Терри Гудкайнд - Четвертое Правило Волшебника, или Храм Ветров
Как она сможет теперь смотреть в глаза Ричарду и не кричать от муки? Как она будет жить дальше?
— Вы желаете путешествовать? — спросила сильфида.
— Нет, но должна.
Сильфида нахмурилась, словно не понимая.
— Если вы желаете путешествовать, я готова.
Кэлен села на землю, спиной к сильфиде, и подобрала под себя ноги. Неужели она должна так легко с этим смириться? Подчиниться судьбе? Неужели нет выбора?
Думай о решении, а не о задаче.
Так или иначе, сейчас все это уже не казалось ей таким неотвратимым, как было совсем недавно. Решение должно быть. Ричард бы так легко не сдался. Он боролся бы за нее. И она будет за него бороться. Они любят друг друга, и это самое важное.
Разум Кэлен был затуманен. Она попыталась сосредоточиться и рассуждать здраво.
Кэлен знала, что ведьмы околдовывают людей. Не обязательно из дурных намерений; такова была их природа. Человек не в силах изменить свой рост или цвет глаз. Ведьмы околдовывали людей, потому что таким образом проявляла себя их магия.
Шота в известной степени околдовала и Ричарда — его спасла только магия Меча Истины.
Меч Истины.
Ричард — Искатель. Его предназначение — находить ответы на вопросы, докапываться до истины. Она влюблена в Искателя. Он бы не стал так легко от нее отказываться.
Кэлен механически сорвала листик и принялась отщипывать от него кусочки. Она размышляла над тем, что говорила Шота. Многому ли из всего этого она действительно верит? Разговор с ведьмой начал казаться Кэлен сном, от которого она только что пробудилась. Возможно, положение все же не такое отчаянное, как ей представлялось.
Ее отец говорил ей — никогда не уступай, борись с каждым вздохом, до последнего вздоха, если потребуется. И он бы на ее месте не уступил. Еще ничего не кончено. Будущее это будущее, и, несмотря на все, что говорила Шота, еще неизвестно, как будет.
Что-то пощекотало Кэлен плечо. Погруженная в мысли, она хлопнула по нему и снова принялась щипать листик. Есть решение, есть. Должно быть.
Когда она хлопнула по плечу снова, ее пальцы наткнулись на костяной нож. Он был теплым.
Кэлен вынула нож и положила себе на колени. Он становился все теплее и, кажется, слегка подрагивал. В конце концов он стал обжигающе горячим.
Кэлен смотрела, как черные перья зашевелились. Они качались и танцевали, словно под ветром. Кэлен оцепенела. Воздух был мертв. Не было никакого ветра.
Кэлен вскочила на ноги.
— Сильфида! — Серебряное лицо сразу возникло над парапетом. — Сильфида, я должна путешествовать.
— Хорошо, мы будем путешествовать. Куда вы желаете отправиться?
— Люди Тины. Я должна попасть к людям Тины.
По текучему лицу пробежала рябь.
— Я не знаю такого места.
— Это не место. Это люди. Люди. — Кэлен ударила себя в грудь. — Люди, такие, как я.
— Я знаю много народов, но люди Тины мне неизвестны.
Кэлен задумалась на мгновение.
— Они живут в степях.
— Я знаю места в степях. К какому месту вы желаете путешествовать? Назовите его, и мы отправимся. Вы останетесь довольны.
— Ну, это равнина. Плоское поле. Никаких гор, как здесь. — Кэлен повела рукой вокруг, но сообразила, что сильфида может увидеть только деревья.
— Я знаю несколько таких мест.
— Как они называются? Возможно, я узнаю названия.
— Я могу путешествовать к реке Каллисидрин.
— К западу от Каллисидрина. Люди Тины — дальше на запад.
— Я могу путешествовать к долине Тонделен, ущелью Харья, равнинам Кеа и Зилан, расщелине Геркона, в Андерит, Пиктон, к сокровищу Джокопо.
— Что? Что ты назвала последним? — Кэлен знала почти все названия, которые перечисляла сильфида, но все эти места были далеко от Племени Тины.
— Сокровище Джокопо. Вы желаете путешествовать туда?
Кэлен положила на ладонь теплый костяной нож. Чандален рассказывал ей, как племя джокопо напало на людей Тины, и духи предка научили дедушку Чандалена защищать от врагов свои земли. Чандален сказал, что до войны они торговали с Джокопо. Джокопо должны были жить близко к Племени Тины.
— Повтори последнее название, — попросила Кэлен.
— Сокровище Джокопо.
Черные перья снова принялись танцевать и вертеться. Кэлен убрала нож за полоску ткани вокруг плеча и вспрыгнула на парапет.
— Я желаю путешествовать к сокровищу Джокопо. Ты отнесешь меня туда, сильфида?
Серебряная рука сняла ее с парапета.
— Войдите в меня. Мы отправимся к сокровищу Джокопо. Вы останетесь довольны.
Кэлен вдохнула сильфиду — но на этот раз не испытала экстаза. Она была слишком опечалена тем, что услышала от Шоты.
Зедд закудахтал как сумасшедший. Он показал Энн язык и, надув щеки, издал непристойный звук.
— Тебе ни к чему притворяться, — рявкнула Энн. — Кажется, это твое естественное состояние.
Зедд поболтал ногами в воздухе, словно пытался идти вверх тормашками. Кровь прилила ему к голове.
— Ты хочешь жить или умереть, сохраняя достоинство? — спросил он.
— Я не буду изображать сумасшедшую.
— Именно изображать! Только не сиди без дела в грязи. Изображай!
Энн наклонилась к нему:
— Зедд, ты же не можешь всерьез думать, что это нам чем-то поможет.
— Ты же сама говорила. Слоняюсь повсюду с чокнутым стариком. Это были твои слова.
— Я же не предлагала этой затеи!
— Может, и не предлагала — зато ты меня вдохновила. Я не забуду об этом упомянуть, когда мы будем рассказывать всем нашу историю.
— Рассказывать всем! Во-первых, это нам не поможет. Во-вторых, я прекрасно понимаю, что ты будешь только счастлив всем раззвонить об этом. И поэтому тоже, кстати, я не буду играть в эту дурацкую игру!
Зедд взвыл, как койот, и упал, словно подрубленное дерево, расплескав навоз. Энн возмущенно утерла лицо.
Из-за забора часовые нантонгов мрачно смотрели на своих пленников. Зедд и Энн сидели в навозе спиной друг к другу и развязывали веревки, которыми были связаны их запястья. Часовые, вооруженные копьями и луками, по этому поводу не переживали: они знали, что пленникам все равно не сбежать. И Зедд знал, что они правы.
С утра у хлева собралась вся деревня. Нантонги были счастливы, что у них есть жертвы, которые умилостивят духов и передадут им послания от живущих. Они были уверены, что теперь их жизнь в безопасности.
Но теперь, глядя на пленников, часовые и жители деревни быстро теряли свой оптимизм. Они поспешно проверяли, плотно ли замотаны их лица, а охотники погуще обмазались белой золой.
Зедд просунул голову между колен и покатился по вонючей жиже. Он описал круг вокруг Энн и, остановившись, захохотал сумасшедшим хохотом.
