Алексей Федотов - Чёрный карликовый тигр
Алексей Федотов - Чёрный карликовый тигр краткое содержание
«Чёрный карликовый тигр» – повесть-сказка Алексея Федотова. Написана в 2012 году. В этом же году была переведена на английский язык. Название переводной версии «Black Pygmy Tiger». Автор перевода М.В. Баламакова. В 2012 году вышла в издательстве «Наша Родина» на русском и английском языках. Федотов Алексей Александрович – профессор Ивановского филиала Института управления (г. Архангельск). Религиовед. Доктор исторических наук, кандидат богословия. Член Союза журналистов России. Был отмечен рядом наград, в том числе медалью ордена «За заслуги перед Отечеством» ІІ степени в 2000 году.
Алексей Александрович Федотов
ЧЁРНЫЙ КАРЛИКОВЫЙ ТИГР
повесть-сказка
Посвящается Анатолию Николаевичу Ежову,
Президенту НОУ ВПО «Институт управления»
(г. Архангельск), доктору экономических наук,
профессору, почётному работнику высшего
профессионального образования РФ – человеку,
поддержавшему меня в трудный период моей жизни
Когда я пишу, я скорее наблюдаю за птицами, чем строю здание. Я вижу образы. Нужно всего лишь замереть и следить, как они соединяются друг с другом. Если вам очень повезет (мне никогда не везло настолько), из этих образов последовательно складывается картина, и вы безо всякого труда получаете готовую историю. Но чаще (а со мной всегда) в ней есть пробелы. Вот только тогда вам и приходится что-то придумывать, чтобы объяснить, почему те или иные персонажи оказались там-то и там-то и делают то-то и то-то.
Если в истории, которую вы собираетесь рассказать, заложена какая-то мораль, она неизбежно возникнет сама собой и в ней отразится весь ваш жизненный опыт. А если нет, не нужно ее изобретать. То, что у вас получится, будет банальностью или даже ложью. Единственная мораль, которая имеет какую-то цену, – мораль самого автора.
К. С. Льюис
Зверландия
В Зверландии кто только ни жил! И говорящие звери, и сказочные существа. Людей, правда, было мало: слишком уж высокие требования к ним здесь предъявлялись. Считалось, что человек должен быть во всем безупречен – и честный, и благородный, и добрый, и смелый. А если нет – иди в местную полицию и меняй паспорт человека на паспорт гоблина – гоблин любым может быть.
Но вообще-то в этой стране всем находилось место. Нельзя сказать, что все в жизни ее обитателей было безоблачным – простые и справедливые ее законы после истолкования правил их применения местными управителями бывали очень тягостными; и сами жители нередко ссорились друг с другом. В то же время преступности почти не было, не то что в соседних Гоблинландии и Лепреконии, эмигранты из которых получали вид на жительство в Зверландии только после многочисленных проверок их благонадежности. Голода здесь не было, каждый имел жилье и работу.
Царем Зверландии был Крылатый Лев. Мудрый и благородный, он думал о каждом из своих подданных, чтобы любой мог реализовать свои таланты. Он считал, что самое большое благо для живого существа – это свобода, нужно дать каждому шанс проявить себя, а вмешиваться лишь в крайних случаях. Но получилось так, что талант занимать места начальников в высшей степени был хорошо развит у лепреконов и гоблинов, поэтому из пяти губернаторов провинций этой страны было два лепрекона, два гоблина и только один старый мудрый тигр. Жители его провинции благоденствовали, но сами этого не замечали. Им казалось, что они лучше решили бы все проблемы, и роптали на власть.
А вот губернаторы остальных провинций, занимая эти посты, принимали местные акты, уточняющие общие законы. Например, Крылатый Лев дал всем право на труд. Они же «для блага местного населения» трактовали его как право работать двенадцать часов в день с одним выходным. Им, конечно, хотелось бы, чтобы рабочий день составлял 16 часов, а выходной отличался тем, что в него можно работать всего лишь 8 часов. Но самый хитрый лепрекон сказал, что тогда вмешается Царь. Или Крылатый Лев гарантировал всем подданным право на жилье. В четырех провинциях это право трактовалось как право самим нести все заботы о содержании жилья. А для лучшей организации этой заботы были созданы специальные компании, помимо которых невозможно было ни отремонтировать дом, ни отапливать его зимой. Прибыль от этого шла на «местные нужды».
Разумеется, Царь обо всем этом знал. Он вообще мог в любой момент встретиться с любым жителем страны, стоило тому лишь очень сильно этого захотеть и мысленно позвать Крылатого Льва. И неизвестно откуда Царь тут же мог возникнуть перед ним. Но он не откликался на пустые и корыстные призывы. Более ценным для него представлялось то, что находилось в сердце и в голове его подданных, чем то, будет их дом одноэтажным или четырехэтажным, и будут они есть два раза или восемь раз в день. Кстати сказать, наиболее недовольными были именно те, кто имел шестиэтажные дома и ел десять раз в день. Причины их недовольства были обусловлены тем, что им сложно было переварить такое количество пищи, и тем, что, находясь на одном этаже дома, они думали, не залезли ли воры на другой. Хотя воровство в Зверландии было крайне редким.
Зато те люди, звери и сказочные существа, которые без ропота переносили все трудности, поддерживали среди них друг друга, чувствовали какую-то незаметную, но реальную помощь Крылатого Льва. Все-то у них получалось как бы само собой; имея самую простую еду, они умели радоваться ей как пиру, в самом скромном жилище им было уютнее, чем в любом дворце. И тот, кто жил с ними рядом, глядя на них, тоже хотел стать лучше.
Однажды губернатор Тигр спросил у Крылатого Льва, почему он позволяет притеснять жителей четырех пятых страны лепреконам и гоблинам.
– Они сами позволяют это делать, – грустно ответил Царь. – Им самим нравится жить по тем законам, которые устанавливают их губернаторы, потому что они смеют написать его на бумаге лишь после того, как жители их провинции запишут этот ложный закон в своем сердце. Жить по законам гоблинов и лепреконов вначале кажется более легким, но затем каждый, принявший их за истину, оказывается в жутком рабстве. Но пока все еще неплохо. Хуже будет, когда две трети подданных потребуют моего изгнания из страны и искренне будут уверять, что без меня им будет лучше, а остальные сделают вид, что согласны с ними или что им все равно. Немногих оставшихся верными мне я заберу с собой в изгнание.
