Василий Блюм - Возвращение в Гильдию
Поиграв пальцами, Зола взмахнул руками, пышные рукава вспухли белыми облаками, опали, обнажая бледную кожу, под которой выступили совсем не дряблые мышцы. Запрокинув голову, маг стал нараспев произносить непонятные слова, его глаза закрылись, а руки, захватив из воздуха нечто невидимое, начали сближаться.
Зрители замерли с раскрытыми ртами, взгляды прикипели к ладоням мага, что медленно раскрывались навстречу друг другу, как бутоны цветов, между которыми с трудом зарождалось голубоватое сияние: вот это крохотная, едва заметная мушка, которую может убить самое легкое дуновение, а вот уже мотылек, раскинул дрожащие крылья, призывая подругу, мгновение, и между покрасневшими пальцами мага бьется лазурная птица.
Словно зачарованные, наемники следили за превращениями, пока цепь удивительных метаморфоз не закончилась изумрудно-голубым шаром, в неподвижности зависшим над землей. Закатив глаза, Зола со стоном осел на каменный пол.
ГЛАВА 9
Пока Мычка с Шестерней, не в силах оторваться, восхищенно разглядывали магический шар, Дерн осторожно уложил мага, захлопотал, возвращая к жизни. На тормошение и легкие шлепки по щекам Зола не реагировал, тогда отчаявшись, Дерн запустил пятерню себе под мышку, с силой потер, после чего сунул потерявшему сознание под нос. Средство возымело мгновенный эффект. Глаза Золы широко распахнулись, жутко перекосив рожу, он задергался, ужом выворачиваясь из цепких пальцев лекаря. Придирчиво оглядев лицо подопечного, Дерн разжал руки. Не переставая кривиться, Зола возмущенно вскричал:
— Что это было?!
— Где? — лицо болотника выражало полнейшее непонимание.
Маг побагровел, заорал что есть мочи:
— Что ты мне подсунул, демон тебя дери?! Этот ужасный запах. Я решил, что уже умер, и демоны тащат меня в свое вонючее логово.
Дерн пожал плечами:
— Ты упал носом в землю. Видать унюхал чего… Да ты не волнуйся, тут разве Шестерня сидел, да и то не долго.
Зола с подозрением взглянул на пещерника, пробормотал понимающе:
— То-то я думаю… — он с трудом поднялся, придирчиво оглядел балахон, стряхивая налипшие на одежду песчинки.
Шестерня восхищенно смотрел на мерцающую сферу, поворачивая голову то так, то этак, любуясь, отошел, затем вновь приблизился, сказал уважительно:
— Ай да маг! Вот настоящее мастерство. Это вам не секирой махать.
Польщенный, Зола отмахнулся:
— Еще нужно проверить, смог ли я воплотить задуманный эффект.
Мычка мотнул головой, приглашая товарищей следом:
— Так вперед, — его волосы взметнулись золотистым фонтаном, красиво легли на плечи, — за одно и проверим.
Мычка, Шестерня и Дерн двинулись вдоль края озера. Зола долго стоял, всматриваясь в сияющий шар, боялся отступить хоть на шаг, наконец, собравшись с силами, повернулся всем телом, и, упрямо нагнув голову, последовал за товарищами. А через мгновение тишину пещеры разорвал восторженный вопль исходящий одновременно из трех глоток. Вздрогнув, Зола поспешно обернулся, застыл неверяще. Неторопясь, словно особа знатных кровей, сияющий голубизной шар величаво плыл следом. В его мягком сиянии стены пещеры отливали удивительными красками, а белый мох искрился словно снег далеких горных вершин.
Шестерня потер руки, сказал обрадовано:
— Теперь дело пойдет быстрее, а то плетемся, что поленом пришибленные.
По-очереди поздравили Золу с успехом и двинулись дальше, но на этот раз гораздо бодрее. Голубая сфера неотрывно плыла за хозяином, высвечивая малейшие неровности под ногами, и, хотя ее бледное сияние не могло сравниться с мощным светом желтых огнешаров, нежный голубой свет словно придавал сил. При взгляде на чистый осколок неба среди кромешной тьмы глубокого подземелья сердце начинало стучать чаще, ноги ускоряли шаг, а уныние отступало, сменяясь радостью и надеждой.
Миновав озеро пошли медленнее. Из темноты выдвинулась пестревшая десятками отверстий-ходов стена, от мелких, куда мог пролезть разве небольшой дворовый пес, до крупных, в полтора роста высотой и нескольких шагов в поперечнике. Мычка вел дальше, не отвлекаясь, пока не остановился возле прохода, наполовину заросшего мхом. Оглянувшись на товарищей, уточнил:
— Кто интересовался дверью — сюда.
Шестерня покосился на вершинника, спросил с подозрением:
— А ты что же, не пойдешь?
Мычка пожал плечами:
— Все что там есть, я уже видел. Вернее, не совсем видел, но ощупал в подробностях, а это, считай, одно и то же. Да и не войдем все.
Глядя на ощетинившиеся остриями многочисленные веточки мха, Шестерня, не торопясь, вытащил из петли секиру, широко размахнулся, и с молодецким уханьем опустил оружие на преграду. Взметнулось белесое крошево, сморгнул Дерн, стряхивая попавшую в глаз крошку, поморщившись, отодвинулся Зола. Войдя в раж, пещерник рубил и рубил, быстро углубляясь в туннель. Вскоре его совсем не стало видно, лишь из темного зева доносились равномерные удары, да хруст осыпающихся веточек.
Задумавшись, Дерн неторопливо кивал в такт ударам, когда из ушей коснулся гулкий звон, за которым послышались сдавленные ругательства. В проходе возник пещерник, его лицо недовольно кривилось. Поискав глазами Мычку, он сердито произнес:
— Что же ты не предупредил, что дверь из металла? Я ведь со всей дури рубанул, едва секиру не попортил.
Отстранив пещерника, в лаз решительно вдвинулся Зола, за ним, как пес на привязи, поплыл сияющий шар. Шестерня опасливо посторонился, пропуская магическое создание, пошел следом, держась на почтительном расстоянии.
То и дело пригибаясь, уворачиваясь от торчащих отовсюду острых пеньков свежесрубленного мха, Зола прошел с десяток шагов, пока не остановился, пристально вглядываясь в препятствие. Волшебная сфера полетела следом, зависнув тут же, под сводом. Прямо перед магом, занимая все пространство прохода, возвышалась дверь. Покрытая толстым слоем пыли, она казалась несокрушимой, представляя собой идеально ровную плиту без единой трещины, лишь едва заметная полоска по контуру, да массивные петли-выступы, отличали дверь от прочей скалы. О прочности материала говорило и то, что даже вездесущий мох, легко дробящий корнями монолит скалы, отступил в бессилье, и густо разросся по краям, образуя пышную раму.
Зола недолго всматривался в пыльные очертания, после чего резким движением выхватил из-за пояса платок и стал лихорадочно смахивать вековую пыль, едва не рыча от возбуждения. Под платком, что мгновенно превратился в грязную тряпку, начали проступать символы, а бурый оттенок исчез, уступив место матовой поверхности серо-зеленого цвета.
Сзади удивленно присвистнул Шестерня, сказал с изумлением:
— Едва секиру не обломал, а здесь ни царапины. Это что ж за металл?!
Зола не обратил внимания на пещерника, сощурившись, он водил пальцем по письменам выбитым в верхней части двери, время от времени издавая нечленораздельные звуки. Его лицо непрерывно шевелилось, эмоции сменялись одна за другой, от горького непонимания до умиротворенного просветления. Наконец он со вздохом отстранился, сказал сокрушенно:
— Бесполезно. Я не могу разгадать эти письмена, хотя, признаюсь, пару раз казалось, что всего на волосок от понимания. Часть символов как будто смутно знакомы, а отдельные я даже встречал в древних манускриптах, но все равно смысл ускользает, — он обреченно махнул рукой.
Неслышно приблизился Дерн, без интереса осмотрел находку, пробормотал рассеяно:
— И тут двери.
Поникший было Зола, мгновенно оживился, спросил напряженно:
— А где еще?
Болотник отмахнулся:
— Позади, в предыдущей пещере. В одном из проходов было нечто подобное. — Он окинул взглядом дверь, ткнул пальцем в место, где глубоко выбитые в металле, темнели два косых креста. — И значки похожие, только там вроде еще была вертикальная черта в конце, или не было… — он задумался, двигая складками кожи на лбу.
Глаза мага полезли на лоб, схватив болотника за плечи, Зола с силой развернул его к себе, воскликнул страстно:
— Так почему не сказал! Ты себе представить не можешь, насколько это может оказаться важным.
Дерн пожал плечами:
— А что может быть важного в двери? Разве, что не как обычно — деревянная, а из неизвестного металла, и запирает не сарай а вход в пещеру… Так и что? Я их еще наверху насмотрелся, чтобы на каждую попавшуюся внимание обращать, — осторожно пошевелив плечами, болотник освободился от сжавшихся, как клешни, пальцев мага, и, не торопясь, покинул лаз.
Зола остолбенело смотрел ему вслед, затем перевел взгляд на пещерника. Шестерня шмыгнул носом сказал ободряюще:
— Да не переживай ты так. Чую, не последняя это дверь, ох не последняя. Пусть пока защита неприступна, — он легонько стукнул рукояткой секиры по металлу двери, прислушался к затихающему гулу, — но рано или поздно подберем, подберем ключик, или я — не пещерник.
