Сильвио Гезель - Естественный экономический порядок
Но ведь когда они оба ищут друг друга, то рано или поздно они встретятся. И ситуация в этом случае гораздо с большей долей вероятностью разрешиться в пользу обоих сторон, чем, когда только один искал встречи с другим. Весь животный мир был бы в трауре и скорби, если бы все самки стали прятаться от самцов. Как жаба-самец в пруду найдёт себе подругу-жабу, если в ответ на его призывное кваканье та не откликнется?
Ранее владелец денег извлекал неоспоримую пользу из того, что постоянно прятался от владельца товара; чем больше проходило времени, тем последний становился более сговорчивым. Первый появлялся в домашнем халате и тапочках, как будто последний только что разбудил его от и назойливо требует… а сновидения были так приятны! Да, да, именно так покупатель встречал ранее любого продавца!
Теперь же, при любых обстоятельствах, деньги сами идут на поиск продавца, товаров. Деньги стали постоянно голодными. Голод заставил деньги заточить зубы, нарастить мускулы, и теперь хищные деньги носятся в поисках жертвы: товаров. Нет, это сравнение уж слишком, ведь товары никуда не прячутся от денег, они, как и раньше, всегда доступны, всегда на расстоянии вытянутой руки; товары иначе просто не могут. Но оба: товары и деньги – идут навстречу друг другу. Но, если деньги не находят приемлемого товара, то они больше не ждут до тех пор, пока случай бросит к их ногам искомое; ничего подобного, теперь деньги сами ищут способ, куда себя побыстрее вложить. И способ известен. Это – труд. Его всегда можно купить.
Поэтому-то Свободные Деньги заменили страхование безработицы автоматическим страхованием своей природы. Свободные Деньги сами по себе являются и автоматической биржей труда и страхованием, а я, как и 100 000 бывших работников биржи, очутились на улице, мы потеряли свою работу. По иронии судьбы, единственными 100%-но безработными оказались работники биржи труда!
Как к СВОБОДНЫМ ДЕНЬГАМ будет относиться: Ученик Прудона?
Наша программа вводом Свободных Денег была полностью выполнена. Цель, к которой мы стремились, достигнута. То, что мы стремились заполучить посредством введения сложных, с трудом осмысляемых институтов наподобие обменных банков товаров и кооперативных обществ, т. е. именно тех организаций, предназначенных для обмена товарами, было сделано гораздо проще и легче с помощью Свободных Денег. Вот что говорил Прудон:
"Равный обмен в социуме есть формула справедливости. Равный обмен может быть определён следующей максимой: делай так по отношению к другим, как они делают по отношению к тебе. Или, если перевести эту фразу на язык политической экономии: обмен продуктов на продукты, покупай у других продукты, когда они купят продукты у тебя, покупайте друг у друга. Социальная наука означает простую вещь: организацию внутренних отношений людей в самом гармоничном виде. Дай социуму надёжный агент, который будет беспрепятственно обращаться в среде социума, т. е. такой агент, с помощью которого будет налажен постоянный обмен продуктами, и человеческая солидарность будет железной, а труд организован по своему наивысшему максимуму".
И Прудон был прав, по крайней мере по отношению к обмену продуктами труда, хотя он и ошибся в отношении продуктов сельского хозяйства. Но вот как можно было организовать озвученную им задачу: регулярный обмен продуктами? То, что предлагал сам Прудон для достижения этого постоянного обращения, т. е. постоянного обмена продуктами, на практике оказалось невозможным. Даже на самом малом уровне, возникшие по инициативе Прудона банки товаров не заработали, поэтому вопрос оставался открытым с тех самых времён.
И снова, ему следовало глубже изучить тот аспект, почему у него ничего не получилось, почему по его схеме люди так и не стали обмениваться товарами и продуктами, изучить вопрос спроса и предложения. Вот в этом заключалась его ошибка. А он приступил сразу к практической реализации своих идей. И погорел.
Прудон на самом деле подозревал, что что-то не так с металлическими деньгами; потому что не зря называл золото "запором на воротах на рынок, часовым, охраняющим вход на рынок от всех страждущих туда войти". Но он так и не удосужился выяснить точно, что же было не так с деньгами, хотя именно с этой точки ему и нужно было начинать своё расследование. Он ошибся, и ошибка завела его в сторону, причём далеко. Для того, чтобы поднять труд, вернее результаты труда, т. е. товары, на ту высоту, где обитали деньги (т. е. золото), Прудон придумал решение, которое, как ему казалось, раз и навсегда решит эту проблему. Но зачем было ему так необходимо "поднимать" товары на более высокий уровень, что такого особенного было в золоте (иными словами, в деньгах), что делало его уровень несопоставимым с уровнем труда?
Да, именно здесь, в самой идее поднять товары на уровень золота, и лежала ошибка Прудона. Ему следовало перевернуть схему и сказать: "Надо сделать так, чтобы и товары, и деньги циркулировали на одном уровне, сделать так, чтобы деньги никогда и ни в чём не были бы предпочтительнее товаров; тогда товар и становится деньгами, а деньги – товарами. Поэтому давайте лишим деньги их уровня и низведём их до уровня товаров. Мы не можем изменить природу товаров и каким-то образом сделать так, чтобы у них появились свойства и преимущества золота. Мы не можем сделать динамит невзрывчатым веществом, не может сделать небьющееся стекло, нержавеющее железо, мех, неподвластный моли. У товаров есть неискоренимые дефекты; они портятся со временем, на них оказывает влияние время и они разрушаются – и только золото в этом ряду исключение. Ну а если добавить к этому то, что золото ещё и деньги, а как деньги повсеместно принималось в качестве оплаты, к тому же не портилось ни при перевозке, ни при хранении, то тогда и говорить вообще не о чём. Как в таких условиях можно было поднять продукты до уровня денег, золота? Никак.
Но процедура в обратном направлении гораздо более лёгкая: можно изменить деньги. С ними ведь мы можем делать всё, что угодно, поскольку они могут быть изменены. Поэтому легче опустить деньги до уровня товаров, легче придать именно им те свойства, которые восстановят баланс между деньгами и товарами, придадут им обоим одинаковые качества.
С вводом Свободных денег эта логически понятная идея была воплощена в жизнь, а полученный результат доказал, насколько обоснованно и оправдано было мощное замечанияе Прудона, а также как рядом он находился в поисках решения этой проблемы.
Да, денежная реформа опустила деньги до уровня товаров, и результатом стало то, что товары всегда и везде, в любой ситуации стали равными деньгам. "Покупайте продукты друг у друга", – говорил Прудон, – "если вам нужен рынок, если вам нужна занятость". Теперь это сделано. Спрос и предложение сливаются теперь в экстазе с помощью новых денег, как будто наступил сплошной, но удобный бартер; как будто каждый приходит на рынок со своим товаром, а уходит – обязательно купив чужой. Поэтому товары идут сплошным потоком, в оба направления. Со Свободными Деньгами именно так и происходит: сколько куплено, столько и продано, а продажа обозначает почти немедленную покупку, и так снова и снова по кругу, таким образом предложение товара обозначает возникновение спроса именно на поставляемую величину. Продавец, который вынужден продавать то, что он произвёл, теперь самой природой денег вынуждается тут же избавляться уже от них: либо через покупку других товаров, либо через вложение денег в строительство нового дома, в образование своих детей, в улучшение своих инструментов, машин, мебели, одежды и т. д. Если же его не привлекает ни один из вышеперечисленных способов избавления от денег, то он может просто дать деньги в долг тому, кому они нужны в этот момент. Другие способы избавления от денег, к примеру, их накопление, или ростовщичество (т. е. дача денег взаймы под процент), или покупка таких товаров, которые спустя энное время можно продать и получить прибыль, или даже просто подсчёты, как именно могут деньги принести прибыль в виде денег же, увы, более невозможны. Раньше тебя твои товары заставляли тебя нести их на рынок и продавать; а теперь к этому прибавилось ещё и деньги, которые тоже куда-то надо деть, да побыстрее, и альтернативы более нет. Эта последовательность, покупка за продажей, продажа за покупкой, заставляет деньги быть тем, чем они и предназначены быть – деньгами. В хорошие времена и в плохие, в победе и поражении, деньги не уходят с орбиты рынка, они крутятся и крутятся именно там, где им и надо крутится. И это происходит так же неумолимо, как вертится наша Земля вокруг солнца. Спрос появляется на рынке с такой же регулярностью, с какой труд ищет приложения для производства товаров, а товары ищут спрос.
