Gamma - Цели и средства
Смит фыркнул и с минуту молча шагал. Гарри уже хотел было спросить, что за обмен, когда Смит заговорил:
— Рем Люпин навскидку знает о редком обряде, описанном только в греческих источниках, очаровательно. Чего еще я о тебе не знаю?
— Я не Рем Люпин.
Гарри с размаху налетел на Смита – тот остановился посреди тропы, забыв закрыть рот. Впрочем, Гарри наверное выглядел не лучше. Рем поймал его взгляд и улыбнулся.
— Успокойтесь. Рем Люпин с семьдесят первого – когда Дамблдор выбил мне разрешение на учебу в Хогвартсе. Правило и условие. Нет, серьезно, вам никогда не казалось, что Рем Люпин для оборотня – это как‑то немножко в лоб?
— Старый плут… – пробормотал Смит.
– Sapienti sat, – хмыкнул Рем. – Идемте, идемте, у нас нет времени таращиться друг на друга, давайте вы на ходу будете удивляться, ладно?
— Рем, – начал Гарри и осекся. Как же…
— Гарри, расслабься. За тридцать пять лет я как‑то привык. Можешь считать, что это шутка.
Еще немного прошли молча, и Гарри все‑таки решился:
— Рем, а как тебя звали… зовут?
— Джон Уотсон. Тезка.
— Чей тезка? – поинтересовался Смит. Рем вздохнул.
— Эван, нельзя быть настолько дремучим.
— Почему нельзя? – хмыкнул Смит. – Я не забиваю голову лишним хламом. Это дурак натащит в голову всякой рухляди, какая попадется под руку, и полезные, нужные вещи уже некуда будет всунуть…
Рем рассмеялся. Гарри, не останавливаясь, помотал головой. Потом, все потом, это неважно, наверное, важно другое.
— Что значит Обмен Хирона?
— Когда меняешься телом с умершим, – объяснил Рем. – Чтоб он жил вместо тебя.
— Драко хочет отдать свое тело? Это же бред, это невозможно.
— Не хотите признать за старым недругом способности принести себя в жертву? – ядовито осведомился Смит.
— Не в этом дело, – отмахнулся Гарри. – Вы разве не слышали? Луна сказала – «мы». «Мы будем у папы». Она беременна.
Черт возьми, Луна! Как он мог забыть?
— Ей нужно отправить ответ, – сказал он, останавливаясь. Он надеялся, что его патронус уже доставил послание Минерве, он не знал, можно ли отправить две почты одновременно.
Смит выругался, длинно и, видимо, цветисто.
Гарри взмахнул палочкой наудачу и с радостью увидел серебристую фигуру.
— Дом Ксенофилия Лавгуда, Луне Л… Малфой. Луна, мы постараемся помочь. Береги себя и ребенка.
— Эван, а ты отвечать будешь? – спросил Рем.
— И подставить ее? Все равно скоро будем на месте. Идемте, Поттер, идемте.
В следующий раз они остановились на опушке.
— Я пойду впереди, – сказал Рем. – Эван, ты за мной, Гарри, прикрывай спину. Смотрите по сторонам, акромантулы все‑таки… Вперед.
Рем выхватил палочку и нырнул в заснеженные заросли. Гарри шел, стараясь ступать в следы, буравил взглядом спину Смита, в голове прыгали мысли – голос Нарциссы Малфой, голос, патронус произведет фурор, я доверяю Эвану Смиту…
Казалось, вот–вот лопнет пелена и все наконец станет ясным.
Нет. Не может быть.
Он готов был окликнуть его, тяжело топавшего впереди, просто чтоб получить удивленно–презрительный взгляд и успокоиться, когда за кустами раздался крик.
– Accio Воскрешающий камень!
…плохо переносят холод, однако природная стрессоустойчивость…— Здесь? Точно здесь?!
Нарцисса кивнула и показала на рот. Драко нетерпеливо дернул палочкой:
– Finite Incantatеm! Мама, ты уверена, что это то место?
— Это та ель, – выдохнула она, пытаясь унять дрожь в голосе. – Макушка надломлена. Из‑за этой ели он вышел… вон туда. Это логово акромантулов, будь осторожнее.
В темноте, под снегом, паутины было не разглядеть, но зелье рисовало перед глазами майскую поляну, затянутую липкими нитями. В ту ночь она тоже не могла думать о серьезном и шарахалась от шевелящихся на ветру белесых ошметков.
…Лорда нигде не было, и она не знала, что и думать. Вокруг бесновались, орали угрозы, готовились брать приступом… школу, Мерлин, школу! Детей! За деревьями мелькали жуткие лохмотья дементоров. Твари не заходили за проставленный Лордом барьер, но то и дело подбирались к нему вплотную. Нарциссе казалось, что она слышит их сипящее дыхание. Ее била дрожь.
Рядом возник Люк.
— Он будет штурмовать школу, – прошептал он. – Я пытался, Нарси, но… Он безу… – Люк прихлопнул рот ладонью и съежился. Заплывший глаз темнел на мертвенно–бледном лице.
— Он… вызвал Снейпа. Принцу не жить.
Тогда она пропустила эти слова мимо ушей. Драко, что с Драко, где ее мальчик…
Лорд вскоре появился. Нарциссе хватило одного взгляда, чтобы понять: безумен. Они все подчиняются безумцу, злоба которого не пощадит ни своих, ни чужих. Змея, огромная, омерзительная, подползла к ней, ткнулась в лицо окровавленной мордой. Крик застыл где‑то в горле. Лорд расхохотался.
— Посмотрим, что скажет Поттер теперь!
Ее била крупная дрожь. Холод? Ужас? Она давно перестала чувствовать ноги и скоро перестанет чувствовать что бы то ни было…
Нет. Нарцисса рывком заставила себя выпрямиться и открыть глаза. Так или иначе, надо жить. Мальчик пока с ней, и даже если он… Если случится худшее, то на ней останутся Луна и внук. Северус… Мерлин, нашла его эта зверушка или растаяла на полпути? Откликнется ли он? Поймет, насколько все серьезно? А если поймет, успеет ли?..
– Accio камень! – кричал Драко. – Accio камень!..
…этих хищников легко спутать, особенно в темное время суток…Рем резко поднял руку, останавливая спутников, но Снейп все равно налетел на него и пару мгновений ловил равновесие, ломая сучья. Они топали и хрустели, как стадо слонов, и Малфой до сих не услышал их, наверное, только потому, что уже оглох от собственных воплей.
Воскрешающий камень лежал ярдах в трех слева. Рем схватил Снейпа за руку, молча показал на себя, потом в кусты – смотри, мол, я туда – и пошел туда, куда вело чутье.
Проще всего было назвать это запахом. Магия пахла – иногда приятно, иногда отвратительно, но всегда безошибочно волшебно. Это чувствовали даже те, кто были магглами до обращения, что уж говорить об урожденном волшебнике? Недаром Волдеморт, не к ночи будь помянут, ставил оборотней во главе егерских отрядов – оборотням не нужны были процедуры проверки палочек и списки волшебных фамилий.
Воскрешающий камень вонял мертвечиной – правда, Рем не знал, пах он так и прежде или только после того, как Волдеморт опоганил его хоркруксом. Найти его было не сложнее, чем закопанный под снегом кусок мертвой плоти, – вот он, у корня, его даже видно. Рем, морщась, присел на корточки и скребнул ногтями крошечный холмик.
Снег не поддался. Нет, он не смерзся твердой коркой, пушисто лежал и легко раскапывался в любом другом месте, кроме этого. Но невесомый снежный покров вокруг камня превратился в непреодолимую преграду. Рем хотел было ткнуть в него палкой, но понял, что и это не даст результата, Драко уже давно охрип, крича «Accio», и без толку. Лес не собирался отдавать то, что принадлежало ему.
