Надежда Кархалёва - Альдана Последняя королева эпохи
В этом была доля правды, но принять её для Абриона оказалось непосильным. Только сама Дашка понимала, да и то не до конца, почему она решилась на то, чтобы притвориться любящей женщиной, друзья её до сих пор терялись, вспоминая те недели её фальшивой страсти. У Абриона, совсем недолго знавшего Дашку, не было и призрачных предположений насчёт этого, поэтому правда в душе отторгалась, началось воспаление.
Следующая же часть яда, пролитая Лермисом, состояла из одной лжи.
— Мортис думал, придётся усилия приложить, чтобы её охмурить. Но нет, Дарья на него уже успела глаз положить. Вернее, на его деньги и положение. Вроде бы ей сказали, что оно непрочное, король Мартин Мортиса не выносил, и она решила действовать побыстрее.
— Закрой рот! — выпалил Абрион.
— Забавно, — оскалился Лермис. — И часто тебе приходится защищать честь ведьмы Винсент? Скорее всего, да. Головы тебе не жалко?
— А ты часто её оскверняешь, да? — Абрион встряхнул руку, в ладонь стала стекаться, закипая, магическая энергия.
— Дуэль? — протянул маг. — Если так жаждешь, я приму вызов. Скоро будет подходящее место для того, чтобы устранить наши разногласия.
— Долго до него?
— Я же сказал: скоро! Кажется, минут десять идти.
— Достаточно, — недовольно заметил Абрион.
— Терпи, — Лермис усмехнулся и прибавил шаг, отдалившись от некроманта и Фелицио, у которого от потрясения перехватило дыхание, он открывал рот, пытаясь сказать что-то, но не мог издать ни звука.
— Вот это ты зря, — нахмурился Эристен, к этому времени повстанец-маг шёл позади них. — Он слишком легко согласился, точнее, сам тебя подначил. И место собирается указать. Очевидно же: есть у него способ отделаться от тебя!
— И что, ему извиняться надо? — обогнавший приятелей Дармес затормозил и резко развернулся. — Ты правильно сделал, Абрион.
— Простите меня, — Абрион проглотил застрявший в горле ком. — Я слишком её… Люблю. Простите.
Через десять минут они вышли к обрыву, внизу которого шумела река. После минутного наблюдения повстанцам стало ясно, что шумит не вода, а существа, которые в ней обитают. Змии.
Над пропастью висел мост, с виду надёжный. Лермис прошествовал на середину его и чуть дальше. Встал в ожидании, глядя на компанию. За спиной колдуна чернел хвойный лес, как и на той стороне, где оставались друзья и Оливер. Небо прояснилось, но почему-то это леденило кровь. Когда пасмурно, ожидаешь звуков ветра и моросящего дождя, а теперь установилась тишина, обещавшая нарушиться только дуэлью. Шум внизу моста повстанцы не воспринимали, он, то появляясь, то затихая, подчёркивал тишину. Это же сделала и стая птиц, поднявшаяся из-за деревьев с их острыми шпилями.
— Каковы правила? — произнёс Абрион, не приблизившись ни на шаг.
— Не баловаться парализующими и убивающими заклинаниями. Пока соперник не нанесёт ответный удар, можно использовать сколько угодно магических атак. Всю прелесть нашей дуэли ты оценишь в процессе.
Некромант зашёл на мост на такое же расстояние от ближней к нему стороны, как и Лермис, вскинул руку.
Противник после такого же жеста ухмыльнулся:
— Ты первый.
Абрион не торопился, вспоминая все известные ему заклинания, которые можно было бы применить сейчас. Бесполезность этого процесса он понимал: как долго и тщательно не выбирай, как не ищи в разных чарах преимущества и недостатки, как не пытайся вообразить, как они будут действовать в этом месте против этого противника, — всё равно с языка сорвётся то заклинание, чем ты чаще всего пользуешься. Мысли иногда затухали, впуская в голову отражение окружающей дуэлянтов тишины. Лермис с ней боролся. Тот, кто хочет победить тишину, звуки найдёт всегда, при желании он заставит сердце своё биться так, чтобы ритм его был такой, какой нравится этому человеку. Соперник слушал сердцебиение Абриона, наслаждаясь его минорными нотами, улавливал волны страха, посылаемые повстанцами-зрителями. Это был собственный гимн Лермиса. У Абриона выходил реквием.
«А ей не нравится, что из-за неё люди гибнут», — подсказала очередная мысль.
Она добилось того, что у других не выходило: вынудила Абриона атаковать. Он не выдержал напора.
Его атакой были чары болевых импульсов, его оружие в повседневной жизни. Навстречу чёрно-фиолетовому потоку магии Лермис пустил стрелу зелёного пламени. Они встретились, раздался взрыв. Деревенский колдун защитил себя магической стеной, невидимой, но подрагивающей, как горячий воздух, по ней, как дождевые капли, стекала сгустившаяся энергия. Абриону не повезло втройне: он попал под действие собственных чар, заставляющих его сгибаться от боли каждые десять секунд, его обожгло магическим огнём, не оставляющим ожогов, но разъедающим кожу, и он потерял равновесие. На шатком мосту это было страшное дело. Хоть некромант и успел вцепиться в перила, ему надо было ещё встать, а Лермис метнул в него второй шар пламени, едва не угодив в лицо. В третий раз брошенное пламя было не магическим, изумрудным, а настоящим, с каким ловко управляются стихийные чародеи. Оно подожгло середину моста. Управляемый магом, огонь по перилам пробрался на половину, где замер от ужаса Абрион, две дороги пламени сомкнулись, не позволив ему отступить.
— Это же нечестно! — закричал Фелицио. — Это…
— Ты ведь не разбираешься в дуэлях магов, ребёнок! — Лермис рассмеялся, смех его резал уши. — Ты ведь целитель, и весьма посредственный? Дуэли — для чёрных и стихийных магов. Есть ещё особый вид дуэлей для призывателей, демонологов, некромантов и элементалистов — битвы созданных ими существ, но Абрион стал действовать как обычный чёрный маг, — пустился колдун в намеренно-подробные, коробящие неуместностью объяснения.
А некромант, стремительно уставая от потерь силы, всё пробовал и пробовал пробить защитную стену, отделяющую Лермиса от бушующего пламени. Своя жизнь была Абриону уже не нужна, утихающая душа требовала (и предсмертная просьба не становилась слабее) уничтожить того, кто распространяет неверие, тем самым отбирая шансы у той, которая обязана их иметь. Убивая её. Без её ведома. Со спины. Абрион предварительно создал барьер вокруг себя, но он защищал слабее, не препятствуя слезам, выступающим из-за дыма, и отравляющему газу. С каждой минутой магу приходилось уменьшать защиту, чтобы брались силы на атаки, сплошь безуспешные. Ему порывались помочь повстанцы-маги, Элебар и Эристен, но создания призывателя не могли ни подобраться к Абриону, чтобы спасти, ни напасть на Лермиса, стойко оборонявшегося, а магическая сила колдуна позволяла атаковать, что сейчас было бессмысленно — защитную стену было невозможно разрушить, но вот сделать что-то для Абриона — увы…
