Евгения Кострова - Калейдоскоп вечности (СИ)
— Что ты думаешь об этом Мэй Ли?
Что она думала? Мэй Ли неумолимо трясло. Нарушение закона каралось огненной смертью, а она, дитя, рожденная землями столицы мира, что должна нести глас правосудия и быть послушным и раболепным выходцем, неся своим трудом почтение традициям и любовь к обществу, в молчании смотрит на предметы, запечатанные жизнью. Девушка вновь обратила свой взгляд к верховному чину, качая головой, словно ей мерещились видения в полузабытье.
— Что Вы здесь делаете?
И в ответ он улыбнулся, правдиво и чувственно, как человек, чье сердце откровенно и решительно в своих поступках:
— Создаю армию.
— Для чего? — вторила ему девушка, забывая о небесных хребтах под ногами.
— Для будущего мира, — говорил он, наблюдая за ней глазами крадущегося зверя, балансируя в медленном и головокружительном танце, умело наступая к прельстительной миром жертве.
— Вы Владыка, и создаете подобное? — упорствовала она, указывая на кукольные марионетки, что восстанут механизмами.
И глаза его просветлели:
— Так вот, что тебя так беспокоит. А я было подумал, что страх перед неизведанным, — усмехнувшись обольстительными, полными кончиками губ прошептал человек. — Мэй Ли, я не пытаюсь обойти святые уставы колыбели Китая. Возможно, что мое замечание насчет твоего образования было невразумительным. Позже я обязательно принесу свои извинения в должном виде. Но тебя не должно пугать увиденное. В этих залах работают величайшие ученые и конструкторы, пытающиеся воссоздать нечто, что помогло бы человечеству пойти гораздо дальше своих нынешних возможностей.
— Я не понимаю, — проговорила она.
— Много лет назад, — начал он, повествуя терпко и ладно, словно всегда был сказателем притч и исчезнувших со страниц историй, — в далеких северных границах, где солнце расплавлялось на ледяных белых покровах, существовала величайшая из всех Империй, процветающая в заснеженных широтах. Могущество было ее столь велико, что даже спустя тысячелетия краха молва о ней граничила с безумием и самозабвением. Однажды, тоскуя по утрате скоропостижно скончавшейся дочери, один русский ученый во времена Старого Света и дни гневной войны создал первое механическое создание, обладающее хоть и искусственным интеллектом, но внутри технических связей обитала человеческая душа. Долгое время сказания считались чудесными, наважденческими былями среди тех, кто был одержим механикой с раннего детства и посвящал ей всю свою жизнь, пытаясь найти ответ — правдивы ли были те вымыслы о мифических существах, чья сущность была чище природы человека.
— Вы хотите сказать, что пытаетесь искусственно создать человека при помощи металла и писаных программ? Полный абсурд, — кричала Мэй Ли ему в лицо, содрогаясь от каждого вдоха, температура комнат стала ниже, и изо рта вырывались облачка пара, — человеческую душу заменить Вы не сможете.
— И именно поэтому ты здесь, — осведомил ее мужчина, и серебряные концы его длинных пальцев поддели несколько прядей черных смольных волос, спуская точеные лезвия до самых краев угольных локонов. — Я знаю, что ты поймешь меня, однажды, Мэй Ли, — шептал он, и глаза его замерцали, словно в них отражалось вытянутое пламя одинокой свечи. Острие его когтя на указательном пальце остановилось в центре ее подбородка, направляясь ниже по молочной, нежной бархатом коже девушки, и алые губы приоткрылись в болезненном выдохе, когда она увидала сияющий блеск опаловых камней в кольцах, а кинжальная игла бродила прямым контуром по гортани, касаясь ткани вороного косодэ, блуждая ниже по ложбинке меж груди, не разрывая ткани. Она затаила дыхание, когда близость смерти снизошла, и вместо того, чтобы вогнать горячие ножи ей прямо в грудь, он опустил пальцы, предлагаю руку.
— Я покажу тебе нечто необычайное, — говорил он, уводя ее вперед, мягко касаясь ее пальцев, осторожно, словно не желая ненароком причинить боли или вызвать ответно неприязнь. Люди в белоснежных одеждах расступились в сторону, отходя от огромного бассейна глубиной не больше метра с подсвеченной на подводном кафеле кремовым, вязким раствором. Высокие стеклянные доски с золотыми символами переставляли костное строение, высвечивали показатели давления и температуру тела, но Мэй Ли быстро опустила взгляд с диаграмм к тому, что творилось в белоснежной глади жидкости. Механическое тело было покрыто мышцами, и белое соединение краснело от соприкосновения с кровью, расходясь извивающимися перламутрово-розовыми речушками, когда с плеч и стоп сотни ярких нитей вышивали кожную ткань по всей фигуре андроида.
Тепло руки мужчины, притрагивающейся к ее плечам, опалило кожу, такая колкая и жгучая стояла стужа. Ее дыхание смешивалось с его, когда он прошептал возле ее лица:
— Мэй Ли, ты действительно веришь в то, что престольные наследники неба смогут избавить человечество от ночных отпрысков, что щупальцами вгрызаются в нашу душу и сознание, испытывая на прочность хрупкие сердца одним лишь взглядом, убивая кошмарными снами? Я смогу построить мир, где люди перестанут страшиться поднебесных черных князей и их монарших дворов. Мир, в котором больше никогда не будет войны.
— Вы идете против всевышней воли. Подобное невозможно, — молвила она, глядя в бело-сивые глаза. Рука скользнула по ее спине, и она задрожала, страшась ни боли, а проклятия. — Вы служите Красной госпоже, что изнуряла страданиями моего господина, вы отняли меня у любимого человека и идете против святого писания двенадцати Судий, Ваши мечты не более чем фантазия, которую Вы хотите воплотить из праздного любопытства.
— Нет, — ответил он, — это не ложь. Механические создания в образе людей действительно существовали, а возможно существуют до сих пор, служа своим бессмертным господам в опочивальнях русских аристократов, укрывшихся под пологами непробиваемых щитов своих великолепных дворцов.
— Столь смелое упоминание падших дворов в устах наперсника одной из провинций, мне отвратно слышать. Вас стоит казнить на одной из плах на виду у всех граждан белокаменной столицы, чтобы каждый мог узреть позор, — шипела она ему в лицо, желая расцарапать смуглую кожу и вырвать блеск из его больших серебристых глаз. Но на ее измученные терзания, он только улыбнулся, и в улыбке отдавала дикостью зверя:
— Да. Ты великолепно мне подходишь, — восхищенно выдохнул он. — Истинная поборница устоев Нового Света. Такой должна быть дочь своих родителей из славнейшего рода, что преданна покровительственным богам, защищающих нас. Я рад, что наконец-то забрал тебя у Вэя. Именно такая, как ты должна быть рядом со мной. Хотя полагаю, что он неспроста пошел на попятную и отпустил тебя, и потому не спешу заключать с тобою клятву на крови. Я готов долго ждать отзывчивости и верности в твоих поступках мне, а не другому.
