Андрей Лавистов - Нелюди Великой реки. Полуэльф
Вариант, что озерники, чей стул, возмутятся, пятьдесят на пятьдесят. То есть либо возмутятся, либо проглотят. Хороший процент и вариант хороший, но стандартный, так что я только улыбнулся, засунул руку в карман и достал мешочек, переданный Бонсом.
— Сначала коня напою, — сказал я, бросая в стакан с водкой «черного всадника», — вексель отдайте, и зачтется вам.
— Какой такой вексель? — Вот «хохол» живчик какой, не уймется никак.
— Вексель из тубуса, — вежливо и внятно объяснил я.
— Какого трубуса? — вновь попытался уйти в непонятки «хохол», но прочитал что-то в глазах старшего и смолк. Выдал себя «хохол» и всю свою компаху сдал с потрохами!
— С кем ты работаешь? — Вопрос главаря был вполне вежливым, так что я вежливо и ответил:
— С Ашмаи!
— Ашмаи надо помогать! — с сочувственным видом заключил главарь, и я поразился, как ловко он «съехал» с темы. И себя не уронил, и даже статус «помощника» и «благодетеля» заработал.
Я стоял и ждал, в полной уверенности, что сейчас мне все дадут. Ага! Догонят и еще раз дадут!
«Хохол» понял, что выбросил единицы, побурел и решил взять реванш:
— Ашмаи ведь не будет мелочиться? Три тысячи золотом — разве для него это проблема?
— Для него не проблема. И для меня не проблема. Для тебя — да, проблема…
Сказать, что мне легко давался разговор с новыми друзьями, было бы в корне неверно. Слишком легко. Подвох какой-нибудь будет, не иначе.
Выяснить отношения мы не успели: к нам почему-то торопливо подгребли вышибалы — двое громил-полуорков, вооруженных дубинками. На поясах у них болтались огромные заказные револьверы, а зеленоватая кожа была покрыта сложными татуировками.
— На улицу выметайтесь, нечего тут беспорядки хулиганить!
— Ладно, ладно! — улыбнулся я охраннику и протянул руку главарю пришлых. Точнее, попытался, потому что один из охранников преградил мне дорогу.
— Тебя чтобы больше я здесь не видел, полукровка! — прорычал он, тыкнув мне в грудь толстым указательным пальцем.
Никогда не понимал, чего им надо, ну вот чего им всем от меня надо?
— Зачэм гониш? — ответил я, переходя на тон оскорбленной невинности с южным акцентом и уворачиваясь от пальца громилы, как от шпаги. — Здэс тэпло и жэншин красывый! Я заказ дэлат буду! — Не знаю, с чего бы это у меня южный акцент прорезался — может, потому что «оскорбленную невинность» с ним легче изобразить?
— Оставьте его! — подыграл мне пожилой. — Это наш гость!
Когда вышибалы, недовольно рыча, отошли, главарь продолжил в доверительной манере:
— Халдеев не дождешься, так что пей, а конь твой напился уже! Утоп уж, захлебнулся!
Остальные бандиты поддержали немудрящую шутку своего главаря гыканьем и смешками. Тянуть резину на переговорах — самая действенная тактика. Тот, кто торопится, тот и проигрывает. Надо как-то сломать им линию, потому что нет ни сил, ни возможности «пересидеть» этих ловцов удачи.
Не говоря ни слова, я двумя пальцами достал из водочного стакана своего черного всадника и, глядя на него, спросил:
— Говорят, король Ангмара, ты потерял своего коня? Захлебнулся, говорят, утоп? — Взгляд я постарался сделать «горящим», а затем продолжил: — Что же это значит?
Глаза у шахматной фигурки были едва намечены красноватой эмалью, да еще и полустертой от частого использования. Невыразительные такие глазки. Интересно, у меня какие? Достаточно красные от усталости и дыма, надеюсь… А эрудиции ребяткам не хватает, чтобы цитату прочувствовать.
— Это значит, что скоро ты получишь крылья! — С придыханием надо про крылья, с придыханием!
После «крыльев» я вперил мутный взгляд в главаря и сказал:
— Баш на баш меняю! Я тебе — про крылья короля Ангмара, ты мне — вексель. А крылья — это секрет! Это страшный секрет! Денех стоит! — Я даже «г» фрикативной сделал, чтобы «малоросс» проникся.
Главарь и даже недовольно отдувавшийся «хохол» навострили уши. Прочие не обратили внимания, но кости стали летать по столу гораздо реже.
— Секреты с «правдолюбом» рассказывают… — Вот не может «хохол» язык за зубами держать. Как Николай Семенович Лесков в истории про русский самовар говорил, хохлы — это либо чрезвычайно порядочные, кристально честные люди, либо продувные бестии и мерзавцы. Ну, первых в Гуляйполе я и не ожидал встретить. — У нас как раз маленький завалялся!
Я чуть не расхохотался ему в лицо. Мешок с «правдолюбом» за собой таскают! Зато понятен статус этой банды: вирники, наверняка ездят по баронствам виры собирать да долги выколачивать. А чтобы курицу, несущую золотые яйца, не убить, — это с одной стороны, и чтобы у курочки крылья, как у орла, не выросли, — это с другой, камень с собою возят. Килограммов шестьдесят булыжник, оружие, понимаешь, пролетариата! Камешек этот — гордость гномов: если на нем руку держать, на правду и ложь реагирует. Правду пропускает, а если лгать — так можно руки лишиться: сожжет руку! Что ж, проверим, «правдолюб» против кровавого смарагда, экспериментальным путем, как сказал бы Рино, маг маркиза Арсайлского Конкруда. Еще надо попробовать приспособить древнюю легенду к современности — адаптировать, так сказать, для широкой публики и предстать в ненавистной для меня роли популяризатора. Кто там может убить короля Ангмара? Нет, кто там не может убить короля Ангмара? Ближе к тексту, как говорили на экзаменах в Академии…
После того как я поместил ладонь на поверхность «правдолюба» и, пытаясь сохранить серьезность, заверил бандитов, что победить короля Ангмара может женщина, переодетая мужчиной, и похожая на кролика нелюдь с волосатыми ногами, живущая в норах, главарь осторожно поинтересовался — кто именно может носить титул короля Ангмара. Пришлось ответить, что это уже другой секрет, и вексель нужно вернуть…
* * *Уходя из кабака с векселем в кармане, я навострил уши, пытаясь различить среди обычного кабацкого гама щелчок взводимого курка. Только дурачки, оказавшиеся в Гуляйполе впервые, пуская слюни от предвкушения сладости всех запретных плодов сразу, могут поверить в надпись, венчающую каждый вход каждого из «заведений» города. Что-то там про вину того, кто первым оружие достанет… Врите больше! Виноват всегда тот, кто для местной тусовки — чужак! Он и ляжет с дырой в затылке, в случае чего. Поэтому я кольцо из гранаты вытянул и саму гранату зажал в кулаке, чтобы в случае чего принцип «мертвой руки» сработал. Щелчка от курка револьвера я не услышал, но обсуждали мою особу бурно. Особенно неистовствовал «хохол». Он прямо заявил, что отдавать мне вексель не надо было, и что лапшу на уши я навесил качественно. Главарь резонно ответил ему, что «правдолюб» обмануть невозможно, и предложил учесть три фактора: поле Беренсона на векселе, гранату в моем кармане и кисет, откуда был взят «черный всадник». Ишь, глазастый, гранату усмотрел-таки! Сама бумажка-то, конечно, им не нужна, спасибо Беренсону, а информация о сделке все равно у них осталась…
