Бьёрн Магнуссон (СИ) - "Добрый Волдеморт"

— Это сделал Дамблдор? — совсем обалдел Магнуссон. — Не может быть!

— Оу, не обольщайся его благообразным видом, Бьёрн, — рассмеялся Гриндевальд. — У моего старого приятеля за душой не меньше чёрных дел, чем у меня. Просто Альбус всегда прикрывает их высшим благом, забывая рассказать о том, что он под этим благом подразумевает.

Бьёрн растерянно покачал головой, не в силах поверить.

— Впрочем, давай не будем пока говорить об этом, — Гриндевальд отставил в сторону стакан с огневиски. — Главное это то, что старый мерзавец не смог вытащить из меня правду. Ты очень правильно сделал, когда поступил в Хогвартс под чужой фамилией. И вдвойне замечательно, что я о ней не знал. Когда эта сволочь пыталась вытащить из меня, что я слышал о Вильямсе, мне не пришлось ничего скрывать.

— Дамблдор спрашивал обо мне у вас? — удивился Бьёрн. — Я встретил его случайно на зимних праздниках у миссис Бэгшот. Тогда он ещё расспрашивал, почему я провожу каникулы у неё, а не в приюте.

Гриндевальд вздохнул. Затем скривил губы в саркастической усмешке и обстоятельно пересказал Бьёрну разговор с Дамблдором. Он решил про себя, что следует избавить мальчишку от иллюзий насчёт бородатого поганца. Шайсе! Да Гриндевальд был уверен, что Альбус не оставит Магнуссона в покое, а обязательно постарается привязать его к себе тем или иным образом. Через друзей, через девушку или поманив тайными знаниями. Опыт работы с детьми у бородатого директора единственной магической школы островов был колоссальный. За это время даже посредственность изучит основы психологической обработки детей. А ведь его старый друг посредственностью не являлся. Наоборот, уж в чём он имел таланты, так это в воспитании подрастающего поколения в нужном ключе. Нужном прежде всего ему, естественно. Подобному умению работать с детьми Гриндевальд даже завидовал.

— Вот так, малыш, — ухмыльнулся бывший тёмный лорд и попросил наколдовать ещё огневиски. А после этого рассказал ещё несколько примечательных эпизодов из своей долгой жизни, в которых фигурировал директор Хогвартса. Правда, по словам Гриндевальда, Альбус всегда действовал под «Оборотным» зельем.

«Чтобы не шокировать английскую общественность», как он обычно говорил. — Геллерт продолжал вываливать информацию на Бьёрна.

Особенно Магнуссона ошеломили рассказы об экспериментах на людях, брошенных в концентрационные лагеря. О чём он не преминул тут же поделиться с Гриндевальдом. Однако бывший тёмный лорд только безразлично пожал плечами.

— Великим магом можно стать разными способами.

Он снова сделал хороший глоток и довольно улыбнулся.

— Шайсе! Да мой старый друг — прекрасный тому пример. Мало обладать выдающимися данными, старательно учиться и раскачивать источник, — неопределённо пошевелил пальцами Гриндевальд и горько усмехнулся. — Магия часто ставит нас перед выбором. Остаться обычным человеком, скучным обывателем, магглом с палочкой, как говорят у вас в Англии. Или перешагнуть этот предел и стать великим волшебником. А ведь есть ещё высшие маги. Это те маги, над которыми больше не властно время и пространство. Правда, они, как правило, уходят с Земли куда-то дальше, но мы, смертные, тысячелетиями помним имена и деяния высших. А через какое-то время приравниваем их к богам...

Гриндевальд очень серьёзно посмотрел на Бьёрна и, глядя ему в глаза, произнёс:

— Запомни, мой юный друг, накрепко. Великий волшебник — это тот, кто открыл свой путь в неизведанное.

— А как тогда стать Высшим магом? — не сдержал любопытства Бьёрн.

— Шайсе, малыш! — изумлённо воскликнул Гриндевальд. — Да неужели я бы не попытался им стать, если бы знал, как это сделать? Только представь, какие возможности откроются в этом случае!

На этом разговор по душам завершился, а дальше начались нескончаемые тренировки. Когда Гриндевальд осознал, что источник Бьёрна стал больше в несколько раз, то долго не мог в это поверить. А потом внезапно осознал, что Бьёрн отлично усвоил его уроки по сокрытию собственной силы и очень этому обрадовался. Ведь теперь Геллерт мог передавать Бьёрну действительно серьёзные знания.

Сейчас у Магнуссона хватит сил даже на «Протего Диаболика». Это была гордость Гриндевальда. Гениальное изобретение, позволяющее совместить защиту и нападение в одном заклинании. Его можно было накладывать не только на территорию вокруг себя, но и на врагов. Плохо лишь то, что применение «Протего Диаболика» немедленно вызовет вопросы у всех осведомленных о том, кто его автор. «Значит, Бьёрну надо сделать так, чтобы желающих рассказать кому-нибудь об этом заклинании не оставалось, — тонкие губы Геллерта скривились в жестокой ухмылке. — Надо будет предупредить об этом мальчишку».

Отдельной строкой пошли уроки по родовым умениям Гриндевальдов — артефакторике. Конечно, эта наука, в понимании древнегерманских магов, тоже была далеко не светлой. Иногда Бьёрну даже хотелось спросить, как могли выжить волшебники в те времена, если каждый род имел в запасе столько способов убийства или причинения вреда.

— Вот поэтому раньше маги и были сильнее, — хмыкнул Геллерт. — Как сказал один из работающих на меня сквибов, — «Was mich nicht umbringt, macht mich stärker», — что значит:

— То, что не убивает меня, делает меня сильнее!

***

В конце месяца Гриндевальд предложил отдохнуть пару дней, запастись энергией и устроить тренировочный поединок. Бьёрн уже научился дозировать магию в своём сознании, поэтому накачать проекцию разума тёмного лорда необходимым объёмом энергии, мог без особого труда.

— Тебе самому надо понять границы своих текущих возможностей, — Гриндевальд с предвкушающей ухмылкой огляделся вокруг. Сейчас это был дуэльный зал Хогвартса, построенный в воображении Бьёрна. Геллерт с любопытством рассмотрел помещение и задумчиво почесал нос.

— Убери все эти помосты, тренажёры, диванчики. Пусть будет просто каменный пол. Не надо тратить силы на лишнее. Я буду тебя атаковать, а ты пробуй мне противодействовать.

Бьёрн кивнул и отошёл в противоположный конец помещения. Сейчас в руке Гриндевальда была проекция его старой палочки, и он с видимым удовольствием погладил её шершавую поверхность.

Даже не думая объявлять начало дуэли, Геллерт мгновенно выпустил первое заклинание. Фиолетовый луч ударился в щит «Протего» и через секунду его разрушил. Бьёрн не собирался стоять на месте, он ловко увернулся от следующей атаки и тут же ударил в ответ. Геллерт поставил косой щит, и заклинание Магнуссона легко отлетело в сторону. Темп ударов начал нарастать, и в какой-то момент Бьёрн понял, что не справляется. Слишком сложно было определить тип атак и хотя бы их общую направленность. Гриндевальд, словно играючи, комбинировал Чары и Трансфигурацию. Он не делал различие между тёмными заклинаниями и обычными, создавая их с ужасающей скоростью. Но самое неприятное было в том, что тёмный маг делал это молча и совершенно скупыми жестами. Бьёрну, не привыкшему к такому сражению, приходилось туго. Флитвик всегда громко и чётко произносил заклинания. И если в начале сражения, Гриндевальд колдовал показательно медленно, а Бьёрн всё успевал, то дальше Геллерт резко взвинтил темп, а на теле Магнуссона стало появляться всё больше ран.

— Шайсе. Сражайся, мордредов мальчишка! — сердито рявкнул Гриндевальд и отправил в Бьёрна «Баубилиус». Жёлтая молния пробила и так уже тусклый щит, и изо рта подростка вырвался громкий крик.

— Да что ты за ничтожество? — Гриндевальд, казалось, задался целью довести Бьёрна до края. — Как ты собираешься добраться до своих врагов, если не можешь победить даже проекцию настоящего мага?!

Он бросил «Взрывное» заклятье, и Бьёрна швырнуло на стену, попутно переломав кости. В какой-то момент Гриндевальд даже испугался, что магия сейчас вернёт его обратно в камеру, а мальчишка очнётся где-то там у себя с глубоким истощением. Однако вместо этого случилось нечто неожиданное.

Когда Бьёрн отлетел к стене, злость на обидное поражение захлестнула его с головой. В Хогвартсе он уже превзошёл сверстников и даже ребят постарше. Сейчас достойным противником, по мнению Магнуссона, был только профессор Флитвик, но с ним Бьёрн не мог показывать той магии, которой его обучал Гриндевальд. То, чем щедро делился тёмный волшебник, было отнюдь не спортивными чарами. Нет, вся эта магия была направлена на скорейшее уничтожение врага. Только часть заклинаний допустимо было признать условно-безопасными и то просто потому, что Геллерт считал, что врага можно не только убить, а ещё и обезвредить, чтобы потом использовать в ритуалах и пытках. А сейчас Гриндевальд походя демонстрировал, насколько Бьёрн отстаёт от возможностей «настоящего» волшебника его уровня.