Люциус Шепард - Город Хэллоуин
Клайд слегка пожал плечами.
— У меня пока нет теории, которая объясняла бы все. Возможно, Мильтон был исключением из правил. Как и ты…
Тут ему показалось, что незнакомка начинает терять интерес к разговору, и он спросил, как часто она бывает у третьего Блюдца.
— Довольно часто, но только пока длится светский сезон, — ответила она, пародируя псевдоаристократический выговор представителей так называемой «верхушки общества». — Ну, а если серьезно, — добавила женщина, отбрасывая сарказм, — я бываю здесь, когда отправляюсь исследовать южные части ущелья. А если мне нужно отдохнуть или просто побыть одной, я сажусь под ивой и смотрю на воду.
— То есть если я увижу тебя под ивой, мне лучше уйти? — уточнил Клайд.
— Вовсе не обязательно. — Она улыбнулась ему уже с куда меньшей враждебностью. — Можешь оставаться и свистеть, сколько хочешь… всегда питала слабость к музыкантам. — Она легко, без напряжения встала и небрежно отряхнула колени. — Ну ладно, мне пора. До встречи, Клайд.
Оказывается, она запомнила, как его зовут!.. Клайду хотелось попросить ее задержаться еще немного, но он подавил в себе это желание. Вместо этого он спросил:
— А тебя как зовут?
Она снова чуть заметно усмехнулась.
— Аннелиз.
Соскочив с уступа, она двинулась назад к вытащенной на прибрежный песок гондоле, и Клайд, провожая взглядом ее обтянутые джинсами бедра, не удержался. Он знал, что это будет грубо и пошло, и все же восхищенно присвистнул тем особым, заливистым свистом, который предназначался именно для таких случаев и всегда создавал желаемый эффект, благо содержащийся в нем намек в значительной степени искупался его музыкальностью. Услышав этот свист, Аннелиз только возмущенно закатила глаза, но в движениях ее бедер Клайду почудилась игривость, которой он еще секунду назад не видел.
«Аннелиз, — вдруг подумалось ему, — звучит куда лучше, чем Мелисса».
И, не сходя с места, он пообещал себе сегодня же порвать с Джоунни.
Обычно Джоунни не возражала против того, чтобы подняться к нему, но сегодня, очевидно, что-то предчувствуя, она не захотела встречаться с ним наедине, и они отправились в «Даунлау» — напоминающий лабиринт ночной клуб, вырубленный в крепкой породе под скалой.
Из скрытых в углах колонок тянулся насыщенный басовыми нотами эмбиент [Эмбиент — музыкальный стиль, в котором за счет использования электронной реверберации и других пространственно-звуковых технологий создаются изощренные эффекты, способствующие медиативному состоянию. Содержание и тембр многих эмбиент-композиций меняются очень медленно на больших временных промежутках.]. Небольшие залы и кабинки освещались выполненными из полупрозрачного пластика имитациями камней, каждый из которых светился то тускло-оранжевым, то фиолетовым, то зеленовато-синим светом. Пластмассовые валуны служили столами, вокруг были расставлены полумягкие кресла или диваны. Кое-где залы были украшены папоротниками в горшках, небольшими каменными статуэтками в ацтекском или ольмекском стиле и постерами Пита Нилунда, на которых знаменитый музыкант яростно терзал струны электрической гитары. Все эти ухищрения были, однако, не в состоянии создать в клубе сколько-нибудь приятную атмосферу, способную очаровывать и привлекать клиентов: Клайду, к примеру, «Даунлау» напоминал недостроенный бар в «полинезийском» стиле где-нибудь в Бедроке, владельцы которого внезапно уволили интерьер-дизайнера, не дав ему довести работу до конца.
В клубе Клайд и Джоунни сели в пустующем боковом кабинете, в стены которого были вделаны аквариумы со странными рыбами — у одних над выпяченными губами торчали усы-антенны, другие были безглазы. Клайд никогда не видел ничего подобного и сразу спросил, как называются эти твари.
— Что я тебе, рыбак, что ли? — раздраженно ответила Джоунни. В оранжевом свете стола-камня ее лицо выглядело мрачным, в фиолетовом — сердитым, в синевато-зеленом — подавленным.
Потом официантка подала напитки, и, поскольку настроение Джоунни не улучшалось, Клайд решил перейти к делу. Готовясь к этому разговору, он собирался сообщить неприятные новости как можно тактичнее, но не успел Клайд произнести и двух слов, как Джоунни его перебила.
— Кто она? — спросила девушка.
— Не думай, я тебе не изменил… — растерянно возразил Клайд. — Я вовсе не…
Джоунни сердито нахмурилась и отодвинулась от него на пару дюймов.
— Можешь не стараться, — отрывисто сказала она. — Мужчины никогда не уходят первыми, не подготовив запасной аэродром.
— Да, я действительно встретил одну женщину, — признался Клайд. — Но между нами ничего не было. Фактически, я только сегодня узнал…
— Кто она? — повторила Джоунни.
— Послушай, — начал Клайд, — если бы ты не унижала себя, если бы отнеслась ко мне с большим доверием, наши отношения могли бы…
— Ах, значит, это я во всем виновата?! — Джоунни фыркнула, совсем как Принц, которому не понравилась очередная порция кошачьего корма. — Конечно, мне с самого начала следовало знать, что так оно и будет! В конце концов, у меня богатый опыт — ведь мужчины столько раз меня бросали!.. Да, наверное, это моя вина.
— Так я же об этом и толкую!.. — воскликнул Клайд. — Твоя заниженная самооценка мешает тебе понять…
— Я все понимаю, — с горечью перебила Джоунни. — Я сама во всем виновата — я, а не те хреноголовые ублюдки, с которыми я встречалась!
Клайд вздохнул.
— Возможно, нам просто нужен небольшой перерыв, — сказал он. — Давай сделаем паузу, Джоунни.
— Прекрасная идея! — воскликнула она с фальшивым воодушевлением в голосе. — Сделаем перерыв, чтобы ты мог вдоволь натрахаться с этой своей новой как-ее-там, а я тем временем должна спокойненько ждать — вдруг у тебя с ней что-нибудь не срастется.
— Черт побери, Джоунни, ты прекрасно знаешь, что я вовсе не это имел в виду!
— Скажешь ты мне наконец, кто она?
— Я встречался с ней всего дважды, — нехотя объяснил Клайд. — Ее зовут Аннелиз.
Несколько мгновений Джоунни молчала, потом вдруг расхохоталась.
— Господи Боже мой! Ты подцепил Ивовую Ведьму?
— Я никого не «подцеплял», как ты выразилась, — брюзгливо возразил Клайд. — Я же говорю…
Но она не слушала. Продолжая хохотать, Джоунни раскачивалась на стуле взад и вперед, так что ее волосы, падая на поверхность стола-камня, отсвечивали оранжевым.
— Как ты ее назвала? Ивовая Ведьма?.. Но почему?!.
— Потому!.. — Низкая траурная нота, донесшаяся из колонок, едва не заглушила ее слова, и Джоунни пришлось повысить голос. — Потому что все ее так называют. Что тут непонятного?!
— Но почему — ведьма?
