-ширенными зрачками, его глаза сейчас казались черными…
— Вы усыпили меня! — сказала я дрожащим голосом.
Он потянулся, прижмурившись, но и сквозь ресницы продолжал наблюдать за мной сторожащим взглядом.
— Так что же? — сказал лениво. — Вы устали и переволновались. Я хотел, чтобы вы хорошенько отдохнули… перед нашей длинной ночью…
Я сглотнула, отворачиваясь. Попыталась отодвинуться, но его рука изогнулась, удерживая меня. Он даже подвинул меня ближе.
— Куда вы?
Насмешка в его голосе рассердила меня.
— Я думала, уже…
Он тихо рассмеялся:
— Я не насилую спящих, девушка! Просто очень приятно лежать рядом с вами. Мне нравится видеть вас в моей постели.
Я перевела дыхание, когда он погладил кончиками пальцев кожу моей шеи.
— Вы дрожите… вы боитесь меня? — его шепот обжигал мне щеку, и я выдохнула с мукой:
— Располагайте мной, как хотите, но быстрее, не мучьте меня!
Его рука замерла.
— Вот как… — сказал тихо лорд Фэрлин. — Вы решили так легко отделаться? Хотите, чтобы я обладал вашим телом, когда ваша душа будет далеко?
— А вы хотите взять еще и мою душу?
Приподнявшись на локте, он наблюдал за мной. Неторопливо откинул назад свои жесткие серые волосы.
— Сейчас я хочу, чтобы вы меня перевязали.
Сел, выжидающе глядя на меня. Повязка на его груди действительно сбилась. Обернувшись покрывалом, я приподнялась и, накло-нив голову, начала торопливо разматывать повязку. Краска бросилась мне в лицо, когда я осознала, что под этим покрывалом он совершенно наг. Лорд сидел неподвижно, молча, я чувствовала его дыхание на своем затылке. Закрепив повязку, я не успела отодвинуться, как он перехватил мою руку. Сказал с приглушенной задумчивостью:
— Такие мягкие, ласковые…
Его палец поглаживал кругами мою напряженную ладонь. Лорд поднес ее к лицу и прикоснулся губами: теплые, сухие, они двигались осторожными, щекочущими, мелкими поцелуями. Его тяжелые веки были полуприкрыты, из-под ресниц блестел темный взгляд. Он потерся о мою руку жесткой щекой, легко поцеловал один палец за другим. Я осторожно вздохнула и заметила, как из-под век он смотрит на открытые рубашкой плечи и грудь. Слабо охнув, стянула ворот; теплая рука тут же накрыла мою — повелительно и спокойно.
— Не надо скрывать то, что я и так увижу. Вы испуганы, но бояться нечего. Я не обижу вас.
Я мрачно взглянула на него.
— А что, по-вашему, вы делаете?
Он медленно улыбнулся:
— Ласкаю женщину, которую желаю.
Его руки отбросили мои волосы, легли на шею, медленно скользнули по плечам, рукам, запястьям — снова и снова. Я быстро, украдкой взглянула на него. Полузакрытые глаза, улыбающиеся губы, мышцы, играющие бликами света; на груди, покрытой темной порослью, белеют старые звездчатые шрамы… Он подался ко мне, и я закрыла глаза. Теплые поцелуи в глаза, щеки, губы… Влажный выдох щекотал мне ухо, губы скользнули по шее, шепча что-то; я поежилась. Он двинулся еще ближе, обнимая меня, уткнулся лицом в мою шею и стал говорить что-то быстрым, хрипло-гортанным шепотом — я не понимала ни слова, но почему-то знала, что это не заклинание — он говорил, что я прекрасна, что тело мое горячо и желанно, что ему так хочется любить и любить меня при свете полной луны… Я вздрогнула, широко открыв глаза, словно просыпаясь: не заклинание? Но как я могла понять, что он говорит? Лорд Фэрлин поднял голову и улыбнулся мне дрогнувшей улыбкой — в его глазах, как и прежде, светились луны.
