Надежда Попова - По делам их
— А вы, майстер инквизитор? — отозвался тот.
— Объяснитесь, — потребовал Курт жестко, и фон Аусхазен с готовностью кивнул, подступив ближе:
— С превеликим удовольствием, господин висельник. Что такое, Гретхен? — усмехнулся герцог, когда Маргарет непонимающе нахмурилась. — Он не рассказывал тебе этого?.. Как это нечестно, господин дознаватель, как это несправедливо: выжать из моей бедной девочки все, при этом умолчав о собственной грешной жизни!
— Прекрати петлять и говори прямо, — потребовала она; фон Аусхазен расплылся в улыбке.
— Как пожелаешь, Гретхен. Я скажу прямо. У тебя просто ingenium unicum[167] избирать в свои почитатели личностей из не самых пристойных слоев нашего общества, однако же, теперь ты опустилась уж сверх меры вниз. Твой возлюбленный господин дознаватель, служитель Конгрегации, майстер инквизитор, в недавнем прошлом — уличный оборвыш, грабитель, приговоренный к смерти магистратским судом. До того, как оказаться в каменных комнатах Друденхауса, он провел немало времени с крысами и вшами в заброшенных подвалах Кельна среди прочих, ему подобных. Советую сжечь матрас и простыни, Гретхен.
— Вот как… — проронила она задумчиво, глядя на Курта с новым, пока еще не определимым чувством; наконец, улыбнувшись, обернулась к герцогу, одарив его взглядом недвусмысленным, явным — презрительным. — Значит, общаться с мерзавцами ему не впервой. Тем легче ему будет вытерпеть тебя.
— Она такая очаровательная, когда злится, верно, майстер инквизитор? — еще шире улыбнулся фон Аусхазен, проведя пальцем по вспыхнувшей щеке Маргарет; та увернулась, Курт шагнул вперед.
— Руки от нее! — угрожающе потребовал он, и герцог демонстративно нахмурился.
— А вы не особенно учтивы, майстер Гессе, с правящим герцогом.
— Прошу вас учтиво, ваше сиятельство, — повторил Курт тем же тоном, — убрать лапы от этой женщины, или, невзирая на воспрещения всяческих таинственных личностей, я вам эти лапы повырываю.
— Что подразумевал под этим господин дознаватель? — уточнил герцог, как ему показалось, настороженно; Маргарет улыбнулась.
— Что именно тебя взволновало, дядюшка? Его обещание окоротить твои притязания, не в меру усердные в последнее время, или…
— Или, — коротко оборвал тот. — Правильно ли я понял, что ты представила его?
— Удивлен?
— Нет.
Если это известие и в самом деле обеспокоило фон Аусхазена, то он быстро взял себя в руки; одарив Курта еще одной почти родственной улыбкой, от которой захотелось сплюнуть, словно от глотка прокисшего уксуса, тот легкомысленно пожал плечами.
— Не удивлен, — повторил герцог. — Я предвидел, что нечто подобное случится рано или поздно; и кандидатура вполне предсказуемая. Однако, майстер инквизитор, на вашем месте я бы не строил иллюзий. Наша милая Гретхен — девочка, и вы ее новая игрушка, с которой ей приятно засыпать. Но ничего, я терпелив и готов повременить, пока она вырастет и уберет игрушки под кровать. Кстати сказать, майстер инквизитор, хочу заметить, что грешок, обвинение в котором так и светится в ваших глазах, тоже есть дело наше, семейное, и вас не касающееся.
— «Грешок»? — выдавил Курт тихо. — Так вы называете мерзость, на которую способно не всякое животное?
— Боже, что за взгляд! — усмехнулся фон Аусхазен. — Испепеляющий; да, Гретхен?.. А о своем семейственном грешке ты ему тоже рассказала?
— Замолчи, — потребовала Маргарет чуть слышно; тот засмеялся.
— Нет, стало быть… Знаете, майстер инквизитор, никто в нашей семье не ангел, включая моего бедного покойного брата и нашу милую Гретхен.
— О чем он говорит? — спросил Курт напряженно; она молча поджала губы, и фон Аусхазен тяжело, с показательным сочувствием, вздохнул.
— Позвольте, я вам разъясню, — предложил он подчеркнуто дружелюбно. — Ведь вы знаете, что мой брат овдовел рано; а вы понимаете, майстер инквизитор, что плоть слаба, а требования оной плоти весьма сильны, к тому же, когда рядом такие ладненькие, хорошенькие горничные покойной жены, кухонная прислуга и прочие, прочие, прочие…
— Убирайся, — кошкой прошипела Маргарет; тот продолжил, словно не слыша:
— Ведь вы сами видели, как Рената похожа на нашу Гретхен, верно? На том и зиждились ваши действия. К слову — сознайтесь, майстер инквизитор, вы ведь сами придушили несчастную, чтобы свалить на нее обвинение; ведь так?
— Кажется, Маргарет велела вам уйти, — с расстановкой проговорил Курт; герцог удивленно округлил глаза:
— Как! Вам не интересно дослушать о том, насколько тесные отношения были у вашей возлюбленной с ее внебрачной сестрой?.. изумительная терпимость. А ведь лет тридцать назад за одно лишь это можно было пойти на костер, если я не ошибаюсь… Не тревожьтесь, майстер инквизитор, я уже получил то, что мне было нужно, и сейчас удалюсь. И — напоследок — еще одно: не сверкайте глазами, юноша, она не позволит вам причинить мне вред. Знаете, почему? Она девочка, но умная девочка и, что бы вам ни говорила, практичная. Если что-то со мною случится, ей не достанется ни единой травинки из моего имения, ни единой медной ложечки, ни одной монетки, и покровительства курфюрста, к слову, она также лишится, утратив при том титул и имение, сохраненные единственно лишь моими стараниями. А ей этого ужас как не хочется; верно, милая? — не оборачиваясь к племяннице, чуть повысил голос тот; Маргарет поджала губы. — До встречи, Гретхен.
— Убирайся, — не поднимая взгляда, повторила та.
Когда дверь закрылась за спиной фон Аусхазена — до противного аккуратно и спокойно — Курт развернулся, сжав кулак и сделав шаг к Маргарет; она стояла молча, тоже стиснув тонкие пальцы и глядя в пол.
— И что же он получил? — уточнил Курт; та вскинула голову.
— Не смей. — Маргарет говорила тихо, через силу. — Неужели ты не видишь — он осознал, что теперь я не одна, что теперь есть ты, и желает разбить нас! Неужели не понимаешь…
— Понимаю, — оборвал он. — Теперь я понимаю все. Ни к одному из твоих поклонников ты попросту не могла испытывать ничего, потому что весь род мужской для тебя одинаков — каждый для тебя никто, пустое место. И это в лучшем случае.
— Тебя так взволновало то, что он сказал о Ренате?
— Нет, — фыркнул он зло. — На это мне наплевать; не хватало еще убиваться ревностью к женщине, тем более — мертвой.
Маргарет помрачнела, отвернувшись.
— Ты не слишком обходителен.
— Как и ты, — отозвался Курт хмуро. — Значит, в этом все дело, Маргарет?
— Снова применяешь на мне свои навыки? — с внезапным ожесточением произнесла та. — Я знаю наперед все, что ты скажешь, мой милый. Ты скажешь мне, что у меня «однобокий взгляд на мир из-за переживания, состоявшегося в детстве», что я переношу «на всех черты одного человека»… Я не получала уроков психологии от наставников Конгрегации, но кое-что и я знаю. И не смей укорять меня или жалеть.
