Ольга Болдырева - Скелеты в шкафу
— Вот ведь Хель! — восхитилась Юля Убийцей. — А сказать заранее о такой подлости было сложно?! Я бы хоть чуть-чуть план обдумала, вот что делать теперь?
А действовать пришлось быстро. Вампиры встретились на внутреннем дворе, выслушали сбивчивый, быстрый рассказ Вэра, который, к большому сожалению Юли, ее ушей не достиг, как ни пыталась она подслушать, и уже собрались раствориться в темноте, когда полуэльфийка напала. Один кровопийца умер еще до того, как осознал, что что-то пошло не так, второй успел дернуться, но тут же последовал за собратом.
Затем она, вроде как замешкавшись, но не позволив себя рассмотреть, разрешила Вэру удачно убежать в нужном направлении, подняла тревогу и принялась загонять мужчину к нужному коридору, пока робеющие слуги зажигали свет и испуганно кликали гвардейцев. А вампир как раз затаился рядом с комнатой служанки. Юльтиниэль знала (буквально ощущала каким-то седьмым чувством), что Илиз сейчас стояла за дверью, вслушиваясь в тревожный гул голосов, и переминалась с ноги на ногу, не зная, стоит ли выходить.
Простеньким заклинанием девушка повредила Вэру руку, а затем метнула из темноты прохода кинжал, не особо надеясь попасть в цель, но тем не менее все-таки ранила его в бок. Что ж, теперь оставалось только досмотреть сцену спасения прекрасной девой кровожадного монстра и отправляться спать…
Вампир глухо вскрикнул, зажимая рану, и попытался отползти в сторону, когда дверь комнаты прислуги резко распахнулась. Хрупкая белокурая Илиз сжимала в руках какой-то нелепый, словно бы детский кинжальчик, направив его на Вэра.
И спасать вампира не собиралась.
— Сюда! Он побежал сюда! Схватим гада! — вопили в коридоре совсем близко, и времени катастрофически не хватало, чтобы придумать нечто такое, что могло бы спасти положение.
«А чем я хуже Хель?» — мелькнула мысль, оказавшаяся неожиданно дерзкой и приятной. Юльтиниэль усмехнулась и, зажмурившись, изо всех сил потянулась к сознанию служанки. «Спаси его! Защити!» — приказала полуэльфийка. Глаза Илиз остекленели, и Юля, подумав, кроме приказа добавила еще одну идею, попытавшись ее выдать за мысли самой девушки: «Ты же его любишь!» Лицо служанки побелело, и, пробормотав что-то успокаивающее, она кивнула, чтобы растерявшийся вампир поспешил заползти в ее комнату.
Когда спустя пару минут в комнату Илиз постучался капитан гвардейцев и спросил, не слышала ли девушка что-либо подозрительное, она ответила спокойно-сонным голосом, что самое подозрительное она сейчас слышит за дверью и мечтает досмотреть очень интересный сон, после чего попросила не шуметь так сильно…
Юльтиниэль довольно кивнула, хваля себя за сообразительность, после чего, не выходя из тени, направилась обратно к себе. Как уж вампир будет самостоятельно выбираться из замка, ее не волновало. Основное она сделала.
Дальше жизнь снова растянулась на скучные дни, чтобы совершенно неожиданно повести ее к главному событию именно в тот момент, когда она меньше всего этого ожидала.
Чтобы поддерживать предложенную Орреном игру, последние месяцы ей приходилось создавать морок, изображая из себя «госпожу в положении», дабы все пробегающие мимо слуги умиленно вздыхали и радовались за герцогскую чету. Все это весьма утомляло, но что только не сделаешь ради того, чтобы собственное рождение прошло удачно и ничто в истории не сдвинулось со своей оси?
Это случилось за пять дней до ее дня рождения. Узнать имя собственной матери Юльтиниэль уже не особо надеялась… точнее, понимала, что Оррен не откроет его даже под страхом казни, а значит, потом придется долго трясти Хель, словно молодую яблоньку, чтобы собрать наконец первый урожай… в смысле дабы творец выполнила свою часть сделки. Они-то с Крисом для нее удержали время (вроде… за отдельные детали Юля бы не поручилась), а Убийца пусть делится информацией, как, собственно, женщина и обещала.
Полуэльфийка уже устраивалась спать, когда поняла, что забыла книгу в гостиной. Сначала она только разочарованно вздохнула: Юльтиниэль любила, проснувшись утром, не сразу выпрыгивать из кровати, а еще часок-другой нежиться в облаке одеяла, читая. В конце концов, один раз можно было легко нарушить устоявшуюся традицию. Но, провертевшись на месте двадцать минут в безуспешной попытке выкинуть из мыслей забытую книгу, Юля решила, что проще выйдет все-таки ее забрать… Бывают в жизни такие моменты, когда глупейшая мелочь приносит массу беспокойств.
Накинув легкий халатик поверх шелковой ночной рубашки, полуэльфийка осторожно выглянула в коридор — слуги давным-давно спали, так что морок можно было не делать, а то, признаться, он ей невообразимо надоел.
На подходе к гостиной Юльтиниэль обнаружила, что не ей одной не спится — из-за неплотно прикрытой двери доносились голоса: один однозначно принадлежал Оррену, а обладательницей второго, к безграничному удивлению, оказалась Хель. Юлька даже вздрогнула, когда поняла, что Убийца так вот запросто рассказывает Риту какую-то байку из своей жизни, а герцог в ответ смеется.
Полуэльфийка уже на собственном опыте убедилась, что иногда подслушивание плохо аукается в первую очередь для самого подслушивающего, вместо интересной информации принося одни проблемы, но пересилить себя не была способна.
— Она и говорит: «Почему все время синий? Раз мир мой, сделаю небо золотым!»… — передразнила Хель кого-то тоненьким надтреснутым голосочком и тут же вернулась к привычному, вкрадчивому тону: — И что ты думаешь? Вместо того чтобы просто изменить цвет, она поменяла всю структуру реальности — не прошло и минуты, как не осталось ни одного живого существа. Пришлось звать младших, чтобы все хорошенько подчистили. Там до сих пор проводятся некоторые эксперименты, так что еще пару столетий возобновлять работу над миром будет невозможно. Да и кто согласится творить на испорченном полотне? И так одни уроды получаются, а тут во сто раз хуже выйдет.
— Ох… — Видимо, история оказалась действительно очень смешной — после того как Хель замолчала, Оррен веселился еще несколько минут.
— Тебя послушать, так вы на следующий день после процесса недоуменно вскрикиваете: «Неужели это я сотворил?!» — в самом плохом смысле последнего слова…
— Чаще всего именно так, — согласилась женщина. — Ты не представляешь, сколько раз на неделе приходится стирать подобные «творения». И не смотри так, будто Убийцей меня назвали злые завистники, а я белая и пушистая зайка. Ну создала Алив очередную недееспособную реальность, которая сразу же начала по швам трещать. Что делать? Оставлять ее медленно сгнивать? Можно, конечно… — для нас пройдет совсем немного времени, прежде чем Хаос растворит неудачную поделку, а для бедных жителей агония может растянуться не на одно тысячелетие. Мы не настолько жестоки, как некоторые думают. Алив указывает на людей, которые достойны быть перенесенными в другие реальности, а затем я устраиваю Страшный суд над остальными бедолагами. Все просто. Те миры, которые создаются сразу несколькими творцами, более устойчивы, но дуэты, а пуще того трио, случаются настолько редко, что я по пальцам одной руки могу пересчитать удавшиеся проекты.
