Юрий Иванович - Путь Невменяемого
Когда-то давно Малихан специально приехал в столицу, чтобы обучить Кремона редкостному умению повелевать животными. И это очень пригодилось герою, когда он во время Большого Урагана спасся в Гиблых Топях, попросту приручив Топианскую Корову и добравшись на ней почти до самой Гряды на границе с Энормией.
Уже в тот раз, когда молодого Кремона ускоренно готовили к заброске в Ледонию, древнего отшельника удалось призвать в столицу только чудом. Но тогда на кону стояли мир и жизни тысяч подданных королевства, а вот как удалось на этот раз уговорить знаменитого отшельника? На этот вопрос патриарх с ехидцей рассмеялся:
– А я ему попросту раскрыл одну хранимую до сих пор от большинства тайну: как ты катался на Корове и питался ее целебным молоком. Ну, он тут же дал ответное сообщение, что выезжает немедленно. Между прочим, и те специалисты скоро подъедут, которые тебя изучали после воздействия молока…
– Ох! Только не они! – расстроился Невменяемый. – Они меня в прошлый раз уже чуть ли не в глаза мутантом называли.
– А может, они и правы?! Может, как раз тебе в данный момент только и надо, что опять молоком напоить – и к тебе сразу вся сила вернется?! Ведь как бы там ни было, но некие положительные перестройки в твоем организме произошли после употребления молока, а значит, и в сражении с Детищем Древних тебе это помогло. Вон, до сих пор любой магический удар ты через себя пропускаешь почти безболезненно и в землю сбрасываешь…
Пожалуй, это были единственные магические способности, которые остались в распоряжении геройского Эль-Митолана. Но вот закавыка: ничего подобного ни у кого из иных магов, даже в обозримой истории, никогда не наблюдалось. Так что считать эти дивные способности сродни колдовским было бы слишком преждевременно. Вдруг его тело и в самом деле как-то особенно мутировало после употребления слишком уникального продукта, выделяемого самым гигантским животным планеты? Да, отвергать медицинское обследование опытными специалистами было бы глупо. Тем более что в последнее время, когда за многими Коровами буквально по пятам ходили группы исследователей, данные по их молоку накапливались очень быстро.
Так что спорить с патриархом Кремон не стал. Только сразу обозначил свою позицию в отношении предстоящих обследований:
– Пусть смотрят, пусть пронзают лучами, а Малихану я даже готов рассказать историю приручению Коровы. Но! Никуда из дому я выходить не буду. И во время обследований, дабы не терять время даром, буду читать отобранные книги.
– Ну… – пожал плечами старик. – Тут никто из них возражать не станет. В «Каменной Радуге» любому врачу или отшельнику работаться будет и спокойнее, и удобнее. Но вот в столицу и в свет тебе в любом случае выбираться придется…
– С какой стати?!
– Да с такой! – Огюст даже встал с кресла, опираясь руками на стол. – Что тебя очень жаждут увидеть друзья. А уж прием в твою честь у короля Рихарда Огромного ты просто обязан будешь посетить. Положение обязывает!
Да только вся его строгость пропала втуне. Именно тогда Кремон и заявил со всей решительностью:
– Для моих друзей, коих в Пладе от силы два-три человека, и так двери этого дома открыты. Ну а для короля и всех его службистов я давно и безвозвратно умер. Если кто сомневается, пусть сходит и полюбуется на надгробную стелу, воздвигнутую в честь моей светлой памяти. То есть раз меня вычеркнули из послужного списка, значит, и я могу смело делать вид, что никому ничего не должен!
– О-о! Дорогой, так нельзя, – попытался кардинально сменить тон патриарх Эль-Митоланов. – Тут все королевство готово к тебе на помощь прийти, лучшие врачи…
– Стоп! – резко оборвал его Кремон, вставая из-за стола. – Не нужны мне никакие поблажки и подачки со стороны короны. К себе я подпущу только тех врачей, которые прибудут ко мне в частном порядке. Причем каждому буду производить соответствующую оплату. Всем остальным… – он перевел гневный взгляд на Мальвику, и та еле сдержалась от дрожи, – от ворот поворот! Я – никого не принимаю. Болен. И занят! – И, уже выходя из зала, приказал ожидающему за дверью дворецкому: – Все посетители только по разрешению маркизы Баризо!
Глава 4
Библиотечные хомяки
Вот с того самого часа и началась у господина Невменяемого эпоха почти полного затворничества. Из дому, да и то порой в ночных сумерках, он выходил только на один час. Прогуливал своего вороного красавца, немного занимался с ним чисто технической выездкой и снова на сутки возвращался в «Каменную Радугу». Изредка к нему допускались врачи, которые порой по нескольку дней кряду допекали пациента магическими осмотрами, а потом на тему увиденного бурно спорили с господином Огюстом в его спальне. Там же велась и стенограмма всех этих научных споров.
Малихан пробыл три дня. Специалисты по Топианской Корове – пять дней. Кстати, если бы они не утверждали, что прибыли как частные лица, их бы к телу героя так и не подпустили. Хотя имелось такое подозрение, что это Мальвика научила коллег Эль-Митоланов, как и что надо говорить. Также без сложностей были допущены к осмотру и остальные светила медицинской и магической науки. Но к большому и всеобщему сожалению, никаких положительных сдвигов в лечении или хотя бы осознании сути магической хвори так и не произошло. Дальше диспутов, простого сотрясения воздуха и консилиумов, о которых, кстати, прославленный герой и не подозревал, дело не пошло.
Тогда как остальное подавляющее большинство просителей, помощников, спасителей и советчиков молодая маркиза, получив подобную власть в свои ручки, безжалостно не пропускала даже на территорию замка. И, кажется, сама этому была страшно рада.
Потому что максимальный объем своего рабочего времени проводила вместе с Кремоном в библиотеке. А если удавалось, то еще час-полтора умудрялась поднатореть вместе с ним в фехтовальном умении в тренажерном зале. Хотя чаще всего никак не могла заменить такому великолепному воину спарринг-партнера. Тот в большинстве занимался с «Истуконом», которого усовершенствовали и раньше, а теперь так вообще после ежедневной возни с ним замкового кузнеца он превратился в некое страшное, мелькающее смертельными полосками стали чудовище.
Ел Невменяемый частенько прямо в библиотеке. Попирая тем самым святое отношение к бесценным фолиантам и устоявшиеся веками традиции. Спал тоже порой там, просто дойдя до поставленной в углу кровати и сваливаясь на нее как срубленный дуб. Но не успевала Мальвика смотаться к себе, переодеться и решить вопросы с посещениями, как, вернувшись в библиотеку, вновь заставала его за чтением отобранных заранее книг.
