"Зарубежная фантастика 2024-8". Компиляция. Книги 1-22 (СИ) - Блэйлок Джеймс

— Она рассказала тебе?!

— Нет, что ты, я сам догадался.

Прийти к верным выводам было несложно, учитывая тихое бормотание Джанелль и расплывчатое предупреждение, полученное от дочери Тишьян.

Джанелль проворчала, а потом и прорычала парочку комментариев на языке, которого Деймон, к счастью, не знал. А затем сказала:

— Я просто хотела произвести на тебя впечатление. И боялась, что ты будешь надо мной смеяться.

— Честно говоря, сейчас мне бы это и в голову не пришло, — сухо отозвался Деймон, взъерошив свои волосы. — Милая, если тебя это утешит — я тоже очень хочу произвести на тебя впечатление.

— Правда?!

Казалось, Джанелль была искренне поражена его словами.

Деймон начал гадать, что произошло за последние тринадцать лет, если девушку так удивляла подобная возможность… Впрочем, он и без того знал ответ. Она рассказала ему обо всем в ту ночь, когда он впервые оказался в туманной дымке, прорезаемой молниями, глубоко в бездне, пытаясь вернуть Ведьму в искалеченное тело. Когда доходило до получения физического наслаждения, мужчины, как правило, сосредотачивались на теле, не желая связываться с тем, что живет внутри его. А Джанелль, в чьем прошлом навсегда остались ужасы Брайарвуда, никогда не смогла бы пойти на подобное соитие.

— Да, правда, — твердо произнес он.

Девушка внимательно обдумала его слова.

— Каэлас сердится на тебя.

Деймону показалось, что подобная смена темы слишком уж резкая — и отнюдь не благоприятная.

— Почему? — осторожно уточнил он.

— Потому что в последнее время я не очень хорошо и крепко сплю и постоянно пинаю его. Он решил, что это твоя вина.

Просто замечательно.

— Я тоже плохо спал в последние дни.

Джанелль отвернулась, с явным беспокойством.

Хватит игр, решил Деймон. В том, что они никак не могли понять друг друга за этот месяц, было больше его вины, чем ее. Сэйтан говорил ведь, что у Джанелль никогда не было любовника, а он, как дурак, ожидал открытого приглашения в постель своей Королевы. Он вел себя так, словно имел дело с опытной женщиной, которая могла бы сделать первый шаг, воспользовавшись его доступностью.

И это было его самой большой ошибкой. Джанелль было совершенно несвойственно пытаться взять преимущество над тем, кто служит при ее дворе. Что ж, она сделала первый неловкий шаг. Теперь его очередь.

Он ослабил контроль над своей сексуальной притягательностью ровно настолько, чтобы в воздухе появилось едва уловимое дуновение соблазна, которое Джанелль не сумела бы распознать.

— Иди сюда, — тихо произнес он.

На ее лице появилось озадаченное выражение, однако она послушалась.

Легонько приобняв девушку за талию, Деймон притянул ее к себе.

— Поцелуй меня еще раз. Вот так. — С этими словами он легонько коснулся ее губ, мягко, нежно. — И так. — Поцелуй в уголок рта. — И так. — Жгучий поцелуй в шею.

Она повторила каждое его движение — пока не добралась до горла. Как только кончик ее языка коснулся его кожи, Деймон нежно заставил ее поднять голову, слегка потерся о губы и наконец поцеловал по-настоящему. Он целовал ее с голодом, постоянно росшим в его душе на протяжении последнего месяца — и всей жизни. Целовал ее, пока руки блуждали по телу девушки, изредка лаская нежные округлости ягодиц или поднимаясь по ребрам к груди. Целовал до тех пор, пока она не застонала. Целовал, когда наконец она открылась и позволила их языкам начать танцевать вместе. Целовал, пока ее руки не скользнули ему за спину, сжав плечи. Целовал до тех пор, пока стон не превратился в голодное рычание, а ногти не начали царапать его спину через пиджак и рубашку.

Только тогда Деймон понял, что завел ее гораздо дальше, чем собирался, по крайней мере на данный момент. Вновь обняв ее за талию, он вернулся к легким, нежным поцелуям.

Почувствовав, что он отступает, Джанелль снова зарычала — и теперь в ее голосе был не только голод, но и гнев.

— Ты меня не хочешь? — зловеще поинтересовалась она своим полуночным голосом.

Он прижал ее к себе покрепче, подавшись бедрами вперед, чтобы доказать правдивость своего ответа.

— Разумеется, я хочу тебя. — Деймон поддался страсти еще на одно мгновение, впившись губами в ее шею и оставив засос. Наконец, оторвавшись от Джанелль, он легкими поцелуями прошелся от щеки к виску. — Но это всего лишь любовная игра, прелюдия.

— Игра? — склонив голову набок, с подозрением переспросила Ведьма.

— Угу, — промычал Деймон, лизнув ее в лоб, точно в то местечко, где рос бы маленький витой рог, если бы они были сейчас в бездне. — Это не самое подходящее место для чего-то большего.

— Почему?

— Потому что лично я бы хотел, чтобы мой первый раз состоялся в постели.

Ее гнев исчез в тот же миг.

— О… Да, там было бы гораздо удобнее, — согласилась Джанелль.

Ты позовешь меня сегодня в свою спальню?..

Но Деймон был слишком проницателен, чтобы задать подобный вопрос в лоб. Вместе с тем он понимал, что спросить обязан.

— Можно мне прийти к тебе сегодня? — Почувствовав, как Джанелль напряглась, он прижал палец к ее губам. — Никаких слов. Поцелуя будет вполне достаточно.

Ее ответ был именно таким, на который он смел надеяться.

Деймон оперся обеими руками о комод и закрыл глаза.

«Дыши же, будь ты проклят! — велел он себе. — Просто дыши».

Как, во имя Ада, мужчины делают это в первый раз?! Может, для сопливого юнца волнения и возбуждения было бы вполне достаточно, чтобы забыть обо всех сомнениях и страхах. Может, в первый раз легче, если тебе не предстоит лечь в постель с совершенно особенной женщиной, женщиной твоей мечты — и когда от итогов последующего часа не зависит, захочет ли она и дальше иметь с тобой дело.

Он знал несколько десятков — а то и сотен — способов целовать, ласкать, возбуждать женщину, умел заставить ее отчаянно желать его, сходя с ума от страсти.

И не мог вспомнить ни одного.

Деймон выпрямился, запахнул халат, надетый поверх шелковых пижамных штанов, завязал пояс и яростно, от души выругался.

Надо было просто последовать туда, куда их обоих сегодня днем заводили эти поцелуи, надо было поддаться голоду, который он сумел пробудить в Джанелль, надо было действовать сразу же, а не отступать, предоставляя себе самому несколько часов, на протяжении которых он сумел запугать себя окончательно.

Однако, желая большего, нежели просто секс — не только для себя, но и для нее, — он все-таки отступил. И теперь искренне надеялся, что стоит только ему войти в ее спальню…

Деймон улыбнулся, осознав горькую иронию, — то, чего он никогда не делал с другой женщиной, то, чего никогда не хотел сделать, то, о чем теперь мечтал больше всего на свете, он, возможно, будет не способен сделать теперь.

Сдвинуться с места его заставил только страх, что, если Консорт продолжит оттягивать неизбежное, Королева может решить, что он больше не хочет ее.

Постучав в дверь, ведущую в ее покои, Деймон услышал в ответ придушенный писк, решил, что он вполне сойдет в качестве приглашения, и вошел.

Единственным источником света в комнате был огонь, пылающий в камине, и несколько ароматизированных свечей, расставленных тут и там. Покрывала на огромной кровати были откинуты вместе с одеялом. На столике у очага Деймон заметил несколько блюд, накрытых крышками, и бутылку игристого вина.

Джанелль стояла в центре комнаты, нервно сжимая пальцы. Краешек чего-то, подозрительно похожего на ночную рубашку из черного паучьего шелка, выглядывал из-под подола толстого, потрепанного халата, — Деймону тут же представилось, как в дождливые вечера она облачается в него и сворачивается в клубочек в кресле с книгой. Джанелль больше походила на потерянного ребенка, чем на женщину, отчаянно желающую секса.

Королева пристально посмотрела на своего Консорта:

— Ты выглядишь точно так же, как я себя чувствую.

— Напуганным до боли в животе? — Деймон тут же скривился, пожалев о вырвавшихся слова.