Катерина Крутоус - Книга I. Древнее Пророчество.
Любовь? Да полноте, покажите того, кто мог бы с уверенностью сказать, что он-де познал настоящую, всеобъемлющую любовь. Кто может с уверенностью об этом заявить? А если и осмелится кто-то об этом утверждать, пусть сначала сам себя спросит, по каким критерия он так рассудил. Всегда найдется вдоволь аргументов для опровержения. И что вы поженились? Нет, а почему же? Ах, потому что он умер, но как так? Ведь любовь, настоящая любовь - это какая-то сверхъестественная сила, которой должна быть подвластна даже смерть. Или же он вас бросил? Так о какой же любви может идти речь? Настоящая любовь ведь не допускает такого кощунства над собою. Ах, так вы все-таки поженились? Ну и как? Куда же девались ваши чувства, ваша идеализированная любовь через десять лет? Посмотрите, что с вами стало. Куда девались те ощущения, на крыльях которых вы порхали в день вашего венчанья?
На свете имеется тысяча доказательств в пользу счастья, но все они ничего не стоят, потому что нет одного-единственного, могущего действительно что-то доказать. С этого времени жизнь виделась мне под каким-то иным углом, в другом ракурсе. Мне казалось, что человек создан для одних лишь страданий. Кто знает, может, это нужно было для того, чтобы заслужить место в рае и обойти врата ада? Рай, ад… Впервые за всю мою жизнь в моем сознании начинали зарождаться сомнения по поводу догматов современной церкви. Вот так, именно такими словами и предложениями я думала тогда. В свои семнадцать…”.
*
Может, как раз настал уже час узнать ей, о том, что существует на самом деле…
Какая-то глухая ненависть начинала захлестывать Сашу изнутри. К кому? Почему? О, как она пыталась с нею бороться, пыталась искоренить отравленные семена, зарождающиеся в душе, но, видимо, не суждено было ей так скоро отрешиться от сомнений и страха о будущем, которые терзали ее израненную душу. После нескольких недель, потраченных на восстановление сил, пришло осознание реальности и всей ее беспомощности. Начинало сказываться отсутствие денег. Родители хоть и зарабатывали достаточно, что выливалось, в свою очередь, в безбедное существование, но они как-то не думали о будущем, полагая, что еще не время. Но судьба - дама капризная, и, как оказалось, было-то как раз самое время. И вот Саша осталась без гроша. И, что самое ужасное, Карл не мог ей ничем помочь - сам он уже давно был не в состоянии зарабатывать, и деньги, на которые он жил, каждый месяц исправно поставлялись ему Леонардо, отцом Саши. А тут еще и лошадей нужно было кормить, да и за жилье платить.
Но что делать, что же делать? Саше ведь было всего семнадцать, она еще и не успела окончить школу, не говоря уже о высшем образовании, требующемся, чтобы получить хоть сколько-нибудь приличную работу. Все бы ничего, но ведь она еще и ничего не умела делать. Ее воспитывали не для работы. И тут впервые в ней зародился кроткий упрек к родителям за их столь самоотверженную любовь, которая помешала им подумать о том, что ей придется однажды вступить в борьбу, которая зовется жизнью. Конечно же, они мечтали о том, чтобы Саша поступила в какой-нибудь вуз, и закончила его с отличием, они бы ни на какие деньги не поскупились, лишь бы их дочурка ни в чем не чувствовала недостатка. Они и впрямь не могли себе представить, что ей когда-нибудь предстоит трудиться, чтобы заработать на существование. Они мечтали для нее о работе для души, ни в коем случае не о такой, которая была бы единственной возможностью выжить. Но случилось иначе. И сейчас мозг Саши лихорадочно работал, ища свет в конце тоннеля…
Однако эту “работу” попеременно сменяли совсем иные, мрачные всплески подозрений. Непонятно отчего, но поначалу странное и необъяснимое ощущение чего-то невысказанного, скрытого и страшного понемногу начинало обретать все более четкие очертания. И чем дальше, тем яснее пред ее взором вставало кровавое полотно, на котором она уже не просто ощущала, а могла увидеть глазами: ее родители умерли не своей смертью. Их убили. Откуда, как, почему пришло это знание - она бы не сумела дать вразумительный ответ даже самой себе. Эта уверенность исходила из такого глубокого источника внутри ее сущности, что сама она не понимала, как такое вообще возможно. Да, впрочем, это было и неважно. Имело смысл лишь то, что она уже не просто поверила, а скорее свыклась с мыслью о далеко неслучайной гибели самых родных ей людей. Теперь оставалось лишь выяснить, кто это сделал и почему. Хотя какая разница “почему”?! Самое главное - это “кто”. А, узнав это, она превратит свое будущее в одно мгновение, которое зовется одним словом: “месть”…
*
- Здравствуй, Карл, - Фрейн со своей свитой бесшумно вошел, или скорее даже проплыл в конурку старика.
- Ты даже не услышал нашего приближения, - Фрейн расплылся в злорадной ухмылке, обнажая белый ряд вампирских клыков.
- Что, стареешь? Или просто теряешь сноровку? Да, древние уже не те, что были раньше. Вырождаетесь. - Карл даже не шевельнулся. Но каким-то странным образом (увидеть невооруженным глазом было просто невозможно) в его руке оказался какой-то странный кружочек, похожий на древний амулет. Он крепко сжал его. Лицо при этом оставалось непроницаемым. Фрейн захохотал.
- Ты и правда думаешь, что это тебе поможет? - лицо сверкнуло злобой. - Да если бы я хотел, ты бы давно уже был мертв. Неужели ты не знаешь, на каком уровне сейчас находимся мы, вампиры, и как жалки стали теперь древние?! - Карл не шевелился. Внешне непроницаемая оболочка его тела скрывала целый вулкан чувств и ощущений внутри. Но эта борьба не должна была быть замечена. Фрейн вновь расхохотался.
- Да, Карл, вижу, что твоя наивность никуда не исчезла ни с твоими годами, ни с тысячелетиями, за которые ваш род мог бы уже и научиться быть похитрее. Ах да, вам же это чуждо. Ладно, хватит любезностей. Ты же понимаешь, что я здесь не просто так. Цель моего визита, как ты уже, наверное, догадался, - это Саша, девочка которую ты опекаешь. Что же ты не орешь, не бросаешься на меня? А? Знаешь, ведь, что если бы я захотел, то от нее бы и мокрого места не осталась. Кстати, у меня возник вопрос: как это древние поручили тебе, предателю, опекать этот камень преткновения по имени Саша? Древние ведь не прощают самоубийц. Я помню, как ты сходил с ума, после того как наши собратья вампиры вырвали печень из твоей жены. - Глухая злость давила на Карла изнутри, пытаясь вырваться наружу. Но он держался. Каменное выражение его лица могло обмануть любого, только не Фрейна. Поэтому Фрейн, наслаждаясь эффектом своей речи, продолжал измываться над Карлом.
- Почему же ты тогда не покончил с собой? Что смелости не хватило? Или это вышло случайно? Ладно, довольно. Поговорим начистоту. И теперь я желаю, чтобы это был диалог. Ты же понимаешь, что это для твоего же блага. Итак, ты в курсе, почему меня интересует твоя подопечная? - Карл кивнул.
![Джиллиан - Ясная ночь [СИ]](/uploads/posts/books/2692/2692.jpg)
