Мэрион Брэдли - Два завоевателя
Тут все засмеялись, а Бард: заметил, как Мелора искоса глянула на него, и сердце затопила радость. Душа чуть оттаяла. Ни разу за всю его жизнь женщина не смотрела на него такими глазами, никогда при этом он не испытывал щенячьей радости.
«И этого мужчину, Бард, я никогда не переставала любить».
Значит, она все еще любила его. Ей, по-видимому, дорого досталось это чувство. Он взял Карлину силой. Что по этому поводу говорил закон? Обручение обретало статус брака, если жених и невеста провели вместе ночь. Ясно, что Карлина только о том и думает, как освободиться от него, но что теперь может изменить ее отъезд? Ничего. Он не может взять Мелору в качестве барраганьи — все-таки она лерони, обитающая в Нескье, а это что-нибудь да значит. Меньше всего он хотел теперь, чтобы и Мелисендра сохранила тот же статус. Нужно искать решение.
Странно… Все эти годы он мечтал о том, чтобы вернуть Карлину. Теперь он страстно желал, чтобы она как можно скорее покинула замок. В холмах Киллгардских жила, поговорка: «Только тронь богов, потом не избавишься от их милости».
Вот будет смех, если Карлина вдруг полюбит его или решит, что теперь ей некуда деваться, и останется с ним. Это будет катастрофа! Такие случаи бывали. И не редко… Тронул камешек — и пошла лавина. К прошлому тоже нет возврата. Не может же он вернуть ей девственность! И Мелисендре помочь… Нет, что от него зависит, он сделает — поженит Пола и Мелисендру, пусть, в конце концов, она обнаружит, что Пол ничем не лучше Барда.
Или лучше? Он столько размышлял о своем двойнике, строил всякие предположения, планировал, а по существу он совершенно не знал его. Впрочем, как и самого себя. Хотя изначально он и Пол были совершенно одинаковые, потом, как ни крути, их дороги разошлись. Разные эпохи, разное воспитание… Поэтому и различий между ними куда больше, чем можно предполагать.
Объезд зараженного места занял много времени. Когда солнце уже перевалило за полдень, Мелора неожиданно вскрикнула от ужаса. Варзил остановил коня, его лицо исказилось — казалось, до него донесся чей-то ужасный вскрик, просьба о помощи. Потом он подъехал к Барду и взял его руку в свои. Сделал это машинально, словно сочувствуя и соболезнуя.
— Аларик! — прошептал Бард. Сам не зная как, он вдруг увидел искаженное ужасом и болью лицо брата, его последний взгляд, обращенный в небо. А рядом отца, пытавшегося прикрыть сына своим телом, рушащуюся стену… Затем — темнота!..
«Мой брат! Милосердные боги, мой единственный брат!..»
Варзил поддержал его — Бард склонил голову на плечо ларанцу. Горе было безмерно, он негромко зарыдал.
— Мне очень жаль, — тихо сказал Варзил. — Он был для меня как сын. У меня никогда не было сыновей. Когда Аларик болел, я провел у его постели много ночей. Хороший мальчик…
Бард почувствовал, как тяжело старик переживал это известие. Успокоившись, заметил:
— Он любил вас, ваи дом. Сам говорил об этом… Вот почему, если признаться, я поскакал к вам. Он был вам стольким обязан…
Глаза старика наполнились слезами. Мелора плакала, не стесняясь.
— Больше не называй меня ваи дом, Бард. Какой я тебе господин! Мы родственники, вот так и зови меня… Как он окликал…
Родственник… Как много значило для Барда это слово! Никто с момента смерти Белтрана не называл его так… У него даже горло перехватило. Слезы лились по лицу. Джереми, Белтран!.. Одного заколол, другого искалечил. Зачем? Теперь и ему аукнулось. Отец, брат…
«Алдонес! Властелин Света! Джереми всегда любил меня, а я? Я ему не верил, все косился — не скрывает ли он коварных замыслов? Я сам разрушил нашу дружбу».
Бард привстал в стременах, огляделся. Слезы высохли, лицо посуровело.
— Кузен, — обратился он к Варзилу, — я должен поспешить. Следует разобраться, что там произошло. Вам нет нужды устраивать скачки, это мне необходимо гнать во весь опор. Вы можете ехать так же, как и раньше. Мелора не очень искусный наездник, а вы немолоды.
— Нет, Бард, мы тоже должны поспешать. Наша помощь может понадобиться. Думаю, нам уже можно сворачивать к Астуриасу, любой проселок выведет нас на дорогу, ведущую к замку. — Он ударил каблуками лошадь, та сразу прибавила ходу.
Мелора воскликнула:
— Мой ослик не угонится за вашими скакунами. Мы остановимся в первой попавшейся гостинице и там оставим моего дружка. Надеюсь, мне подберут подходящего коня.
Варзил начал было протестовать, потом, глянув на решительное лицо Мелоры, сдался. Они еще о чем-то мысленно поговорили — Бард ничего не смог уловить, потом Варзил вздохнул:
— Это твой выбор, Мелора. Раз ты так уверена, то пусть боги помогут тебе.
В течение часа на постоялом дворе они обменяли ее осла на достаточно покладистую, немолодую, но все еще выносливую лошадь. После чего на хороших рысях помчались в сторону Астуриаса. Всю дорогу Бард мысленно следил за ситуацией, складывавшейся в замке. То ли его ларан креп на глазах, то ли это Варзил и Мелора помогали ему. Жуткие дела творились в родовом гнезде — все левое крыло и кусок центральной части дворца были сметены бомбардировкой. И никаких следов нападавших.
«Все-таки Варзил прав — с этим колдовским оружием надо кончать, или вся наша земля превратится в ад, как для победителей, так и для побежденных. Договор — единственная надежда».
Бард удивленно глянул на Варзила — может, это он внушает ему мысли. Что ж, такое не грех внушить — Волк был совершенно согласен с ним.
«Он прав, трижды прав. Раньше я не понимал этого, но теперь у нас нет иного выбора. Да, но кто-то должен возглавить эту борьбу в практическом плане. Вот кому следует обладать силой, чтобы его слова звучали более весомо».
Он мрачно усмехнулся, глянул на Варзила:
— Чем дольше я смотрю на вас, кузен, тем более склоняюсь к мысли, что это вам следовало бы быть королем, а не Хастуру.
— Что ты, Бард! Корона никогда не прельщала меня. В ней слишком много соблазнов. В конце концов приходишь к выводу о собственной непогрешимости. Король из Тендары, слава богам, знает себе цену, хотя и излишне горд. Амбиции ему тоже чужды. Карелии не мыслит правление без советников. У него большой опыт государственного деятеля, а как вы сами, кузен, убедились — это очень сложная и ответственная профессия. Правильное решение обеспечивает успех всего дела. Прежде всего надо считать себя человеком, поставленным служить народу, а не понукать им. Хороший король может не быть хорошим солдатом или выдающимся политиком, но чем он должен владеть в совершенстве, так это умением подбирать людей. Видеть их насквозь и расставлять на посты, на которых они смогут полнее всего проявить себя. Но этого мало, надо еще иметь волю и силу, чтобы суметь провести свое решение в жизнь, а вот с этим у меня не все ладно, — он извиняюще улыбнулся. — Как Хранитель я, возможно, куда более силен. Почему? Потому что нахожусь в кругу друзей, единомышленников, а царствующей особе по большей части приходится сталкиваться с противодействием. Я старик, и ломать себя мне уже поздно. К тому же предвижу трудные времена, когда к словам Хранителей мало кто будет прислушиваться. Вот почему я отослал Миреллу в Трамонтану.
