Александр Беловец - Ловушка для богов. Книга 1. Источник (СИ)
Миновав довольно массивную для такого заведения дверь, друзья оказались в небольшой комнатушке, судя по всему выполняющей роль приёмной. Накинув на голову глубокий капюшон поношенного балахона, который он бесцеремонно стащил из каюты, Скахет нетерпеливо постучал по стойке. Через раскрытые двери в обеденный зал Колин глядел на крепкие дубовые столы и табуреты, а также на миловидную прислужницу, сновавшую туда-сюда с пригоршней кружек в руках. Больше ему ничего рассмотреть не удалось, потому что открылась дверца сбоку от стойки, и в приёмной комнате возник хозяин сего почтенного заведения, одетый в шёлковую мантию цвета имбирного пива. Черты лица вошедшего показались Колину смутно знакомыми — где-то он уже видел этот холодный взгляд из-под густых бровей, но вот где — как отрезало.
Это был высокий, дородный человек средних лет, с длинными волосами и густой бородой, в которой просвечивали сединки. На груди у него висел причудливый амулет из литого золота, а пальцы пухлых рук были унизаны перстями всевозможных размеров. Окинув пришельцев быстрым цепким взглядом, он вмиг оценил и их простые одежды, и отсутствие украшений, и тощий кошелёк, сиротливо приютившийся на поясе у Скахета, но ничего не сказал. Просто принял вид высокомерный и гордый и холодно спросил:
— Чем могу служить, почтенные? Если вы пришли просить милостыни, то я готов дать вам немного еды с тем, чтобы вы немедленно ушли и никогда более не показывались здесь.
Скахет слегка поклонился и произнёс с самым смирённым видом:
— Благодарю за милость, любезный господин мой, но сегодня мы просим отнюдь не подаяния. Боги были милостивы к нам, снабдив нас всем необходимым для дальнего путешествия. Усталость и голод привели нас под сень твоего жилища — да пребудет в нём вечно достаток — с тем, чтобы могли мы просить тебя дать нам приют в этом странноприимном доме.
Хозяин усмехнулся надменно:
— Приют, говоришь? Что ж, изволь, если, конечно, милостивые боги не забыли снабдить тебя ещё и деньгами.
— Мы сможем оплатить ночлег, любезный.
Хозяин нехотя достал из-под стойки амбарную книгу и раскрыл её. Обмакнул перо в чернильницу и занёс над страницей:
— Назовите свои имена… или прозвища, — сказал он с ноткой сомнения в голосе — уж больно странные гости, чего доброго окажутся ворами, кого тогда винить?
Указав на друга, Скахет произнёс:
— Этого уважаемого человека зовут Колин, — хозяин старательно вывел на бумаге имя сержанта. — А моё имя, — воин сделал паузу, — моё имя Скахет…
Перо в руке хозяина замерло, так и не коснувшись страницы. Он поднял голову. Надо было видеть, как на его лице промелькнула целая вереница чувств: недоверие, удивление, узнавание и, наконец, радость!
— Скахет, сукин ты сын!!! — заорал он так громко, что прислужница в таверне подпрыгнула на месте. — Всё-таки решился притащить свою задницу в Нефлис?!
— Привет, Худгарад, — Скахет выпрямился и скинул капюшон. — Извини за спектакль, я хотел убедиться, по-прежнему ли ты оказываешь гостеприимство всем, кто его просит.
— Всем, у кого есть звонкая монета, приятель. Каким ветром в наши края? И почему ты одет, как распоследний нищий?
— Поиздержался в дороге, — усмехнулся воин, сбрасывая балахон с плеч. — Тхоол, знаешь ли, дерёт за свои услуги втридорога.
— Это единственное, что он делает умеючи, — кивнул в ответ названный Худгарадом. — Как там поживает моя «Скорлупка»?
— Тебе лучше не знать, друг мой, — загадочно улыбнулся Скахет, — но давай поболтаем позже. А сейчас мне действительно нужно устроиться на ночлег. У тебя найдётся приличная комната с двумя кроватями и окнами во двор?
— Разумеется. И я даже угощу тебя и твоего друга ужином за счёт заведения.
Так у них появился ночлег…
Комната, в которую проводила их служанка, оказалась довольно большой и уютной, хотя и просто обставленной. В ней не было и намёка на камин, зато была печка, большой стол с двумя плетёными стульями, и жестяной умывальник в углу. А ещё в комнате было окно и две ниши, одна — поменьше — для одежды, в другой стояли две хорошие деревянные кровати с соломенными тюфяками.
Хотя было ещё не слишком поздно, друзья поспешили поскорее устроиться на отдых. Наспех прикончили они присланный Худгарадом обильный ужин, по очереди поплескались в умывальнике и улеглись спать — долгое плавание и гложущий голод отняли немало сил.
Скахет погасил свечу, в темноте с удовольствием скинул одежду, оставив на себе ровно столько, чтобы при пожаре на улицу выбежать было не срамно, и забрался под одеяло. Колин же улёгся поверх жёсткого соломенного мешка прямо так, здраво рассудив, что его тело ещё не привыкло к колючему подобию матраса с торчащими в разные стороны пучками соломы. Он положил руки под голову и, глядя в темноту задумался.
Несмотря на усталость, сон не шёл. Избыток впечатлений будоражил мысли, не давая им улечься в ларец памяти до утра. Они плясали, выводя причудливые коленца, выдёргивая из глубин подсознания то рожи пленивших его менк'оа, то жуткие оскалы свирепых верлов, а то и вовсе симпатичное личико той девчушки, что кружилась меж столов в обеденном зале ниже этажом. Как много он успел пережить с тех пор, как провал аномалии выплюнул его едва живого в новый мир.
«Неужели моя жизнь, что в последнее время была так щедра на испытания, стала приобретать хоть какое-то подобие стабильности? Даже не верится, — размышлял сержант, слушая мерное посапывание с соседней койки. — Был простым сержантом, мечтающим о сытом будущем после демобилизации, и кем стал теперь? Магом, не имеющим ни малейшего представления о магии? Или воином, умеющим лишь метать ножи?»
Так и не найдя однозначного ответа, Колин не заметил, как отключился. Защитный механизм, не дающий перетруженному мозгу «перегореть», погрузил сержанта в сон без сновидений, который оказался похож на кисель — липкий и тягучий, но сытный.
В середине ночи Колин вдруг открыл глаза и понял, что выспался. Приподняв голову с подушки, он с удивлением заметил, что в комнате горит свет, и огляделся. Свет исходил из свечного огарка, уныло мерцающего в оловянном подсвечнике на столе. За столом в одной рубахе сидел Скахет и пялился сквозь оконный проём на усеянное бисером небо. Услышав шуршание одежды сержанта, воин повернул голову в его сторону.
— Что, тоже не спится?
Колин кивнул, но вспомнив, что Скахет никак не может его видеть, произнёс:
— Похоже, я выспался. Видимо не так уж сильно и устал, хотя пока мы сюда добирались, думал, что отгрызу себе ноги, чтобы не чувствовать как сильно они гудят, — он сел на кровати. — Слушай, дружище, там случайно не осталось того чудесного вина, что прислал нам хозяин?
