Пол Андерсон - Миры Пола Андерсона. Т. 8. Операция “Хаос”. Танцовщица из Атлантиды
Криками, кулаками, пинками они восстановили подобие дисциплины. Кноссцы сгрудились в середине, атлантидцы взялись за весла, которые были привязаны к борту ремнями и потому волны их не унесли. Горящая галера начала набирать скорость.
— Поднимемся на нос, покажемся им, — сказал Рид Эриссе.
Они уже приближались к драмону. Сквозь дым и летящие по ветру брызги можно было различить лица. Диорей возле носовой катапульты отдает распоряжения, а Олег, черт побери, Олег стоит рядом с ним — могучий, в кольчуге. Рид вспрыгнул на носовой планширь и ухватился за штевень. Огонь за спиной жег ему спину.
— Олег! — завопил он. — Ты не узнаешь нас?
— Боже мой! — завопил в ответ Олег на родном языке. — Данкен! Эрисса! А я все думал… Стой, ребята! Спускай лодку, греби туда!
Рид увидел, как Диорей покачал головой. Он как будто услышал слова ахейца: «Они слишком опасны. Надо покончить с ними, пока возможно».
Олег взревел от возмущения и вскинул топор. Два воина бросились к нему, его топор свистнул в воздухе, они отступили. Диорей что-то крикнул остальным.
— Держись, мы сейчас! — закричал Рид, а потом обернулся к гребцам и к Ашкелю на корме с рулевым веслом, которым они наспех заменили румпель. — Наша последняя надежда! Протаранить это чудище, совладать с ними, захватить их лодки!
Ответом ему был дружный хриплый клич. Под чумазой потной кожей вздулись мышцы. Галера рванулась вперед. Рид оттащил Эриссу в более безопасное место.
Олег на драмоне пробился к Диорею. Афинянин выхватил меч и прыгнул на русского. Топор Олега вышиб меч из его рук. Секунду спустя косой удар топора по нагруднику сбросил Диорея в море. Бронзовые доспехи сразу утянули его под воду. Олег стремительно повернулся к воинам.
Галера врезалась в драмой под жуткий треск ломающихся весел. Таран пронзил борт. Огонь с носа галеры тут же перекинулся на палубу и снасти драмона. Рид ухватил абордажный крюк, раскрутил его над головой, зацепил борт и на руках вскарабкался по веревке. А в мозгу у него мелькнуло: обоим анахронизмам пришел конец. В этом веке ничего подобного больше никто не построит… Не раньше, чем ахейцы, аргивяне, данаи, дорийцы станут греками, сохранив в жилах и кровь древних мореходов кефтиу…
Из туч спустилось перламутровое сияние.
Глава 20
Смуглый любезный человек сказал:
— Нет, мы про вас ничего не знали. Наши сведения о том, как нас унесло из здесь-сейчас и как затем вы были спасены, лежат в нашем собственном будущем, вы понимаете? Экспедиции во времени организуются очень редко, и на посещение ближайшего прошлого энергию не тратят. Но вы не ошиблись, предположив, что эта катастрофа, почти уникальная геологически и приведшая к столь значительным последствиям, не могла не привлечь внимания наблюдателей. И верно рассчитали, что мы заметим два корабля-анахронизма и догадаемся о случившемся. Так ни в коем случае не думайте, будто вы — марионетки, повторяющие одно и то же. Вы сумели выжить, сумели спастись благодаря самим себе. Слабые погибли бы, глупцы так и остались бы в прошлом… Нет, мы глубоко сожалеем, но разыскивать лодку не можем — район слишком обширен, погода бурная, а наши средства ограничены. И если осмыслить все вместе взятое, хорошее вместе с дурным, то захотели бы вы отказаться от собственного прошлого, будь это возможно? Ведь оно рождает ваше будущее.
Ваших друзей с Атлантиды и из Кносса мы вернули на Крит в горы, куда завоеватели явятся еще не скоро. Воспоминания о вчерашнем дне стерты в их памяти. Им внушено, что они пытались бежать и потерпели кораблекрушение. Сделано это только для того, чтобы избавить их от ненужных страхов и сомнений, которые мешали бы им наладить свою жизнь заново. И тут опять вся честь принадлежит вам, потерпевшим времекрушение, так как вы обеспечили спасение и им. Благодаря вам археологи отыщут под лавой Санторина очень мало скелетов.
Ахейские моряки? Они практически ничего не видели. Как вам известно, приближаясь, мы затемнили сознание всех на борту. Через несколько минут они очнулись, и ближайшая галера успела подобрать их, прежде чем разбитый корабль пошел ко дну.
Однако остальной флот увидел явление разгневанных богов столь грозное, что Тесей, вернувшись в Афины, выбросит мен-татор в море. А это весьма важно. Но гораздо важнее, что вы в самую минуту его торжества освободили девушку, которая для него была знамением победы над древней Матерью Богов. Утешьтесь же мыслью о том, что теперь он не только пощадит колонии Крита, но в целом будет неплохим царем, и микенская культура станет достойным порождением минойской и закваской культуры Эллады.
Естественно, мы очень благодарны вам за сообщение о поломке корабля пространства-времени. Он будет отремонтирован и возвращен в исходную точку. Да, вас тоже можно вернуть. Как раз потому, что контрольные поля не сработали, вызвав поломку, в вашем распоряжении (фигурально выражаясь) оказался туннель, оставленный аппаратом в континууме. Запущенный по нему аппарат вернет вас точно в ту точку — момент, в который вы были захвачены, поскольку весь процесс повторится в обратном порядке.
Ремонт потребует времени, так как наши возможности невелики. А вы перенесли тягчайшие испытания. Наша база находится на Черном море в достаточном отдалении от района бедствий. Если хотите, мы доставим вас туда отдохнуть, набраться сил и решить, как вы намерены распорядиться жизнью, которую обрели вновь.
Олег несколько заплетающимся языком сказал сентиментально:
— Последняя ночка вместе, а? Не стану вам ее портить. Ну да и все эти недели я вас не слишком допекал. А скучать по вас я буду, хотя и очень хочу вернуться домой.
Он по-медвежьи облапил их и побрел спать.
Эрисса и Рид остались одни. Экспедиция будущников обитала не в палатках, а в здании из арок — воздушных, многоцветных и неразрушимых, точно радуги. Они стояли на террасе над склоном, который уходил вниз к лесу, благоухающему запахами лета, осеребренному луной, и широкой тихой водной глади за ним. Вверху мерцали россыпи звезд. Пел соловей.
— Я, кажется, предпочел бы остаться, — неловко пробормотал Рид.
Она покачала головой:
— Мы ведь обсуждали это, милый. Изгнание и тебе и мне было бы слишком тяжко. А мысль о любви, которая ждет нас дома и которую мы предали бы?
— Все так бессмысленно! — сказал он, терзаясь из-за близкой разлуки. — Мы же только вновь замкнули круг, ничего не совершив. Единственно ты узнала, что основа твоей жизни была ложью.
— Да нет же, нет! — Эрисса положила руку ему на плечо и посмотрела на него с глубокой серьезностью и нежностью. — Неужели ты не понял и я должна тебе снова объяснять? Мы прожили эти пол года и, если встретили горе, обрели друг в друге радость, которая останется с нами до смерти. А наша победа? Ведь это же была победа, раз мы и те, о ком мы заботились, сумели пережить конец мира и даже спасти частицы этого мира для того, который придет ему на смену. Пусть у нас была лишь одна дорога, замкнувшаяся на себе же, но мы ее прошли. Теперь я вижу, что мы никогда не были рабами судьбы, ибо судьбу эту выковывала для нас наша воля. Я придумала для тебя сказку. Юным в страдании нужны сказки. Но я выросла из них, и правда все-таки лучше. Нет, Данкен, мне было больно, невыносимо больно. И я всем сердцем благодарю тебя. Ведь ты доказал мне, что Девкалион в самом деле мой любимый старший сын, что его жизнь — залог того, что ненависть кончается. А Дагон, мой муж? Теперь, лежа в его объятиях, я всегда буду помнить, как он оберегал ту девушку. И ты больше не мой Бог, ты мой любимый друг, а это гораздо больше. Но он — мой мужчина на всю мою жизнь.
