Елена Клещенко - Северус Снейп и Отвратное зелье
— Я не летаю на метле, — желчно сказал Снейп. — Что вы так смотрите?! С детства — ненавижу — летные — виды — спорта.
Я не рискнула задавать дурацкие вопросы вроде «как, совсем-совсем не летаете?» Значит, остается одно.
— Мы можем полететь вместе, сэр. Ублюдечко легко поднимает двоих.
Пауза величиной с айсберг.
— Я не вполне понимаю вас, мисс Хитрых. Вы предлагаете мне, профессору Хогвартса, вместе с вами залезть в это… в это…
— Ступа, сэр. — Я изо всех сил постаралась изобразить почтение и оптимизм. — Пассажир садится вот сюда, а я… м-м… я буду править стоя. Я хорошо умею.
— И при первом же ускорении вы усядетесь мне на лицо.
Экая важность, отчетливо подумала я, глядя ему в глаза. Ну, не смогу сидеть пару дней, пока укус не заживет… А вслух сказала.
— Не беспокойтесь, сэр, я поведу с максимальной осторожностью.
— Бред, — процедил он сквозь зубы. Встал, взмахнув руками и опираясь на здоровую ногу, шагнул вперед и чуть не упал. О пешем передвижении речи быть не могло, и он это понял.
— Если вам трудно поднять ногу, сэр, я наклоню ступу, — нейтральным тоном сказала я.
— Давайте, — последовал мрачный ответ. Я прислонила Ублюдечко к стволу, на котором мы сидели, и отвернулась, на всякий случай стараясь не думать ни о хемульской тетке, ни о том, как будет «яга» в мужском роде. Впрочем, профессору, похоже, было не до штучек с легилименцией. Да и не до кокетства.
Наконец залез. Сердито глянул на меня, как мышь из валенка: ну, мол? Я выпрямила ступу и запрыгнула в нее сама. Повернулась… м-да, координаты моей аварийной посадки он рассчитал точно. Не дай Мерлин, отпущу бортики.
Прежде чем командовать взлет, быстро, но аккуратно протестировала все функции. Поплывем хрустальной вазой, не извольте беспокоиться, сэр… За спиной нудели:
— Имейте в виду, мисс Хитрых, что я скверно переношу полеты. Сразу предупреждаю об этом, на случай, если мне станет дурно в вашей stoopy…
— Всего пять минут, сэр, — утешила я его и плавно пошла вверх. Прохладный ветер, пахнущий ночью и осенью, коснулся лица.
Глава 8
— Ладно, я беру тебя; но, клянусь дневным светом, беру тебя только из сострадания.
— Я не решаюсь вам отказать; но, клянусь светом солнца, я уступаю только усиленным убеждениям, чтобы спасти вашу жизнь; ведь вы, говорят, дошли до чахотки.
Уильям Шекспир.О том, как красив Хогвартс с высоты полета, написано много книжек, стихов и туристических брошюр. Во время субботней игры мне было не до любования природой и архитектурой. Сейчас тоже было не до того, и все-таки я не могла отвести глаз. Изумрудные, как счастье, лужайки, зеленые и серебристые купы деревьев, стальное зеркало озера, золотой закат над холмистым горизонтом, сумеречные стрельчатые башни, в узких окнах уже теплятся рыжие огоньки, — силы небесные, какая красота, вскричал поручик, и привычное эхо ответило… Если с FOWL все обойдется, непременно полетаю над Англией! Хотя бы до Лондона, вдоль Хогвартской ветки…
Позади меня зашевелился зельевар. Уже укачало, что ли? Оглянулась через плечо, скосила глаза вниз:
— Сэр, вам нехорошо?..
Одного беглого взгляда было достаточно: я не угадала. Профессору Снейпу было хорошо. Выложив локти на борт Ублюдечка, он наклонил голову, чтобы смотреть вперед из-за моей спины; черные волосы трепал ветер, а лицо выражало тот бессмысленный восторг полета, который я тысячи раз наблюдала у самых разных людей. Восторг и что-то сродни жадности. Будто у него все это сию минуту отнимут.
Ну и зачем было врать?.. Дурно ему станет, видите ли.
— В самом деле, очень быстро.
Послышалось мне или он действительно разочарован?
— Сэр, вы не будете возражать, если мы облетим вокруг здания? Я… еще не бывала на той стороне. Конечно, если вы не…
— Летите, — сказал он и тряхнул головой, отмахивая пряди со лба. Потом подумал и добавил:
— Кстати, больничное крыло на той стороне.
Это хорошо, что оно было на той стороне. Даже и там наш прилет не остался незамеченным: на поле как раз закончилась тренировка у команды Равенкло. Когда я пошла на посадку у больничного крыла, тут же подлетели двое: симпатичная раскосая брюнетка с характерным английским именем Чжоу Чанг и рыжий Огастус.
— Стэйси, помощь не нужна?
— Нет, спасибо! — проорала я.
— А что случи… У-упс!
Это Огастус заметил Снейпа. Я давно заметила, что у рыжих бывают очень выразительные лица. Парень не сказал ни слова, пока я помогала профессору зельеварения выбираться из Ублюдечка, но даже в сумерках было видно, что физиономия его сияет совершенно неземным восторгом.
Хорошо его понимаю. Позавчера эта русская заявляет, что ее не устраивает оценка, которую поставил ей Ужас Подземелий. Сегодня она привозит зельевара из лесу в своей ступе, причем явно травмированного и подозрительно тихого… А вы бы что подумали? Чжоу толкнула парня локтем, но он не обратил внимания.
— Спасибо, Огастус, все в порядке!
— Десять баллов с Равенкло за полеты вблизи здания!
— Вижу, что все в порядке, а то я было испугался… сэр.
— Да, сэр, простите, сэр, мы только что с тренировки, мы уже идем!
М-да. К утру сплетня раздуется до размеров хорошего дирижабля. В сыром английском климате они хорошо растут.
— Северус, ты идиот, — сказала мадам Помфри. Без всякого раздражения — просто напомнила больному диагноз, чтобы он не вздумал протестовать против лечения. Потом повернулась ко мне:
— А вы, мисс Хитрых, казались мне разумной девушкой.
Я молча потупила глазки. Ясно, что диагноз мне поставили тот же самый, только с поправкой на возраст, недавнее знакомство с доктором и статус гостьи школы. Снейп изобразил улыбку и поднял бровь.
— Хорошо, я не буду спрашивать тебя, зачем ты пьешь эту гадость, это дело твое и Альбуса. От души надеюсь, что тебе это в самом деле необходимо! Но вы, Стэйси, молодая, талантливая девочка, — зачем это вам?!
Врачиха говорила так грустно, что мне вдруг стало стыдно. Когда меня стыдят доктора, я всегда поддаюсь.
— Но, мадам Помфри, Дневная Ночь — наше родовое зелье, так хочет моя бабушка… («Ага, еще скажи, что ты изо всех сил отказывалась!») Это нужно для нашей магии… А профессор Снейп сам, я ему не предлагала… Но это же не опасно, правда? Я хочу сказать, с ним ничего не случится?
— От этого зелья — ничего, — сказала мадам Помфри с ударением на «этого». — Вот настойка мандрагоры, у меня теперь она всегда в запасе. Одной ложки тебе хватит, пей сейчас же.
Мадам Помфри собственноручно скормила Снейпу, который сидел на кушетке, вытянув вперед костяную ногу, ложку пахучей коричневой жидкости. Зрелище было умилительное, но я воздержалась от хихиканья: что-то мне говорило, что разбор полетов со мной еще не закончен. И верно.
