Юлия Григорьева - Провидица
— Мне нужно сейчас покинуть вас, — все еще задыхаясь, произнес Гален.
— Доброй ночи, мой князь, — ответила девушка. — Пусть Святые хранят ваш сон.
— Доброй ночи, мой маленький воробей, — улыбнулся князь, вновь склоняясь к благородной лаиссе и даря ей короткий нежный поцелуй.
Мужчина направился к дверям, уже взялся за ручку, когда Катиль окликнула его:
— Гален!
— Да, Катиль, — он хотел вернуться, но девушка покачала головой.
— Ничего, просто хотела еще раз взглянуть на вас, — ответила она. — Доброй ночи.
Князь нахмурился, но кивнул и покинул покои своей невесты и стремительно направился на улицу, спеша охладить разгоряченные тело и разум под прохладным ночным ветром.
— Смотрите за дверями. Ежели лаисса Альвран появится, пока меня не будет, задержите ее, — приказал он ратникам, стоявшим на страже, и удалился.
Оставшись одна, Катиль вскинула глаза к потолку и тяжко вздохнула. Затем позвала Ведису и велела ложиться спать, сказав, что сама разденется. Служанка поклонилась и ушла в ту часть покоев, где обычно ночевала. Вскоре ее похрапывание донеслось до Катиль, и та удовлетворенно кивнула сама себе. Она уже знала, как быстро засыпает ее служанка. После подошла к окну и тихонько открыла его, замерла, прислушиваясь к негромкому разговору стражников, и выбралась на улицу. Все жилые комнаты находились на первой этаже, второй был почти не пригоден для жилья.
Стараясь ступать бесшумно и держаться в тени, Кати добралась до окна, за которым должна была находиться комната брата. Кати так долго и тщательно проделывала в уме весь это путь, пока лежала у себя в опочивальне, что сейчас не чувствовала ни страха, ни волнения. Девушка осторожно заглянула в окно и увидела, что Десмунд не спит. В комнате его горела одинокая свеча, и молодой ласс сидел рядом с ней, зарывшись пальцами в волосы.
Катиль тихонько поскреблась в окошко, и брат поднял голову. Он различил за окном силуэт сестры и поспешил к ней. Лаисса Альвран прижала палец к губам, призывая брата к молчанию. Он кивнул и открыл окно.
— Нам нужно поговорить, — прошептала девушка. — Гален не даст нам это сделать наедине, воспользуемся покровом ночи.
Десмунд отступил в сторону, но Кати покачала головой и указала идти за собой. Ласс Альвран в недоумении проводил взглядом сестру, исчезающую в ночной темноте, но накинул камзол, прихватил меч и вылез через окно, спеша за ней. Катиль какое-то время кралась впереди, прислушиваясь к звукам, доносившимся до них с братом, затем поманила его за собой, указывая на стену, которой был обнесен монастырь.
— Помоги мне, — шепнула она, и ухватилась за несколько тонких ветвей ползущего растения, увившего стену.
— Зачем? — все более изумляясь, спросил Десмунд.
— Я все объясню позже, — ответила ему сестра.
Уже сидя на стене, Катиль обернулась, окидывая монастырь тоскливым взглядом, и прошептала:
— Простите меня, но так нужно.
И спрыгнула вниз в руки своего брата. После увлекла его за собой, вспоминая этот путь, примеченный во время одной из многочисленных прогулок. Вот сейчас будет спуск… Внутреннее ликование охватило девушку, когда она нашла дорогу.
— Кати, — позвал ее брат. — Зачем все это?
Девушка еще некоторое время молчала, пока они не выбрались на освещенное луной место. Затем огляделась и перевела дыхание.
— Я хочу, чтобы ты ушел, — сказала она.
— Почему? — хмуро спросил Десмунд.
— Я знаю, зачем ты пришел. Если ты это сделаешь, то умрешь, а я не хочу, чтобы случилось непоправимое. Уходи, — велела Катиль.
— А ты? — ласс Альвран подошел к сестре вплотную.
Девушка на мгновение сжала кулачки, но ответила:
— А я останусь. Десмунд, сейчас Гален вернется, скорей всего, он захочет узнать, что со мной, и не найдет своей невесты. После этого он поспешит к тебе, и тебя тоже не увидит в твоей комнате. Князь быстро поймет, то ты меня похитил, и пощады не будет. Гален благородный человек, но вспыльчивый, а в гневе он неуправляем. Я не смогу защитить тебя. Уходи, а я вернусь.
Брат сузил глаза и недобро усмехнулся:
— Значит, ты нарочно заставила меня покинуть монастырь, чтобы не дать мне вернуться.
— Да, — кивнула лаисса. — Уходи. Я не позволю тебе причинить ему вред.
— Кати! — в негодовании воскликнул молодой ласс. — Опомнись! Я твой брат, в плену томится твой отец, а ты жалеешь того, из-за кого лишилась родного дома?!
— Я достаточно сделала для вас. Сохранила вам жизнь, отдав себя в руки тому, от кого не ждала пощады. Я просила отца не искать меня, но он решил по-своему. Так в чем моя вина, брат?
Десмунд Альвран поджал губы и смерил сестру колючим взглядом.
— Уходи. А если попробуешь увести меня, я буду кричать, — отчеканила Катиль.
— Катиль Альвран, ты предаешь свой род, — ледяным тоном произнес ее брат.
— Я спасла свой род, а сейчас спасаю свое сердце, — ответила девушка и закрыла глаза, потому что…
Удар был сильным, и маленькая лаисса потеряла сознание, тяжело оседая на руки брата.
— Часть сделки уже что-то, — пробормотал он и взглянул в личико сестры. — К Нечистому, Кати… — мужчина поднял лицо к небу. — Прости меня.
Затем закинул ее на плечо и огляделся, отыскивая спуск дальше. Теперь пути назад, действительно, не было…
Глава 32
Щебет первой пичуги ворвался в распахнутое окно вместе с прохладным утренним ветром, коснулся слуха мужчины, лежавшего посреди кровати и взирающего на трещины, испещрившие потолок. На мгновение прикрыв покрасневшие от бессонницы глаза, ласс Корвель поймал дуновение ветра кожей, шумно втянул носом воздух и порывисто сел. Он обвел взглядом небольшую комнату и достал из-под рубашки шнурок.
Золотой воробей поиграл алмазной крошкой на крылышках в лучах рассветного солнца, и мужские пальцы сжались, скрывая подвеску в ладони. Мотнув головой, Гален поднялся на ноги, нагнулся над тазом и ополоснул лицо холодной водой. После накинул камзол и покинул покои. Тяжесть на душе, оставшаяся после последнего свидания с маленькой лаиссой, не проходила, и тревога никак не желала разжимать ледяные щупальца, обхватившие сердце князя.
Ночью, вернувшись со своей вынужденной прогулки, немного успокоенный, он долго стоял под дверями покоев девушки, борясь с желанием войти и уже не покидать ее, пока новый день не вступит в свои законные права. Мужчина даже вошел, прислушался к сопению служанки, но открыть дверь опочивальни так и не решился. Гален вернулся к себе и пролежал до рассвета, так и не сомкнув глаз. Теперь же терпение его иссякло, и ласс Корвель решил дождаться пробуждения лаиссы Альвран в ее покоях.
Он вышел в прохладный, все еще пахнувший ветхостью коридор, закрыл за собой дверь, и сделал шаг, когда блаженную утреннюю тишину разорвал надрывный женский крик.
