Сергей Девкин - Тайпэн. Оскал войны
Богатый цветник, разбитый на крыше трехэтажного дома, принадлежавшего зажиточному мастеру–сталевару, благоухал весенними ароматами. Стоя у дощатых перил, Хань, молча, рассматривал полуночную панораму, собираясь с мыслями и пытаясь понять, что так тревожит его в последние дни. В своем поступке Ли не сомневался, равно как и в том, что тайпэнто Синкай выразит полное одобрение его односторонним решением. Мао нуждался в этом перемирии больше всего. В случае военной победы, это была бы победа без его участия, скорее даже наоборот, если вспомнить о почти провальном походе ополчения чжэн–гун–вэй. Самого опасного исхода — поражения Империи — сейчас уже в любом случае удалось избежать, и только неопределенный мир, очень выгодный Юнь, давал Феню шанс окончательно укрепиться возле Нефритового престола.
Не то, чтобы за эти месяцы Ли стал лучше разбираться в хитросплетения придворных интриг, но долгие разговоры с Васато и Кара Сунем давали ему те важные основы, которые бывший дзи пытался прежде полностью игнорировать. Призванием тайпэна было вести полки в бой и выигрывать войны во славу своей страны, но это было лишь частью их истинной ответственности, что лежала на каждом из вассалов Избранника Неба. Своим ближайшим соратникам и слугам Император жаловал высшую привилегию, способную развратить слабых духом, но становящуюся бременем и тяглом для тех, кто верил в идеалы, которые внушались каждому из них еще в детстве. Вот только не все были способны придерживаться их до конца, а порою, как в случае с Мао, никогда и не пытались этого делать. Хотя трудно было обвинять тайпэнто в отсутствии того, чего он в принципе просто не мог иметь. Фень пробился наверх совсем из другой среды и стал полезен Империи лишь благодаря своим не самым лицеприятным талантам, однако Единое государство не привыкло разбрасываться ценными ресурсами, чтобы они из себя ни представляли.
— Надеюсь, я могу отвлечь вас на пару минут, — тихий голос Фанга заставил Ли слегка вздрогнуть, он совсем не слышал, когда генерал успел подняться сюда наверх.
— Думаю, пару минут у меня найдутся всегда, — вежливо ответил тайпэн, приглашая юнь занять место рядом с собой.
Фанг облокотился на перила и, окинув взглядом картину, которую рассматривал Хань, понимающе кивнул.
— Хороший момент, тревожный, но очень искренний.
— Завтра мы уже забудем о нем, — вздохнул Ли. — Так что вы хотели?
— Мне нужно попросить вас кое о чем.
— Похоже, выполнять ваши просьбы входит у меня в привычку, — усмехнулся тайпэн, но так, чтобы не обидеть собеседника.
— Главное, чтоб не во вредную, — поддержал шутку Фанг. — Речь пойдет о Ранджане.
— Что именно?
— Он должен умереть.
Несколько долгих секунд повисшая тишина прерывалась лишь звонким стрекотом садовых цикад. Наконец, Хань медленно повернулся к Сей Янь, и тот прекрасно понял вопрос, так и прозвучавший вслух.
— Это не личное. И не потому, что Ранджан был тайным союзником Империи. Просто, такой человек должен умереть. Это единственный вариант. Вам что–нибудь известно о вероисповедании сиртаков?
— О многоруких демонах–богах?
— Да. Ранджан был верховным жрецом самого богатого и большого храма южного Умбея, а сейчас его называют Отринувшим и Хулителем. Этот титул не так легко получить, его не дают за особые заслуги или достижения, и стать Отрекшимся кто–либо может только через всеобщее отвержение жреческим сословием и абсолютную анафему. Ранджан бросил вызов самим богам Умбея… и победил. Не раз и не два. Его сила духа ослепляет его соратников, его харизма способна опьянить последнего скептика, а неприкрытой злости и ненависти хватит на то, чтобы трижды утопить в них весь мир. Он не остановится и не успокоится. Даже потерпев самое страшное поражение, Ранджан просто начнет все с начала и без сомнений добьется новых успехов, которые прольются кровью по обоим берегам Шаанга. И поэтому, он должен умереть.
— Черный дракон Та Цу, — отрешенно отметил Ли. — Если следовать вашему описанию, они очень похожи в том, что можно назвать характером.
— Тогда, вы видите, что это за чудовище.
— Лишь благодаря Та Цу Единое государство получило возможность к существованию, — раньше слова генерала не вызвали бы у Ханя протеста, но сейчас он уже по–другому смотрел на окружающее, и хотя не отрицал его темных сторон, но и не мог позволить себе забыть обо всем том, что положительного они дали миру. — Без Та Цу не было бы Цы, а без Цы не было бы Нефритового престола. Однако Та Цу некому было остановить в начале пути, и потому свершилось то, что свершилось. Но мы еще можем остановить Ранджана и должны хотя бы попробовать. Я постараюсь исполнить вашу новую просьбу, генерал, не беспокойтесь об этом.
— Благодарю вас, — напряжение в голосе Фанга никуда не пропало, и Ли догадался, что есть что–то еще, волновавшее главнокомандующего Юнь.
— Мои помощницы давно старались отслеживать действия раджи, и было в том, что они наблюдали, нечто очень тревожное. Я не зря упомянул о той яркой силе и необычайности способностей, присущих Хулителю. Ранджан был жрецом, напрямую соприкасавшийся с ядовитыми сущностями из–за граней привычного мира, и сложно сказать, что они сумели оставить в нем и что он сам отобрал у них. Вы как никто знаете о таких вещах…
— Похоже, что мой краткосрочный визит в замок Камадо не прошел мимо вашего пристального внимания, — хмыкнул Хань.
— Поверьте, этот поступок произвел должный эффект на нескольких кумицо из моего окружения, — ответил в том же тоне Сей Янь. — Равно, как и переход на вашу сторону одной из них. Однако речь сейчас не об этом. Я не знаю, чем может обернуться Ранджан в момент своего падения, какую скверну он решится выплеснуть в плотский мир, и сможем ли мы ее остановить. И потому…
— Обязательно буду учитывать это, — кивнул тайпэн, показывая, что прекрасно понимает серьезность опасений Фанга. — Таката и Фуёко будут со мной, и если не справятся они, то это уже не сможет никто другой.
— Я знаю, поэтому Наёли и Маэси пойдут вместе с вами. Я не могу им запретить, да они меня и слушать не станут, раз приняли это решение сами.
— Как мне это знакомо, — улыбнулся Ли.
Фанг удрученно вздохнул, усмехнувшись в конце.
— И, тем не менее, моя главная ставка на вас, высокочтимый.
— Да уж, почему–то справляться со всякими нехорошими проявлениями у меня получается на удивление… часто, — не без иронии согласился Хань.
— Надеюсь, все получится и на этот раз.
— В конце концов, генерал, у нас еще есть один козырь, который мы можем предъявить в самый опасный момент. Не для того мы провезли его через половину вашей страны, чтобы теперь позволить отсиживаться в обозе.
