Елена Тыртышникова - Господин
– Судя по многочисленным отзывам, в том числе и твоим, ты, если и пошёл в отца, то исключительно способностями. Видимо, мерзкую хваткую натуру ты унаследовал от матери.
– Мама не мерзкая! - вскрикнул юноша, но осёкся и решил воздержаться от громогласного возмущения - вопли на устойчивости сказывались отвратительно. - Мама хорошая… - совсем уж тихо добавил. - Просто она демон. Они все такие.
– Вот и я о том же, - Берри медленно двинул к настилу. - Ты уверен, что это Глушь?
– Угу.
Вряд ли это подобие гати сотворили космические первопроходцы - болотную дорожку сплели из травы, не разваливалась "тропка" потому, что была в руку толщиной. Значит, и здесь имелись свои разумные аборигены, с которыми не захотели посчитаться колонизаторы. Но этим колонизаторам не приходилось бегать от властей. Раньше, во всяком случае.
На горизонте ни завалящего экраноплана, ни какой-никакой лодчонки, ни построек. Небо не рассекали атмолёты. Впрочем, это-то понятно - к чему полёты, если с секунды на секунду ждёшь смерти. Неминуемой, жестокой.
– Что-то мне кажется, мы далековато от населённых мест, - пробормотал капитан. Он с трудом добрёл до настила - голова, словно одумавшись, закружилась, подташнивало, перед глазами плыл чёрный крап. Здесь явно не людям жить.
– Смотря кого вы имеете в виду под населением, - Слай кивнул в сторону.
Берри резко, что в его состоянии было крайне неразумно, повернулся. Из-под ближайшего травяного пука пристально смотрели выпуклые желтоватые глаза, сам их владелец, явно продолговатый и зеленоватый, полностью скрывался под водой и не делал вида, что, мол, он здесь случайно проплывал. Нет, возможно, он и впрямь случайно проплывал, но изучал гостей вполне осознано, не понятно лишь, с какой целью - пожрать или любопытства ради, ведь не каждый же день из ниоткуда люди появляются. Одно ясно - убираться отсюда хозяин пока не собирался.
– Сверхновая! Что делать будем?
– Я - займусь ментальным блоком и проклятием, - хмыкнул фиалкиец. - Вы - спокойненько полежите в обмороке.
– Проклятием? Что за… - нахмурился капитан, но, не договорив, рухнул поперёк мостков. Те зашатались, и Слай, не удержав равновесия, всё-таки полетел задом в неприглядную и пахучую жидкость.
– Надо было парить, - буркнул он, выбираясь на плавучую "циновку". От греха не стал изображать акробата - сел, скрестив ноги. Посмотрел в уродливое небо. - Как ни прискорбно, но госпожа Релиста права - жуть! Отсюда блок снимается на раз, а вот проклятие… - юноша покосился на приблизившиеся бугорки немигающих глаз. - А, может, ну его, население?
Волосяные зрачки хозяина чуть расширились - кажется, предложение, пусть и исключительно заманчивое, аборигену не понравилось.
– Ну нет - так нет, - не стал настаивать Слай. - Какие вы миролюбивые, однако.
***
Континус полагал, что разучился удивляться. Не потому, что удивляться было нечему - мир всегда, особенно столь любопытному существу, как генерал Инвинц, преподносил множество сюрпризов. Они находили телепата сами, ибо тот искал их, ждал, надеялся на них - его таким создали, и, может быть, благодаря именно любопытству, которое пришло в кровь и разум вместе с послушанием, Континус знал, как нарушать нерушимые запреты и обходить необходимые приказы, как желать и добиваться желаемого.
И всё-таки невозможно удивляться всегда. Мир странен и обычным ему не стать, но даже к постоянным странностям привыкаешь. Однако оказалось, что странности странностям рознь.
Появилась Натин - и Континус вновь научился удивляться. Потом она исчезла, и пришлось ждать много-много лет, удивляясь малому, чтобы однажды удивиться по-настоящему, до глубины души, отдаться без остатка удивлению. Но на этот раз не восхититься, а устрашиться.
Терминаторы, кроме показательно уничтоженного, разом выстрелили, неся неизбежную смерть Глуши. Но смерть так и не пришла - на пути ещё не разделившихся, но достаточно далеко ушедших от родительских кораблей боеголовок возник каскадный ментальный блок. Континус его почувствовал, чтобы следом увидеть: необычный, тягучий, словно кисель, он, скорее, притормаживал и корректировал, нежели останавливал полёт. Зачем? В следующий миг пси-эфир колыхнуло новое возмущение, подобное, впрочем, прежнему - вновь открылись гиперврата. В ментальном диапазоне они "виделись" как зависшие в вакууме мыльные, переливающиеся всеми цветами радуги плёнки. Или прозрачные, желеподобные, иссыхающие под яростным солнцем медузы. И вот в их "тела" ворвалась гибель для целой планеты - но "медузы" не разлетелись мерзкими ошмётками, а заглотнули "наживку" и свернулись, будто сыто вздохнули.
Менее чем через полчаса терминаторы и их малочисленная, да к тому же изрядно поредевшая, охрана сдались на милость победителю. Кое-кто сбежал, прихватив обломки разрубленных гипервратами вражеских звездолётов, но, казалось, ушедшим дали уйти, чтобы устрашить другую сторону.
Генерал Инвиц не смотрел на "бой" - поведение противника было предельно ясным, тактика открытой и без сомнения действенной, ничего нового и интересного. Континус изучал спектральную раскладку - она сейчас единственная имела ценность и несла полезную информацию.
"Фиолетовая ошибка", везде и всюду "фиолетовая ошибка" - разной насыщенности и вида, но именно она. Ею светился затухающий каскадный блок, она очерчивала край исчезнувших гиперврат. Она липкой сетью опутала бомбардировщики. Она… Беты. Сотни Натин, которые, однако, знали о своих способностях и умели ими пользоваться.
– Зачем вам, мои неласковые, флот, если вы творите такое? - хмыкнул телепат. Задал он вопрос для проформы - ответ Континус слишком хорошо знал. Не возьми беты флот себе, и тот наставил бы своё оружие на них - и без МАТа обошлось бы, так как обычные люди всегда боятся необычных. Всё просто. Да и охрана необычным необходима - даже генерал нуждался в ней, когда весь отдавался делу.
Некоторые из кораблей мятежников буквально строились из "фиолетовой ошибки", за которой не проглядывались другие излучения. Именно от этих звездолётов тянулись тонкие усики, жгутики, щупальца к бомбардировщикам, истребителям, к вратам, к своим кораблям. Именно эти звездолёты лучше всего охраняли. И именно к ним врага и близко не подпускали.
А затем генерал посмотрел на Глушь.
Ещё во время полёта, когда только услышал о заражённой планете - собственно, только тогда он и мог это сделать - Континус запросил всю имеющуюся информацию о Глуши. Ему повезло добыть и спектральный анализ планеты до испытания вируса, и несколько вариантов уже по мере его развития, до "Радуги" и после. Естественно, на месте провёл свой анализ. Тенденция очевидная, но никого не заинтересовавшая.
