Саймон Браун - Наследство
»А еще остался долг, который нужно вернуть, — подумал он. — Отыщи-ка меня, капитан Рендл. В один прекрасный день я вернусь к тебе и сниму голову с твоих плеч».
Дженроза вошла в укрытую хижину и тотчас же почувствовала себя плохо от жары. Посреди хижины ярко горел очаг, обложенный белым камнем. Рядом с ним лежала груда пушистых шкур, а на ней Линан. Он не приходил в сознание, его лихорадило. Лихорадка не проходила вот уже пять дней. Его кожа пожелтела, лицо искажала гримаса боли.
Камаль не отходил от него, сидел рядом почти неподвижно. Поначалу Дженрозе показалось, что он молился, но потом она расслышала имя Элинда Чизела. Она подошла ближе и прислушалась.
— Так и вышло, что, когда твоего отца убили, я принял тебя, как родного сына. Конечно, без всяких формальностей. Я хочу сказать, что солдат не смеет указывать королеве, как ей относиться к собственному ребенку, но я хотел быть уверенным в том, что ты будешь расти таким, каким хотел бы тебя видеть наш генерал. — Камаль замолчал и прокашлялся. — А теперь вот ты лежишь здесь, и у четтов нет никакого средства или магических способов, чтобы вылечить тебя, потому что ты слишком тяжело ранен. Так что я хочу сказать, что тебе надо выкарабкиваться собственными силами. Я больше ничем не могу тебе помочь. Никто не в силах тебе помочь. Но пойми, я не собираюсь отступаться от тебя. Я не собираюсь просто так позволить тебе умереть, малыш. Я буду говорить с тобой. Ты слышишь мои слова, и они должны подействовать.
Дженроза склонилась над Линаном рядом с Камалем, стараясь не сгибать перевязанную ногу. Глаза Камаля покраснели, обеими руками он держал правую руку Линана. На миг Дженроза положила свои ладони поверх ладоней Камаля.
— Ничего больше нельзя сделать, — горестно произнес он.
Дженроза дотронулась до лба Линана. Он был влажным и холодным, несмотря на жару.
— Тебе надо хоть немного отдохнуть. Я останусь с ним.
— Ведь ты же маг… — с робкой надеждой сказал Камаль, глядя в ее глаза.
В его взгляде отразились ее собственные боль и горечь. Она покачала головой.
— На самом деле я была всего лишь студенткой, Камаль. Мне известны кое-какие штучки, я знаю некоторые простые заклинания, но то, что нужно Линану, лежит за пределами моих возможностей, а может быть, за пределами возможностей всех других магов, которых я знаю.
Камаль вскинул голову.
— Я не собираюсь позволить ему умереть, — с жаром произнес он.
Дженроза приложила ухо к груди Линана. Его сердцебиение было замедленным и слабым. В этот миг ей пришло в голову, что она отдала бы свою жизнь за него, если бы это было нужно.
»Это была бы справедливая замена, — подумала девушка со слабой надеждой на то, что Бог где-то слышал ее. — Сейчас моя жизнь стала для меня что-то значить. Это была бы жертва».
Однако ему требовалось нечто более сильное, чем ее жизнь.»Его душа сейчас где-то очень далеко, может быть, он видит мир мертвых. Если бы он только не потерял столько крови».
Она прищурилась. Кровь. Источник всей жизни. В ее сознании возникло неясное воспоминание, а когда ей удалось поймать собственную мысль, она вздохнула и широко раскрыла глаза, полные страха. Могла ли она посметь? Это могло бы убить его, и все же…
Девушка снова взглянула на бледное лицо Линана и поняла, что у нее не осталось другого выбора. Она с трудом выпрямилась и вышла из палатки, оставив Камаля, который, глядя ей вслед, нахмурился. На траве возле палатки сидели Гудон и Эйджер. Оба они с испугом взглянули на Дженрозу.
— Он не..? — спросил Эйджер, не в силах закончить вопрос.
— Нет, но скоро это случится, если мы ничего не сделаем.
Она огляделась, однако не увидела того, что ей было нужно.
— Где седельные мешки Линана?
— Что?
— Ради Бога, Эйджер! Его седельные мешки! Где седельные мешки Линана?
— В нашей палатке, — ответил он. — Для чего они тебе?
Дженроза не ответила и обратилась к Гудону.
— Принеси мне их и немного твоего снадобья.
— Хэту больше не поможет, — возразил Гудон. — Его раны слишком глубоки…..
— Принеси мне все это! — выкрикнула девушка ему в лицо и скользнула обратно в палатку.
Спустя несколько мгновений вошли Эйджер с Гудоном. Гудон протянул ей мешки и маленькую склянку с хэту. Она вытряхнула на землю содержимое одного мешка, но не нашла среди вещей того, что ей было нужно.
— Дерьмо, дерьмо, дерьмо! — воскликнула она и раскрыла второй мешок, содержимое которого тоже высыпала себе под ноги. Наклонившись, она подняла плащ лесного жителя, порылась в его карманах и достала перепачканный кусок зеленой ткани. — Хвала богам!
Остальные в недоумении смотрели на нее.
— Что ты делаешь? — спросил Камаль.
Все внимательно смотрели, как она вынула пробку из флакончика с хэту, потом осторожно соскребла ножом что-то темное с клочка ткани и всыпала его во флакон.
— Что это? — спросил Гудон. — Что ты делаешь?
— Спасаю жизнь Линана. — Девушка посмотрела на них, и друзья увидели, как была напугана она сама. — Кровь за кровь, — произнесла она.
С этими словами она заткнула склянку пальцем и сильно встряхнула ее. Содержимое склянки окрасилось в рубиново-красный цвет. Дженроза наклонилась над Линаном, раздвинула его губы и медленно вылила жидкость из склянки ему в рот.
Когда склянка опустела, девушка села рядом с Линаном. Остальные с волнением наблюдали за происходившим.
— Если это подействует, то займет не больше мгновения, — сказала Дженроза.
Не успела она произнести эти слова, как из груди Линана вырвался странный тихий звук. Его мышцы окрепли, спина выгнулась. Он открыл рот и закричал. Дженроза и все остальные с ужасом смотрели на него.
Линан опять упал на груду шкур и затих.
— О Боже, не допусти, чтобы я убила его, — прошептала девушка.
Эйджер приник ухом к груди Линана.
— Он еще жив.
Его глаза округлились.
— Его сердце забилось сильнее!
Горбун взглянул на Дженрозу.
— Что ты сделала?
— Я ни в чем не уверена.
— Спасла его жизнь! — с восторгом произнес Камаль, подхватил мага своими могучими руками и закружил ее по палатке. Осторожно опустив девушку, он неожиданно поцеловал ее. На мгновение их глаза встретились, и оба они одновременно залились краской.
— Ты спасла его жизнь, — повторил Камаль.
»Или забрала его душу», — подумала Дженроза. Ее чувства были в таком смятении, какого ей никогда еще не приходилось испытывать.
Глава 29
Арива уединилась в своих покоях. Она выставила за двери всех фрейлин с их непременной и непрерывной болтовней, удалила секретаря со всеми его бумагами и даже стражников, имевших самый что ни на есть торжественный и важный вид. Впервые с тех пор… она даже не могла вспомнить, с каких пор, она осталась в полном одиночестве, она бодрствовала и наслаждалась покоем.
