Кассандра Клэр - Draco Sinister
Джинни нахмурилась, и с недоумением спросила: «Ты пытаешься меня смешить?»
— Если бы я пытался это сделать, — самодовольно заметил Драко, — ты бы валялась на полу от смеха.
— Ты слишком много о себе воображаешь. Бедняжка Малфой.
Глаза Драко вспыхнули. «О, я смотрю, ты еще влюблена в Гарри, — заметил он с сухой злобой. — Бедняжка Джинни…»
Покраснев, Джинни шлепнула блюдце на стол и вскочила. «Неудивительно, что Гермиона предпочла Гарри тебе, — стараясь, чтобы это прозвучало так гадко, как возможно. — Ты отвратителен».
Она вылетела из кухни. Драко посмотрел ей вслед: «Да ладно, что я такого сказал?» — но она была уже вне пределов слышимости.
В этот момент открылась входная дверь и вернулись Рон с Гарри. Рон многозначительно взглянул на опустевшее место, где недавно сидела Джинни: «И где моя сестра?» Выражение лица Драко стало невинным, как у младенца: «Она убежала.»
— И чем же ты ее напугал?
— Да ничем. Она испугалась, что не сможет устоять передо мной.
Рон собирался что-то ответить, но Гарри быстро встрял: «Давайте вернемся к тому, с чего начали.
К Гермионе и тому, где она.»
— Ладно, — хором ответили Рон и Драко. Гарри глубоко вздохнул: «Мы должны посмотреть ее вещи. Может, тогда мы найдем разгадку того, где она может быть? Но… я… не хочу делать этого.
Драко, что ты скажешь насчет того, чтобы залезть в ее вещи без разрешения?»
— О, прекрасно! Опять делаешь меня гадом?
— Не более, чем ты есть.
— Отлично. Тогда я пошел, — и Драко взбежал по лестнице, вошел в комнату Гермионы и захлопнул дверь. Воцарилась тишина.
— Ты думаешь то же, что и я? — спросил Рон.
— Ага! — и они вместе загрохотали по лестнице.
— Малфой! — закричал Гарри, остановившись перед дверью, — ты что-нибудь уже нашел?
— Нет! — откликнулся тот. — Но я читаю ее дневник и примеряю ее вещи!
Вытаращив глаза, Рон распахнул дверь. Драко с сердитым лицом стоял посреди комнаты, скрестив на груди руки. Комната была такой же, как и в то время, когда Гермиона жила в ней. Ее чемодан, нетронутый, лежал на диване.
Гарри не смог удержаться и усмехнулся. «Ты не смог сделать этого!» — хрипло произнес он.
Малфой стал еще сердитее. «Я пытался… я хотел посмотреть ее вещи, но у меня появилось какоето странное чувство в желудке…»
— У нормальных людей это называется «угрызения совести», — не выдержал Рон.
— Ради Бога! — раздался нетерпеливый голос. Это была Джинни. Она осторожно подкралась к двери и пыталась протиснуться между Гарри и Роном. — Давай я сделаю это. Мы обе девушки, и это для ее же блага. Отойди, Малфой, — резко произнесла она, и он, к своему собственному изумлению, шагнул в сторону, дав ей возможность открыть чемодан Гермионы и обыскать его. Ничего в нем не обнаружив, она повернулась к столу, но его ящики были практически пусты. Но под столом обнаружился скомканный кусок пергамента, который Джинни, едва развернув, молча передала Гарри.
Он прочитал его и закусил губу. Это было то самое письмо, которое Гермиона начала писать, но так и не закончила, не решив, как же ей обратиться к Гарри. Все, что там было — это «дорогой Гарри, милый Гарри… Гарри, любовь моя…»
Он поднял глаза и встретился взглядом с Джинни. «Надеюсь, теперь ты не считаешь, что она убежала с Крумом по собственной воле? — спросила она устало. — А, Гарри?»
Он снова взглянул на мятый клочок, потом свернул его и сунул в карман. «А теперь мы поговорим с Крумом…»
— Ура! — радостно подхватил Драко. — Пойдем надерем ему задницу!
— Мы пойдем не для того, чтобы надрать ему задницу, а для того, чтобы вытащить из него информацию.
— Прекрасно, — широко улыбнулся Драко. — Но если это не сработает, но мы все же надерем ему задницу. Это будет запасной план.
— Эй, вы, планировщики! — повернулся к ним Гарри. — У вас есть идеи, как попасть в Международный Квиддитчный Клуб?
— Хм… Здравствуйте, — сказал Гарри волшебнику-охраннику, стоящему у входной двери в Клуб, который был самым большим и несомненно красивым зданием в Диагон Аллее. Оно стояло в стороне, но его легко можно было узнать по развевающемуся над крышей флагу: окруженные золотыми звездами две скрещенные метлы на красном фоне. — Я Гарри Поттер и мне надо увидеть Виктора Крума.
Охранник фыркнул. «Отстань», — отмахнулся он, не глядя. Гарри повернулся и взглянул на Рона и Драко, которые стояли невдалеке и подбадривали своими взглядами. (Джинни осталась в Норе в надежде на то, что придет какое-то известие от Гермионы.)
— Я Гарри Поттер, — настойчиво повторил он, — и я хочу видеть Виктора Крума. Он ждет меня.
— Ты не… — откликнулся охранник, но осекся, увидев шрам и очки. — Боже! Ты ведь Гарри Поттер, да?
— Вот уже 16 лет, — невозмутимо сообщил Гарри.
— Это правда, что ты будешь играть за Англию в будущем году? — волшебник смотрел на Гарри, открыв рот.
— Может быть, — подмигнул ему Гарри. — Видите ли, Виктор хотел познакомить меня с некоторыми английскими игроками… ну, хотел повлиять…
Волшебник был в экстазе: «Сам Гарри Поттер играет за нашу сборную!» — воскликнул он.
— Только никому не говорите, — посоветовал Гарри, — я думаю, что это пока секрет…
— Хорошо-хорошо, — поспешно отозвался служитель. — Я немедленно доложу мистеру Круму о вас… Правда, он просил его не беспокоить, но, думаю, это не касается вас, Гарри… Могу я звать вас Гарри?
— Конечно, — великодушно улыбаясь, разрешил Гарри. Он ненавидел свою популярность в мире волшебников, но не мог не признать, что сейчас она ему здоров помогла.
Охранник повернулся к панели на стене дома, на которой были кнопки с номерами. Он нажал одну из них: «Мистер Крум! Вы у себя?» На гладкой поверхности кнопки появилось маленькое изображение сурового лица Крума.
— Что вы хотите?
— Тут Гарри Поттер и… — охранник посмотрел на Рона и Драко.
— Они мои друзья, — пояснил Гарри.
— …его друзья хотят видеть вас.
Повисла пауза. «Оч’ень хорошо. Я увижусь с ними», — изображение исчезло.
У Гарри отлегло от сердца. Охранник с улыбкой повернулся к ним. «Сборная Болгарри остановилась на третьем этаже. Комната Крума первая дверь налево. И… могу я попросить ваш автограф?»
— Видите, — поражался Драко, когда юноши поднимались по лестнице, — Самые простые планы, всегда самые лучшие. Так же как лучшая ложь всегда основана на правде!
— Это из ваших семейных поговорок? — кисло сказал Рон. — Мне бы хотелось услышать остальные.
— А знаешь, какая моя самая любимая? — не унимался Драко. — Ты можешь получить больше с вежливым словом, и вдвое больше — с нужным вежливым словом — мой папочка часто ее использовал. О, мы, кажется, пришли…
