Илья Одинец - Дрессировщик драконов
Сейчас колдун был близок к осуществлению плана как никогда раньше. Сартрские и ви-эллийские солдаты теснили эльфов вглубь страны, оставляя после себя окровавленные трупы и выжженную землю. Задумка с катапультами оказалась эффективнее, чем предполагал колдун, — горел Синий лес — одно из величайших богатств старшего народа. Часть эльфов пыталась потушить его, но пока безуспешно — тут и там между густых крон, поднимающихся к солнцу на десятки тереллов, прорывались вонючие облака едкого дыма. Дым пах победой.
Вильковест знал, что в конечном итоге пожары потушат, но на это уйдет слишком много магических сил, которые эльфы могли бы потратить на сражения. К тому же в самое ближайшее время сработает еще один козырь — заколдованное кольцо, высасывающее и запирающее внутри себя магическую силу того, до кого оно дотронется. Благодаря Фархату остроухие лишатся своего предводителя. Жалкие, растерянные, они утратят весь свой пыл, разделятся на мелкие группировки, которые так легко раздавить, и поднимут белые флаги. Без правителя старший народ долго не продержится, даже эльфийская армия небоеспособна без командира. Гланхейл умрет, а вместе с ним умрут последние надежды тех глупцов, что еще верят в чудеса.
Возможно, уже сейчас сартрский король подъезжает к дворцу Гланхейла. Полукровка-парламентер сослужит еще одну службу — их с Фархатом пропустят к самому правителю Ил'лэрии, и тогда… вся сила эльфа перейдет в кольцо. Глупый и чересчур жадный до власти, а значит и легко управляемый, король не подозревает, какое кольцо дал ему колдун. Фархат считает, что украшение таит в себе только смерть. Он получил строгий наказ вернуть кольцо хозяину и не станет возражать против того, чтобы избавиться от несущей смерть безделушки.
"Скоро, очень скоро все это станет моим!" — ликовал Вильковест.
Внизу шел бой, но звуки выстрелов до колдуна не долетали — мешал ветер, врывающийся в уши, и Гаргхортсткор, неожиданно решивший поговорить со своим луноликим.
"Ты не устал?" — спросил дракон.
"От чего? — удивился старик. — От власти? От свободы? От всемогущества? Или от сидения на твоей спине?"
"От жизни".
"Ты серьезно? — Вильковест засмеялся. — Устают от жизни только глупцы, те, чей разум недостаточно развит, те, кто умом недалеко ушел от осла".
"Ты прожил на земле почти тысячу лет".
"Тысячу два года, — поправил старик. — И я еще слишком молод, чтобы умирать. Мое тело работает, а разум ясен".
"В жизни каждого существа должен быть смысл, — изрек дракон. — Жениться, родить детей, построить дом, стать мастером своего дела. Ты не хочешь ни первого, ни второго, а третье… ты достиг мастерства в плотницком, кузнечном, горшечном деле, ты прекрасный скорняк, освоил магию ароматов, умеешь сотворить шедевр из любого мало-мальски съедобного растения, жонглируешь словами не хуже прославленного Огюста[31]… Ты уже достиг всего".
"Слишком мелко, — фыркнул колдун. — Смысл моей жизни — покорить Аспергер".
"А что собираешься делать после? Построишь дом, женишься, родишь детей? Освоишь еще десяток искусств? Кому посвятишь длинный-предлинный остаток жизни?"
"Я буду править, безмозглая ты дубина! — Вильковест рассердился. — Это не так просто и скучно, как ты воображаешь! С чего вдруг вообще подобные разговоры? Я тебе надоел? Хочешь от меня избавиться?"
Гаргхортсткор не ответил, зато послал своему луноликому яркую картинку: иссохший полумертвый Вильковест на золотом троне, в его потухших глазах светится усталость, безвольные руки опущены на лежащую на коленях карту Аспергера. Вся она закрашена алым, объединение состоялось, но колдун недоволен. Он измучен и утомлен, его не радует ни всеобщее поклонение, ни безграничная власть, ни высшая магия. Он достиг всего, к чему стремился. Ему незачем больше жить.
"Я не так слаб, как ты думаешь, и намного внимательнее тебя. — Вильковест дернул Гаргхортсткора за усы. — К нам гости. Приготовься".
С юга к ним двигалось подозрительное облако. Оно было небольшим, однако Вильковест отчетливо ощущал дуновение магии истинно свободных.
"Дракон, залетевший так далеко?" — спросил колдун.
"Может, ты внимательнее, но я умнее и прозорливее, — равнодушно отозвался Гаргхортсткор, — Это наши старые знакомые".
Старые знакомые? На драконе кто-то сидит? Вильковест тряхнул головой, пытаясь представить невозможную картину. Он единственный на всем белом свете, кто сумел оседлать дракона. Право первенства и единства принадлежит ему! И больше никому!
Вильковест всмотрелся в облако, но его зрение было не таким острым, как у дракона, а делиться глазами Гаргхортсткор не торопился. Колдун принялся вспоминать всех, кто мог совершить невозможное, но на ум ему приходили лишь люди, на настоящий момент надежно укрытые черным плащом Ярдоса[32].
Облако неумолимо приближалось. Вильковест дернул усы дракона, заставляя того повернуть навстречу пришельцам, и приготовился атаковать. Неожиданно он ощутил странное волнение, беспокойство, какое не испытывал очень и очень давно. На свете не осталось вещей, способных испугать единственного колдуна Аспергера, первого дрессировщика драконов, хозяина белой смерти, как переводилось с языка истинно свободных имя его зверя. Но сейчас колдун почувствовал себя неуютно. Небеса больше не принадлежали ему. Появился некто, укравший половину поднебесья.
Ему что-то надо? Или он просто пролетает мимо? В любом случае пришельца ждет далеко не радушный прием.
Вильковест отпустил усы, сложил руки в сложный знак и послал перед собой сноп ослепительно белого света. Чужак должен знать, что играет с огнем. Пусть готовиться покориться!
Долетев до препятствия в виде истинно свободного и его седока, сияние неожиданно померкло. Вильковест вздрогнул.
"Смотрю, ты так и не узнал наших гостей".
Гаргхортсткор усмехнулся и послал своему луноликому яркую картинку: клетку с наброшенным на нее тильдадильоновым покрывалом и маленького лысого мальчика, которого колдун когда-то на руках принес к дракону. Он отвез ребенка во дворец сартрского короля, и теперь тот гордо шествует по территории эльфов в надежде остановить войну, которую остановить невозможно.
— Надо было убить их еще тогда, — заскрипел зубами Вильковест. — Ну ничего, еще не поздно исправить эту ошибку.
"Не торопись. Дракон сообщил, что нам не следует опасаться нападения, и это несмотря на то, что у его седока тоже есть магия, хотя и не такая сильная, как твоя".
Чужая магия? Эти слова резанули по сердцу колдуна, словно когти дракона. Одним жестом старик швырнул перед собой золотую паутину, похожую на ту, которую расстилал по земле в поисках шпиона, и мгновенно увидел черноту. Незнакомый всадник был не только луноликим, но и магом.
