Анастасия Пак - Одиночка
В ответ он гордо вздернул подбородок и устремил взгляд куда-то вдаль, сквозь меня.
– Ничего, молчание – знак согласия, – подбодрил я его. – Теперь ответь: ты кто?
Опять тишина. Подождав для приличия несколько секунд, я повторил вопрос, но уже с нажимом. И на этот раз немого он изображать не стал. Повернув голову, плюнул в мою сторону и выпалил что-то на своем языке.
Я улыбнулся, мысленно протянул руку и схватил его за длинные, волнистые волосы. Сработало. Эльф округлил глаза и вытянул голову, почти касаясь щекой кровожадно пылающих копий.
– Ты… кто? – с расстановкой опять повторил я, получая какое-то странное наслаждение от выражения страха на его бледном вытянутом лице. Неужто и впрямь садист?
– Мой сын.
Это произнес не он. Я выпустил волосы эльфа и развернулся лицом к своей преграде, отметив про себя, что ее время стремительно истекает. Языки ледяного пламени приседали, уходя все глубже в снег.
Говоривший подошел вплотную к воздвигнутой между нами стене и у меня предательски затряслись колени. Отцом оказался Танаил.
Я натянуто улыбнулся.
– Приятно слышать. А вот будет ли тебе приятно наблюдать, как мы сейчас изжарим его вместе с дружками?
– Не советую, – просто сказал он. И было в этой простоте нечто такое, отчего у меня враз пересохло в горле.
Покашляв, я миролюбиво предложил:
– Тогда как насчет того, чтобы нам двоим попытаться прийти хотя бы к некоторой договоренности?
– Пойдет, – тут же согласился он. – Убери огонь. Мы вас не тронем.
– Так я тебе и поверил, – фыркнул я.
– Жизнью сына клянусь – никто не сдвинется с места, пока мы не найдем решения, устраивающего всех.
– Хорошо.
Поколебавшись, я все же позволил стене пламени исчезнуть и первым сделал шаг навстречу Танаилу.
– Учти, – честно предупредил я, – обманешь – и я похороню пленников под этими прутьями.
Он поморщился.
– Я свое обещание держу. Что вы хотите в обмен на их жизни? Чтобы мы убрались? Согласен.
– Не так быстро, мой друг, – обманчиво мягко сказал я. – Сегодня уйдете – завтра вернетесь. Так дело не пойдет. Мне нужно кое-что посущественнее. Скажем, ваше обещание на бумаге. И чтоб там обязательно было слово "никогда".
– Ты мастер по части соглашений? – насмешливо спросил он.
– Нет, но у нас тут есть целых трое, знающих толк в оформлении всевозможных договоренностей. Ты только согласись.
– Никогда больше не нападать на духов, – задумчиво протянул Танаил. – Это очень серьезное обещание.
– Не на всех, – поспешил заверить я. – Меня интересует конкретно этот город.
– Это уже лучше. Но как-то странно видеть духа, заботящегося только о своей шкуре.
– Да вы уже доконали меня сегодня своими замечаниями! – взорвался я. – Я вот тоже никак не могу взять в толк, почему вы напали на… нас? Можно было найти цель и поближе к лесу, а?
Сначала мне казалось, что Танаил не ответит, но я ошибся.
– Это была просьба одного нашего… друга, – медленно произнес он.
Я едва не заскрежетал зубами. Друга. Значит, это Севиал приложил руку. Наверное, видел, как я говорил с Селеной и поспешил избавиться от нее, уничтожив сразу весь город. Привратников, конечно, никто бы не тронул по той же самой причине, по какой они не стали вмешиваться в чужой конфликт. Просто им снова пришлось бы искать себе новое убежище под неусыпным наблюдением лорда.
– Еще есть вопросы? – прохладно осведомился Танаил.
Вместо ответа я обернулся и нашел взглядом Селену. Та оказалась на редкость понятливой. Пушистое облачко взмыло в воздух и унеслось в направлении приюта хранителей Врат.
Танаил терпеливо ждал, разглядывая меня, как какую-то диковинку.
– Знаешь, – внезапно сказал он, – мне кажется, что мы уже встречались. Что-то есть в тебе… знакомое. Только вот как ни пытаюсь, не могу вспомнить, когда же это было. Подскажешь?
– Ты не можешь, а я не хочу, – безразлично обронил я, мысленно поторапливая Селену.
К счастью, ждать пришлось недолго. Хранители Врат появились буквально спустя пару минут. Духи расступились, пропуская их к нам, и я невольно подобрался, будто ожидая, что меня вот-вот узнают.
– Привратники? – задумчиво посмотрел на них эльф. – Что ж, неплохо.
Хонир сделал еще шаг, останавливаясь прямо перед нами, и я не без внутренней дрожи заглянул в мрачное, ставшее странно-незнакомым лицо. После всего случившегося мне как-то боязно было обращаться к нему, даже невзирая на свой нынешний облик. И тем не менее иного выхода я не видел, поэтому изложил свою просьбу очень коротко, дабы никто не заметил охватившего меня волнения.
Выслушав меня, привратник невозмутимо кивнул.
– Я сделаю это для тебя, собрат, только ты отойди.
Я молча повиновался, наблюдая, как в воздухе перед Хониром сложился тонкий ледяной узор из хрупких иголочек. Синеватые искры играли в нем, притягивая к себе завороженные взгляды с обеих сторон.
– Ты готов? – обратился Хонир к Танаилу.
Эльф молча кивнул. Я затаил дыхание, глядя, как причудливое плетение дрогнуло и поплыло к нему, мягко коснулось лба. Гримаса боли исказила лицо Танаила – и узор, зашипев, вроде как растворился, но не исчез насовсем, а будто засел где-то под кожей. Меня аж передернуло, до того на это было неприятно смотреть.
– Это обещание не может быть нарушено, – поспешил уведомить всех нас Хонир.
– Это и так всем известно, привратник, – резко заметил эльф, смерив его неприязненным взглядом и отдернул руку от отмеченного клятвой лба.
В ту же секунду я убрал клетку и пленники, неуверенно озираясь, выпрямились во весь рост. Несколько эльфов бросились к ним, чтоб как можно быстрее увести подальше от духов.
Вот и все.
– Можно и попрощаться, а? – искоса посмотрел я на Танаила.
– Можно! – крикнул его сын, поворачивая ко мне искаженное злобой лицо. – Только я тебя все равно убью. Сам знаешь, времени у нас для этого – вечность.
Оставив его слова без внимания, я повернулся спиной к эльфам и подошел к Селене. Больше мне здесь делать было нечего. Как-то не хотелось, чтобы духи, благополучно выдворив противника за пределы своего города, принялись дружно вспоминать мое имя. То-то будет задачка. А если к ее разгадке вздумают приложить руку привратники, то тем более лучше не задерживаться.
Селена, похоже, придерживалась того же мнения, а потому помогла незаметно выбраться из толпы и отойти в укромный уголок. Облик духа, в котором больше не было нужды, я мысленно стер и в вызванные Хандилом Врата вошел уже самим собой. Селена не стала мне ничего говорить на прощание, да и я понимал, что любые слова сейчас были бы лишними. Мне ведь и так все известно.
