Олег Бубела - Адепт
После этого мое настроение с отметки «отвратительное» поднялось до «жить можно», а к началу второго занятия вообще взлетело до небес. Оно проводилось Велиссой, которая разрешила мне самостоятельно поработать в лаборатории, пока она читает лекцию остальным. Ну, что сказать, оторвался я там по полной программе. В лаборатории оказались всего три адептки с лекарского факультета, но они были очень заняты и совсем не мешали мне экспериментировать. С небывалым энтузиазмом я постарался воспроизвести на практике все наиболее употребительные лечебные составы, закрепив знания, почерпнутые из книг, а также успел состряпать небольшую порцию лимэля (разумеется, лайт-версии), слил его в небольшую флягу и спрятал во внутреннем кармане, решив уже сегодня отблагодарить хранителя библиотеки. Ведь я никогда не любил быть кому-то должным, а его помощь оказалась весьма кстати.
Времени хватило даже на то, чтобы сделать свой экспериментальный состав, который, по идее, должен был действовать на человека, как мощный стимулятор. Вроде лимэля, но без лечебного действия. Я уже давно составил рецепт этой гадости на основе анализа нескольких книг, рекомендованных магистром, и собственных знаний, но возможности ее сделать все никак не находилось. Да и целительница никогда не поощряла напрасную трату ценных ингредиентов. Так что, пользуясь ее отсутствием, я нахально порылся в шкафчике с запасами и принялся химичить. В итоге всех необходимых, по моему мнению, манипуляций получилась коричневатая жидкость с весьма отвратительным запахом, которую я с гордостью продемонстрировал Велиссе, когда она заглянула в лабораторию. Магистр отнеслась к моему «шедевру» скептически и долго уточняла состав зелья, но после всех необходимых пояснений заявила:
— Если оно будет работать, как ты задумал, то можно сразу оформлять заявку на соревнование. Уверена, шансы на победу будут весьма неплохими. Ну а сейчас нужно проверить действие на живом материале. Пошли к конструкторам! Насколько я знаю, у них должна была остаться в питомнике пара-тройка собак.
Идти к конструкторам мне было лень, да и азарт экспериментатора горел в груди, поэтому я плюнул на осторожность и, несмотря на предостерегающий возглас Велиссы, решительно отхлебнул большой глоток стимулятора. По горлу прокатилась горячая струя и ухнула в желудок, разразившись там весьма знакомым взрывом. Я сразу почувствовал мощнейший всплеск жизненной энергии, вскруживший мне голову и породивший ощущение невесомости и всесильности. Улыбаясь как идиот, я осторожно пошевелил руками, чувствуя, что в данный момент они могут горы своротить без особых усилий, а потом попробовал поднять стоявший рядом кувшин литров на пять. Хотя тот был доверху наполнен водой, мне показалось, что весит он не больше гусиного перышка.
— Как ты себя чувствуешь? — поинтересовалась целительница, внимательно наблюдая за мной вместе с тремя испуганными адептками.
Ну да, ведь первое правило зельеварения — не пробовать экспериментальные составы на себе — было мной только что наглым образом проигнорировано.
— Превосходно! — воскликнул я и сунул палец в магический огонь, на котором сейчас доходили до нужной кондиции эликсиры девушек.
Как я и думал, не было никаких неприятных ощущений, но на пальце быстро проявился ожог. Тогда я убрал руку и констатировал:
— Как и предполагалось, состав полностью блокирует болевые ощущения, усиливает работу мышц, вызывает чувство эйфории («Ага, штырит прямо не по-детски!»), но при этом не ускоряет все жизненные процессы тела, как это делает настойка Даоля.
Велисса подошла поближе, взяла меня за запястье и пощупала пульс, который оставался вполне обычным. К сожалению, этого прикосновения я совсем не ощутил, поэтому понял, что мой состав еще нуждается в серьезной доработке, хотя уже в таком виде представляет огромную ценность. Ведь дай его любому обычному воину — и тот мгновенно превратится во всемогущего не ведающего страха берсерка, которому начхать и на количество врагов, и на полученные раны. Ну а армия таких бойцов способна сломить любое сопротивление. Разумеется, не магическое.
Так что мой составчик — страшное оружие, причем без побочных эффектов известного имперского аналога. Классическая настойка за авторством Даоля, идею которой я взял за основу, хоть и превращала людей в неутомимый механизм, не ведающий боли и усталости, но одновременно с этим сильно изнашивала их организм. Прямо как мое плетение для лошадей. Если тело изначально было вполне здоровым и крепким, то человек за возможность один час чувствовать себя несокрушимым отдавал пятнадцать-двадцать лет своей жизни, а если тело было слабым, то сердце отказывало уже после нескольких минут запредельных нагрузок. Я же сумел избавиться от этого и теперь мог заслуженно собой гордиться.
— На первый взгляд, все в порядке, — сделала вывод магистр, закончив меня ощупывать и осматривать. — Осталось только выяснить срок действия и посмотреть, что будет с тобой после того, как состав прекратит свою работу. В общем, сегодня ты также весь день пробудешь в лекарском кабинете и если… Что с тобой?
— Ничего, продолжайте, — ответил я, прислушиваясь к себе.
Сейчас, несмотря на всю захлестнувшую меня эйфорию, я начал ощущать некий дискомфорт в желудке, который отчего-то стремительно увеличивался.
— Так вот, если действие окажется продолжительным, а побочные эффекты… Ты куда?
Но я не стал отвечать целительнице, а, сцепив зубы, пулей выскочил из лаборатории.
Никогда раньше не замечал, что коридоры в этом здании такие длинные. Они же просто не имеют конца! Пока я добежал до нужной комнатки, успел не раз помянуть добрым словом козлов-архитекторов, которые устраивают туалеты так далеко от общих аудиторий. Ведь адепты просто могут не успеть до них добежать! Я, однако, успел, хотя с дверью получился небольшой конфуз. Схватившись за ручку, я совсем упустил из виду действие своего зелья и попросту оторвал ее. Разозлившись и чувствуя, что тают последние секунды, отпущенные мне экспериментальным эликсиром, я пробил кулаком нехилого размера дыру и все-таки сумел открыть последнюю преграду.
Дальнейшее в подробном описании не нуждается, так как следующие несколько минут я сперва радовался, что успел-таки снять штаны, а потом вдохновенно ругал себя за этот глупый эксперимент, за наплевательское отношение к правилам, которые придумали явно не дураки, за «гениальную» идею использовать себя в качестве подопытного кролика… Когда матерные выражения начали повторяться меня обнаружила Велисса. Деликатно постучав в дверь, она спросила, судя по сдавленному голосу, едва сдерживая смех:
