Терри Гудкайнд - Четвертое Правило Волшебника, или Храм Ветров
Зедд просунул голову между колен и покатился по вонючей жиже. Он описал круг вокруг Энн и, остановившись, захохотал сумасшедшим хохотом.
— Перестал бы ты, старик! — проворчала она.
Зедд распростерся в грязи перед нею и, помешивая навоз, тихо сказал:
— Энн, у нас важное дело. И здесь его выполнить гораздо проще, чем в подземном мире, куда нас хотят отправить эти ребята.
— Я знаю, что мы ничего не сделаем, если умрем.
— Тогда не лучше ли постараться остаться в живых, так?
— Еще бы, — буркнула Энн. — Но я не представляю себе как.
Зедд шлепнулся лицом ей в колени. Она вздрогнула от отвращения и сморщилась, когда Зедд, вскочив, обвил грязными руками ее шею.
— Энн, если мы ничего не предпримем, то умрем как пить дать. Если попробуем драться — тоже. Без магии мы бессильны. Остается лишь сделать так, чтобы они сами нас отпустили. Их языка мы не знаем, и даже если бы знали, я сомневаюсь, что нам удалось бы их уговорить.
— Да, но…
— Как я понимаю, надежда у нас одна — убедить их, что мы сумасшедшие. Они хотят принести священную жертву духам своих предков. Взгляни на часовых — скажешь, у них радостный вид?
— Ну… нет.
— Если они решат, что мы чокнутые, им придется дважды подумать, прежде чем приносить нас в жертву духам. А вдруг духи обидятся? Сочтут проявлением неуважения, что им скармливают придурков. Ты поняла мою мысль?
— Но это… безумие.
— Взгляни на это с их точки зрения. Если они хотят, чтобы духи их уважали, значит, сами должны их уважать. Представь себе свадебную церемонию. Она, как и жертвенный обряд, символизирует единство, преемственность и надежду на будущее. Представь, что тебе предложили бы в женихи сумасшедшего? Разве тебя бы это не оскорбило?
— Если бы мне предложили тебя — оскорбило бы.
Зедд взвыл в небо. Энн вздрогнула и отпрянула от него.
— Это наша единственная надежда, Энн, — снова зашептал он ей в ухо. — Даю слово Волшебника первого ранга, что никому не расскажу, как ты себя тут вела. — Зедд отодвинулся и усмехнулся ей. — Кроме того, это забавно. Вспомни, разве в детстве ты не любила возиться в грязи? Это же было самое здоровское развлечение!
— Это нам не поможет.
— Пусть не поможет — давай хотя бы перед смертью повеселимся, вместо того чтобы сидеть и дрожать от страха и холода. Ну же, аббатиса, дай волю ребенку в себе. Делай все, что взбредет тебе в голову. Забавляйся. Будь как дитя.
Энн задумалась.
— И ты никому не расскажешь?
— Я же дал слово. Кроме меня, никто не узнает. Ну и нантонгов, конечно.
— Очередной твой отчаянный поступок, да, Зедд?
— У нас нет времени отчаиваться. Давай играть.
Энн улыбнулась хитрой улыбкой. Потом пихнула Зедда в грудь и опрокинула его в грязь. Хохоча, как безумная, она прыгнула на него сверху.
Они боролись, как дети, по уши в грязи. Не прошло и минуты, как Энн превратилась в кучу навоза с руками, ногами и двумя глазами. Навоз раздвинулся, обнажив розовый рот, когда Энн принялась выть в небеса.
Они сделали шарики из грязи и начали швырять ими в свиней. Они не давали свиньям покоя. Они шлепали их, толкали и катались на них. Зедд сомневался, что за девять столетий Энн хоть раз удавалось так перепачкаться.
Потом они начали толкаться, прыгая на одной ноге, и Зедд вдруг понял, что смех Энн изменился.
Ей было весело.
Они топали по лужам. Они гонялись за свиньями. Они бегали по загону и грохотали палками о забор.
Потом им пришла в голову мысль строить рожи часовым. Они разрисовали друг друга грязью самым причудливым образом и, подскакивая и хохоча, тыкали пальцами в часовых, которые мрачнели все больше.
Энн и Зедд хохотали так, что не могли стоять, и, словно два пьяных, покатились по грязи в разные стороны.
Толпа у хлева росла. Зрители взволнованно перешептывались.
Энн вставила в уши большие пальцы и шевелила ладонями, одновременно корча рожи нантонгам. Зедд стоял на голове и распевал все непристойные песенки, какие знал. Энн истерично смеялась, поскольку он неправильно произносил ключевые слова. Свиньи в ужасе сбились в кучу в дальнем углу.
Энн навалилась на Зедда и принялась его щекотать. Внезапно на них обрушился поток воды. Они вскочили. Охранники плеснули на них еще по ведру, торопливо вбежали в хлев и потащили пленников прочь. За изгородью их окатили еще раз. Зедд посмотрел на Энн. Она отвернулась, едва сдерживая смех. Он скорчил ей рожу, и она, не выдержав, прыснула. Толпа завопила.
Охотники толкали их копьями, а Зедд все никак не мог успокоиться. Копья напомнили ему о щекотке, и он снова расхохотался. Ему вторила Энн. Казалось, смех, выпущенный на свободу, зажил собственной жизнью. Ничто не могло его остановить. Да и то — если их сейчас принесут в жертву духам, какая разница? Последний раз в жизни можно и посмеяться.
Хихикая, Зедд поднял руку и приветственно помахал толпе.
— Помаши людям, Энни.
Она вместо этого скорчила рожу. Зедду это понравилось, и он сделал то же самое. Толпа отшатнулась. Многие женщины плакали. Зедд и Энн, смеясь, показали на них, и те побежали прочь, ища спасения от сумасшедших.
Наконец деревня осталась позади, и вскоре две грязные, вонючие, счастливые жертвы оказались в степи. Тридцать охотников духа подталкивали их копьями. Зедд заметил, что многие несут какие-то мешки и свертки.
Первый Волшебник Зеддикус З’ул Зорандер и аббатиса Аннелина Алдуррен подскакивали перед копьями, хохотали и громко спорили, кто может съесть больше лука и не заплакать.
Зедд не знал, где они находятся, но в это прекрасное утро был счастлив быть где угодно, лишь бы подальше от шеренги нантонгов.
— Это довольно забавно, магистр Рал, — сказал лейтенант Кроуфорд.
Ричард внимательно осматривал поверхность скал.
— Что именно?
Лейтенант запрокинул голову и посмотрел на утес.
— Странно, хотел я сказать. Я вырос в горах и знаю горы. Но здесь все как-то не так. — Он показал рукой. — Видите тот склон? Оттуда обрушился оползень.
Ричард приставил ладонь ко лбу. Гора, на которую указывал лейтенант, была утыкана скалами и покрыта деревьями за исключением самой вершины. Одна сторона у нее была словно обрублена, и у подножия громоздились огромные валуны.
— И что?
— Взгляните на гору и на валуны. Они никак не могли скатиться с нее. Гора имеет совсем другое строение.
Подбежал солдат и ударил себя кулаком в грудь, отдавая честь. Ричард повернулся к нему.
— Ничего, магистр Рал, — сказал солдат в ответ на вопросительный взгляд Ричарда. — Одни камни, и все.
— Продолжайте искать. Попробуйте с краю насыпи. Поглядите под валунами, которые сможете перевернуть.
