Андрей Сухин - превратности судьбы - превратности любви
Следом поднялась и Екатерина Андреевна.
- Я скоро... - кивнула она мне.
Всё складывалось, как нельзя лучше. Для реализации задуманного мне и нужно-то было пара минут. Я выждал для надежности минутку, затем налил себе из здоровенной литровой бутыли темно-зеленого стекла граммов двести ароматной багрово-красной жидкости в свой фужер. Потом я достал из кармана небольшую бутылочку с прозрачной жидкостью и осторожно, стараясь не пролить ни капли, перелил содержимое маленькой бутылочки в большую. Пустой пузырек я тут же снова спрятал в карман, а дорогущий портвейн закрыл пробкой и проделал с бутылкой те же манипуляции, какие проделывает опытный бармен со своим шейкером. Затем открыл бутылку и сунул в горлышко свой нос. Посторонних ингредиентов не ощущалось. Я поставил бутылку по центру стола и с совершенно невинным видом откинулся на мягкую спинку диванчика с фужером в руке.
"Придется выпить весь бокал сразу. Хоть это и отдает варварством: так пить такой напиток, но следы следует замести. Бутылка-то снова полная. А ну как госпожа магесса окажется этаким Шерлоком Холмсом в юбке ...или вернее в мини платье и заметит, что бутылка полная, а я сижу с целым фужером портвейна..."
Вкус у раритетного портвейна оказался настолько хорош, что я в момент выхлебал свой бокал.
"А ведь если бы я выпил всё это натощак, меня могло развезти, но вот что значит тщательная проработка операции!"
Перед нашим выходом я забежал по старому знакомству на кухню, плотненько перекусил и теперь был готов к любым вариантам развития событий.
Тут словно по заказу в дверях возникла Екатерина Андреевна, но было поздно: бокал мой был уже пуст. Лишь несколько рубиновых капелек остались на дне, но это уже не играло никакой роли.
- Великолепный вкусовой букет ... Желаете продегустировать?
Екатерина Андреевна устроилась на диванчике напротив меня, закинула свои мускулистые, стройные и совсем не выглядящие старческими ножки друг на друга. Мгновенно уехавший вверх подол мини платья ее абсолютно не волновал.
"И что значит эта картинка?" - подумал я, с трудом поднимая глаза до уровня, который хотя бы с натяжкой можно было считать приличным, поскольку это тонкое платье так облегало не маленький бюст главной магессы, что даже снимать платье не требовалось, чтобы увидеть там все выпуклости и впадинки. А посему я, как штангист, выжимающий предельный для себя вес, напрягся и рывком поднял глаза ещё выше, уперевшись взглядом в улыбающиеся полные красные от помады губы своей начальницы. На этом и зафиксировался.
- Нет уж! Пить натощак даже самый распрекрасный портвейн я не буду! - категорически отказалась Екатерина Андреевна и ее губы снова расползлись в улыбке. К моим глазам, словно кто гири привязал: они все время норовили опуститься вниз, а тут ещё и начальница игриво перекинула ножки и немного поменяла позу.
- Может... потанцуем, пока салаты готовят? Это процесс не быстрый... - предпринял я новую попытку отвлечься. Ибо понимал, что если я буду так вот сидеть и бесстыдно пялиться на оказавшиеся и впрямь сверхсоблазнительными ножки мамы Рады, может случиться так, что я просто не выдержу и ненароком поглажу, хотя бы одну из этих ножек. Реакция босса на такую фамильярность могла быть совершенно непредсказуема.
"А что, если эта паршивка нарочно провоцирует меня, но не с целью соблазнения, а с какой-нибудь другой целью? Я ее трону сейчас, а отмазки в виде алкоголя у меня ещё нет..."
Но к моему облегчению пытка соблазнительными ножками продолжена не была. Екатерина Андреевна легко поднялась с диванчика, демонстрируя свое согласие на танец.
На небольшой площадке, перед оркестриком из трех музыкантов, танцующих не было. Вообще в ресторанах такого класса, по которым начала водить меня Екатерина Андреевна, танцевали очень редко. Народ здесь обретался солидный, больше вел неспешные разговоры, оценивал кухню да дегустировал вина... А уж чтобы вот так, даже не проглотив салатик, не выпив даже капельку вина, начинать зажигать на здешнем танцполе...
Вполне естественно, поэтому наша колоритная пара притянула к себе взгляды тех, кто сидел за столиками в зале.
"Народ видимо решил, что наш танец входит в развлекательную программу, которую предоставляет `Калькутта` своим клиентам", - подумал я.
Но меня, выпившего разом целый бокал вкуснейшего портвейна, это уже нисколько не волновало. И, кроме того, я был на службе, и ублажать мою начальницу входило по умолчанию в мои обязанности. Тем более, что эти танцы можно было рассматривать, как подготовку к самому главному и окончательному ублажению.
Ещё меньше любопытствующие взгляды окружающих смущали Екатерину Андреевну.
"Наверно и я когда буду в ее возрасте, и мне каким-нибудь чудом удастся потанцевать с какой-нибудь юной красавицей на глазах у всех, то я уж точно буду испытывать не смущение, а гордость за то, что красивая юная девушка согласилась потанцевать со мной",
- меланхолично размышлял я, покачиваясь в такт музыке вместе с прильнувшей ко мне моей начальницей. Мои руки покоились на талии Екатерины Андреевны, а ладони словно прилипли к ее оголенной и на удивление гладкой, на ощупь коже.
"Нет, мне определенно долгое воздержание не идет на пользу. Мне даже не приходится напрягаться и заставлять себя, изредка, словно случайно провести ладонью по гладкой спине мамы Рады и на мгновенье зафиксировать ладонь гораздо ниже ее талии. Прямо на этой обтянутой тонкой шелковой тканью платья компактной мускулистой попке", - размышлял я.
Екатерина Андреевна же вообще никак не проявляла своего отношения к моим манипуляциям, а просто прижималась ко мне и обнимала меня за шею.
Минут десять-пятнадцать мы топтались под музыку (к счастью не индийскую!), когда я заметил, как официантка с подносом в руках проскользнула в нашу кабинку.
- Салаты принесли... Может перекусим? - шепнул я, обнимая Екатерину Андреевну. Она выпустила мою шею, но зато сразу уцепилась за мою руку. Дескать, веди меня!
"Отлично! Раз она ведет себя так, словно она юная девочка, впервые приглашенная молодым человеком, то не будем выпадать из роли!"
Едва устроившись на диванчике, я первым делом наполнил наши бокалы портвейном. Тут уж Екатерине Андреевне не удалось отказаться, и она сделала такой неслабый глоток из подсунутого ей бокала.
- О! Как вкусно! Немного резковато, но вкусно-о-о...- протянула она и тут же сделала ещё глоток.
"Всё хорошо, прекрасная маркиза! - подумал я, тоже с удовольствием прикладываясь к своему бокалу. - Такими темпами мы на пару прикончим эту бутылку совсем скоро, и так же скоро надо будет уехать отсюда, пока нас не догнало опьянение..."
Двести граммов медицинского, семидесяти шести процентного спирта, которые я влил в портвейн, соответствуют примерно бутылке водки.
