Джон Толкин - Неоконченные предания
В времена войны или смуты у каждого маршала Марки под его непосредственным командованием находился, как часть его «дружины» (то есть отряда, стоящего при оружии в ставке маршала), полностью готовый к бою эоред, и при необходимости маршал мог использовать его по своему усмотрению. Именно так и поступил Эомер[280]; обвинение против него, выдвинутое по наущению Гримы, состояло в том, что он, вопреки приказу короля, увел из недостаточно защищенного Эдораса часть сил Восточной марки, пока что не задействованных в войне, в том, что он знал о поражении на Бродах Изена и гибели Теодреда еще до того, как бросился в погоню за орками в отдаленный Уолд, и в том, что он нарушил обязательный для всех приказ и отпустил чужаков на свободу, и к тому же дал им лошадей.
После гибели Теодреда командование Западной маркой (опять–таки, не дожидаясь приказа из Эдораса) взял на себя Эркенбранд, владыка Ущельной долины и многих других земель Вестфолда. В молодости он, как и многие другие представители знати, возглавлял отряд королевской конницы, но к тому времени уже покинул этот пост. Но, тем не менее, Эркенбранд был самым могущественным из властителей Западной марки, и, поскольку его народу угрожала опасность, его правом и обязанностью было собрать всех местных жителей, способных носить оружие, и организовать оборону. Таким образом, он принял командование и над всадниками войска Западной марки; но отряд всадников из войска Эдораса, вызванный Теодредом на помощь, по–прежнему оставался в распоряжении Эльфхельма.
После того, как Гэндальф исцелил Теодена, ситуация изменилась. Командование снова перешло к королю. Эомер был восстановлен в своих правах и, фактически, стал первым маршалом — он готов был принять командование в том случае, если король погибнет, или если силы покинут его; но титулом этим Эомер не звался, и в присутствии короля во всеоружии он мог лишь советовать, а не приказывать. Таким образом, Эомер играл ту же роль, что и Арагорн: доблестнейший из королевских поборников[281].
После того, как в Харроудейле было собрано все войско, и был обсужден и, по возможности, определен маршрут и планы битвы[282], Эомер остался на этой должности. Он ехал вместе с королем — как командир передового эореда, Королевского отряда, — и выполнял обязанности его главного советника. Эльфхельм, ставший маршалом Марки, повел первый эоред войска Восточной марки. Гримболд, не упоминавшийся прежде в повествовании, исполнял обязанности третьего маршала, возглавляя войско Западной марки, но звания маршала Марки он не носил[283]. Гримболд пал в битве на Пеленнорских полях, а Эльфхельм сделался военачальником Эомера, когда тот стал королем. Именно Эльфхельму было поручено командовать теми роханскими войсками, что остались в Гондоре, когда Эомер отправился к Черным Вратам, и это он разбил вражескую армию, вторгшуюся в Анориэн («Возвращение короля», V, конец 9 главы — начало 10). Он назван в числе главных свидетелей коронации Арагорна (там же, VI, 5).
Известно, что после погребения Теодена, когда Эомер приводил королевство в порядок, он сделал Эркенбранда маршалом Западной марки, а Эльфхельма — маршалом Восточной марки. Эти титулы были введены взамен титулов второго и третьего маршала, и они были равны по старшинству. На время войны вводилась специальная должность — королевского наместника. Он должен был править государством, если король отправлялся с войском, либо вести войско, если король по каким–либо причинам оставался дома. В мирное время кто–либо назначался на эту должность лишь в том случае, если король из–за болезни или преклонного возраста желал передать бразды правления наместнику; вполне естественно, что эту должность занимал наследник престола, если он был достаточно взрослым. Но на совете решено было, что во время войны престарелый король не должен посылать своего наследника в бой, если у него нет еще хотя бы одного сына.
(II)
Здесь приводится пространное примечание к тому месту, где Эльфхельм и Гримболд спорят, насколько сейчас важны Броды Изена, стр. 360–361. В первой его части в основном повторяются сведения, изложенные и в других местах этой книги, но я счел за лучшее все же привести его полностью.
В древние дни южная и восточная границы Северного королевства проходили по Серострую; западной границей Южного королевства был Изен. В землях между Сероструем и Изеном (они назывались Энедвайт, «срединный край») нуменорцы бывали редко, и никогда там не селились. Во дни королей они считались частью Гондорского королевства»[284], но Гондор мало интересовался этой территорией, и ограничивался тем, что охранял и содержал в порядке большой Королевский тракт.
Этот тракт тянулся от Осгилиата и Минас–Тирита до Форноста на севере; он пересекал Броды Изена и шел через Энедвайт, придерживаясь возвышенностей, что расположены в центральной и северо–восточной части этого края, пока не приходилось поворачивать на запад, в низины у нижнего течения Сероструя. Сероструй тракт пересекал по насыпи, ведущей к большому мосту в Тарбаде. В те дни этот край был мало заселен. В болотистых землях, расположенных между устьями Сероструя и Изена, обитали несколько племен «дикарей», рыбаков и охотников, по облику и языку родственных друэдайн лесов Анориена[285]. У подножия западных склонов Мглистых гор жили остатки народа, который рохиррим позже называли дунлендингами: угрюмый народ, родичи древних обитателей долин Белых гор — тех самых, кого проклял Исильдур[286]. Они не питали любви к Гондору, но при всей их отваге и дерзости были слишком малочисленны, и слишком боялись мощи королей, чтобы причинить гондорцам крупные неприятности или заставить их отвлечься от Востока, откуда исходили главные опасности. Дунлендинги, подобно всем жителям Арнора и Гондора, пострадали от Великого мора, случившегося в 1636–1637 годах Третьей эпохи, но все же меньше прочих, поскольку жили обособленно и мало общались с другими народами. Когда дни королей окончились (1975–2050) и Гондор начал клониться к упадку, они фактически перестали быть подданными Гондора; никто теперь не следил за Королевским трактом в Энедвайте, а мост в Тарбаде разрушился, и на его месте остался лишь опасный брод. Границей Гондора стал Изен и Врата Каленардона (как тогда называлось это место). Врата стерегли две крепости — Агларонд (Хорнбург) и Ангреност (Изенгард), и Броды Изена — единственный легкодоступный проход в Гондор — всегда охранялись, чтобы не допускать набегов из «Диких земель».
