Ирина Сорока - Остаться в живых
Но и этого оказалось мало для изверга в лице нашего учителя. Как только последний ученик пересек черту означавшую начало и конец круга. Всем была дана команда строиться для спарринга.
Мои сокурсники уже прошли базовую подготовку и теперь пытались что‑то изобразить на боевом оружие. Как объяснил мне позже Оливер, это сделано для того, чтобы будущий воин привык сражаться именно на боевом оружие, а не на деревянных палках. Чувствовал вес своего клинка и не боялся получить ранение. Ведь многие из мечей, сабель, ятаганов и прочего колющего оружия, которые держат ученики в будущем будут сопровождать своих владельцев всю жизнь.
Как объяснил все тот же кладезь информации, для того, чтобы никого не убили на тренировке, площадку окутывало какое‑то хитрое плетение не дающее причинить серьезный вред находящимся внутри людям, что впрочем не помешало мне с успехом глубоко порезать руку.
— Криворукая, — поставили на меня клеймо, и даже возразить не нашлось сил. Как еще назвать человека выронившего оружие и попытавшегося его поймать в полете за лезвие?
В общем остаток занятия я наслаждалась тем, что сидела на скамеечке и наблюдала за тем что происходит на площадке.
И я действительно наслаждалась! Глубокий порез на правой руке саднил, ноги ныли, но от одного взгляда на площадку становилось легче. Они там еще мучаются, а я тут наслаждаюсь таким редким теперь отдыхом. Хотелось вытянуться на лавочке и поспать, но не рискнула это сделать наблюдая за нашим суровым учителем.
Все студенты разбились на пары и теперь стало ясно, что мне‑то как раз пары и не хватает. Значит на следующем занятии кому‑то придется стоять в спарринге с Зеленым, так я окрестила вредного учителя. Надеюсь этот кто‑то буду не я.
То что вытворяли сокурсники было выше моего понимания: кружили друг на против друга, делали выпады, ставили блоки. И этому они научились всего за полгода? Я так точно не смогу, даже через сто жизней!
А среди них ходил грозный, словно лев, Лан ду Трейм. Имя учителя я узнала из расписания выданного комендантом в первый день, сам же преподаватель не счел нужным представиться.
Мало кому не досталось от его едких замечаний, и каждому, абсолютно каждому, он что‑то поправлял, что‑то показывал.
Больше всего на фоне других выделялось три человека : Оливер рин ТукКарт, какой‑то черноволосый парень со смазливым лицом и, как это не странно, Элисан ДарТрейд.
Вот тут‑то и стало очевидным за что моего друга не любят в группе. Банальная зависть. Он первый в учебе и первый здесь. Не удивлюсь, что и из арбалета стреляет лучше остальных.
Губы сами собой расплылись в улыбке. Удачно я смогла подружиться, будет кому помочь догнать остальных.
Вопреки моим меркантильным планам не Оливер стал заниматься со мной. Эта честь пала на плечи Лана ду Трейма и каждый вечер после вечерней разминки обязательной для всего курса мы еще два часа плясали на площадке, под светом магических светлячков, которые, как россыпь сверкающих кристаллов носились за нами по тренировочному полю. М–да, романтика…
В первый же день Лан ду Трейм притащил мне ворох одежды, заявив, что я не девушка а боевой маг и одеваться должна соответственно. С этим можно было поспорить, но после всех тренировок просто не было сил, чтобы что‑то возразить. К счастью в местной лечебнице боль сняли и залечили порез. Но усталость‑то никуда не делась. Поэтому я сгребла с лавочки подношение и поплелась в корпус переодеваться, да так и заснула присев на секунду на кровать. И только на следующий день, благополучно проспав зарядку смогла рассмотреть новую одежду.
Это были высокие сапоги на шнуровке, носок и пятка которых были обиты тонкими пластинками железа, видимо, чтобы меньше портились при прогулках в лесу. Кстати, очень познавательные прогулки нам обещали устроить, как только ляжет первый снег. Дальше шли широкие штаны из мягкой замши с кучей всевозможных кармашков и ремешков. Перевязь для меча, которого у меня пока не было. Просторная рубашка не подразумевающая ношение корсета, что не могло не порадовать.
Зато под рубашку одевалось некое подобие этого предмета женского гардероба. Плотная майка, сделанная из незнакомого мне материала, обтягивающая, как вторая кожа, тело. Заканчивался костюм длинным, до середины бедра, жилетом с такой же кучей карманов и из того же материала, что и штаны. По краям карманов шла непонятная, но все же красивая серебристая вышивка.
— Ничего себе! — воскликнула вошедшая в комнату Софи. Девушка уже полностью поправилась, но также как и я полностью ушла в учебу, поэтому виделись мы крайне редко. Иногда, когда у меня появлялась минутка я пыталась ей помочь объясняя то что знаю сама, правда этого было не так уж и много. — Откуда такое чудо?
Она поставила какой‑то пузырек на стол и подошла ко мне.
— Лан ду Трейм дал, — я как раз крутилась перед зеркалом. Наряд мне нравился, даже очень. Было удобно двигаться и его в отличие от платья я могла одевать сама. Вот только прилично ли такое носить? Этот вопрос я и задала подруге.
— Мне не прилично, а тебе в самый раз, — отмахнулась девушка. — У вас все старшекурсницы так одеваются. Ты представь какого гоняться за какой‑нибудь нежитью в платье по болоту. — представила, усмехнулась и решила теперь только так и ходить. — По–моему только первогодки платья предпочитают. Давай, я тебе косу, чтобы удобно было заплету.
В этот момент в комнату громко постучали, заставив от неожиданности вздрогнуть.
Осторожно открыла дверь гадая кого я увижу за ней. На пороге стоял разъяренный Лан ду Трейм собственной персоной.
Невольно сделала шаг назад, что позволило злому мужчине без приглашения ввалиться в мою комнату.
— Так–так–так, не умерла, не лежишь при смерти, руки–ноги на месте, — обманчиво тихо процедил учитель.
От звука его голоса по спине пробежали колючие мурашки страха, но отступить еще дальше себе не позволила. Лишь недоуменно посмотрела.
— Так какого, демона, тебя не было на утренней зарядке?
Зря он демонами ругается, ой зря. У меня все таки бабушка почти чистокровная демоница. А за тех кто дорог могу и горы перевернуть вниз вершинами, не говоря уже об одном конкретном мужчине. Силой сделать ничего не смогу, но вот нервы вымотать — запросто.
Впервые за последние дни почувствовала, как просыпаются все мои буйные эмоции. Страх отступил, остался все возрастающий гнев. Да по какому праву он врывается ко мне в комнату?
Ругается? Считает, что я должна оправдываться? Ну уж нет!
— Не смейте в моем присутствие ругаться, нехорошо отзываться или проклинать демонов, — таким же обманчиво спокойным голосом прошипела я.
