akchisko_san1 - Гарри Поттер и Обитель Бессмертия
Но Фадж находился на своем месте, а напротив него Гарри, к своему удивлению, узрил Кричера.
— Что он натворил? – вырвалось у Гарри.
— Он – ничего, Гарри, прошу тебя, садись, – распорядился Фадж. – Мне бы хотелось выяснить, почему он вообще здесь находится. Как я понял, это длится второй год.
— А в чем проблема? – не понял гриффиндорец. У него в голове не укладывалось, что его могли вызвать к директору из‑за такой ерунды. Однако бывший министр так не считал.
— Видишь ли, Гарри, твоему личному эльфу не место в школе. Я удивляюсь, почему Дамблдор позволил тебе иметь его при себе. Это почти скандал! – Фадж воздел руки к небу, затем, посерьезнев, придвинулся к Гарри. – Я тебя, конечно, ни в чем не обвиняю, но представь, что начнется. Каждый чистокровный ученик захочет иметь при себе личного слугу!
Это в некоторой степени объяснило Гарри, почему Фадж в такой панике.
— Но я не собирался выставляться или что‑то такое, – поспешно заверил гриффиндорец и, недружелюбно покосившись на Кричера, добавил: – На самом деле, сэр, я вовсе не возражаю. Если вы считаете, что мой личный эльф не должен находиться в «Хогвартсе», я готов немедленно отослать его домой.
Но довольная, миролюбивая улыбка не успела выступить на лице Фаджа. Кричер внезапно пустился в пляс, роняя на пол всякие предметы и даже не обращая на это внимания. Впрочем, расколотив вазу, он склеил ее щелчком пальцев и оставил валяться на полу.
— О счастье! – вопил он при этом. – Кричер возвращается в родовое гнездо! В самый безупречный фамильный дом семьи Блэк! Как же он стоял без Кричера! О, что скажет моя дорогая госпожа, как она обрадуется! Наконец‑то на своем месте! Спасибо, спасибо благородному господину! – прокричал он нараспев, бросаясь к опешившему Фаджу и обнимая его ноги. – Проучил мерзкого мальчишку! Заставил притянутого за уши хозяина вести себя как следует! И на него есть управа, да услышит меня Мерлин всемогущий!
Гарри отчаянно краснел. Он и не подозревал, что такая мелочь, как Кричер, способна заставить его испытывать подобные чувства. И, однако, чувствовать себя идиотом под испуганно–вопрошающим взглядом Фаджа становилось невыносимым. Плюс к тому, давно ему не приходилось слышать от эльфа такой высокопарщины.
— Заткнись! – приказал он и тут же вынужден был извиняться перед шокированным директором за грубость.
То, что Кричер подчинился, не особо исправило ситуацию. Он продолжал молча подскакивать, кружиться и кататься по полу, и в его беззвучии медленно, но верно нарастало что‑то жуткое.
— Мистер Поттер, ну прикажите же ему аппарировать домой! – попросил совершенно растерянный Фадж.
И тут снова Кричер повел себя непредсказуемо. Только что до слез счастливый оттого, что его высылают домой, он подскочил и, сверкая ужасом в огромных глазах, принялся мотать мордой так, что зарябило в глазах.
— Ну, что еще? – устало спросил Гарри. – Ладно, говори, но только быстро и без фокусов!
Обретший голос Кричер не постеснялся высказаться в своем снобистском духе.
— Позвольте Кричеру попрощаться с пьяницей Винки, о фальшивый хозяин! – вскричал он. – Она должна знать, что Кричер, хранитель очага Блэков, возвращается домой! Пусть тоже гордится, это большое утешение в ее бедственном положении, когда вместо хозяина – директор!
Не в силах смотреть на Фаджа от подступающего к горлу нервного смеха, Гарри сдавленным голосом позволил старому эльфу отлучиться на пять минут в кухню и похвастаться другим эльфам.
— Прости, а с ним… все в порядке? – деликатно осведомился Фадж. И здесь Гарри не видел причины привирать.
— Что Вы! Конечно, нет, сэр, – ответил он.
Деликатный Фадж больше ни о чем его не спрашивал, возможно, просто не желая нарваться на еще один такой феномен. Явившийся с кухни Кричер сиял от гордости еще больше, чем несколько минут назад, и то, что он возвращается домой, казалось, возвышало его в собственных глазах до недосягаемой для Гарри Поттера высоты.
Возвращаясь в гриффиндорскую башню и думая, что теперь Фадж, несомненно, станет относиться к нему настороженно, Гарри, тем не менее, не ожидал, что ему закатят еще один подобный же концерт.
Уже на подходе к портрету Полной дамы он едва не оказался сбитым с ног. Вынырнувшее из‑за доспехов маленькое существо с ликующим визгом бросилось на него.
— О, славный Гарри Поттер! – возопил, от избытка чувств повисая на гарриных штанах, Добби. – Он еще более могущественный и мудрый, чем Добби думал! Гарри Поттер изгнал этого мерзкого чванливого раба с кухни! И он теперь не будет засорять мозги Винки! Нет больше Кричера! О, счастье Добби!
Глядя на то, как Добби ликует, Гарри вдруг подумалось, что этот день прошел не зря.
Но чувство тревоги, возникшее из страха разоблачения, напомнило ему, что расслабляться рано. И исчезновение могилы, и эпизод в Министерстве требовали не просто обсуждения, а выработки общей стратегии, или хотя бы общего мнения. Теперь, возвращенный из своих переживаний в реальный мир, Гарри видел, как сильно подействовали на его соратников эти два события. Честно и бескомпромиссно осудив себя за безответственность, Гарри поспешил исправиться и созвал новое собрание Д. А.
Началось оно мрачно; Дамблдор для многих при жизни был великим авторитетом.
— Конечно, мы сами теперь должны понять, что все это означает, но это так трудно, – пожаловалась Ханна Эббот. – Если бы он был здесь, он бы наверняка знал, что делать.
— Необязательно, – процедила Гермиона.
Это получилось у нее слишком громко, и воцарившееся мгновенно неодобрительное молчание отчего‑то вызвало в душе Гарри сильный протест. Да, он любил Дамблдора, но не находил в словах Гермионы ничего оскорбительного для его памяти. Чувствуя себя обязанным защитить подругу, Гарри заговорил.
— Мы думаем, что рядом есть более мудрые и опытные наставники, которые лучше нас знают, как справиться с тем кошмаром, которым порой оборачивается жизнь. Но, потом, когда ты попадаешь в этот кошмар, пусть подготовленным, но растерянным и испуганным, поверьте, чаще всего их не оказывается рядом, – Гарри старательно вглядывался в глаза собравшихся, ему так хотелось донести до них то, что удавалось облечь в слова, сделать так, чтобы они хотя бы захотели понять, каково это. – Я знаю, потому что со мной такое случалось. И все‑таки, когда не стало Дамблдора, – Гарри пришлось прерваться и перевести дыхание, но ком в горле не стремился растворяться. – В общем, я не был к этому готов, – произнес он глухо. – Нет, я никогда не ждал, что он станет расчищать для меня дорогу! Но в начале года, когда оказалось, что и подсказывать некому, я так себя чувствовал…
Образовавшуюся паузу заполнили звуки, свидетельствующие о смятении присутствующих, хотя никто даже не пытался перешептываться. Шуршали платки, слышалось трение рук о ткань одежды, поскольку многие делали вид, что отряхиваются.
