Мэрион Брэдли - Вынужденная посадка
«Мощный нервный яд, — подумал Юэн, — сердце отказывает, дыхание затруднено». Единственное, что он мог сделать — это вколоть стимулятор помощнее и ждать наготове, если вдруг понадобится делать искусственное дыхание. Он не осмеливался дать укушенному даже болеутоляющего, так как все наркотики одновременно являлись респираторными депрессантами. Затаив дыхание, он ждал, приставив к груди Забала стетоскоп; но вот, вроде бы, сбивчиво стучащее сердце забилось ровней. Юэн поднял голову, покосился на бугорок, о котором говорила Камилла, поинтересовался, кусали ее или нет, — не кусали, но два этих жутких насекомых заползли к ней на рукав, — и потребовал, чтобы все встали как можно дальше от бугорка, муравейника или как его там. «Чистое везенье, что в темноте мы не поставили прямо на него палатку! А Мак-Аран и Камилла вечером вполне могли прямо туда вляпаться — или под снегом эти твари впадают в спячку?»
Время тащилось ползком. Забал стал дышать более ровно, изредка постанывая, но в сознание не приходил. Огромное красное солнце, источая туман, медленно, поднялось из-за окружающих холмов.
Юэн послал Хедер в палатку за большой аптечкой; Джуди и Мак-Леод принялись готовить завтрак. Камилла стоически обрабатывала результаты нескольких измерений, которые успела проделать до нападения скорпиономуравьев — так их временно окрестил Мак-Леод, изучив раздавленный экземпляр.
— Жить будет? — спросил у Юэна Мак-Аран, присев рядом с лежащим без сознания Забалом.
— Не знаю. Возможно. Подобное мне приходилось видеть один-единственный раз в жизни — когда ко мне обращались с укусом гремучей змеи. Но одно могу сказать точно: сегодня ему нельзя двигаться никуда; и завтра, вероятно, тоже.
— Может, перенести его в палатку? — спросил Мак-Аран. — Вдруг тут еще где-то ползают эти твари…
— Лучше пока не трогать. Может быть, через пару часов.
Мак-Аран поднялся, в замешательстве глядя на лежащего без сознания Забала. Им нельзя задерживаться — но в экспедиции не было ни одного лишнего человека, и послать к кораблю за помощью некого.
— Мы должны двигаться дальше, — наконец произнес Мак-Аран. — Давай договоримся так: через несколько часов мы перенесем Марко под купол, там безопасней, и ты останешься за ним ухаживать. Остальные, в общем-то, могут заниматься своими исследованиями прямо здесь — собирать образцы почвы, флоры, фауны… Но нам с лейтенантом Дель-Рей обязательно надо забраться как можно выше — мне прикинуть массу планеты, ей для астрономических наблюдений. Так что мы уйдем вперед настолько далеко, насколько удастся. Если пик окажется недоступным, мы не станем и пытаться лезть — померяем, что сможем, и тут же вернемся.
— Не лучше ли немного подождать — может, еще получится выйти всем вместе? Мы же понятия не имеем, на что еще можно наткнуться в этом лесу.
— У нас нет времени, — нервно произнесла Камилла. — Чем скорее мы выясним, где находимся, тем скорее появится возможность… — Она умолкла.
— Не имеем, причем, ни малейшего, — кивнул Мак-Аран. — Может быть, как раз все наоборот: чем меньше отряд, тем в лесу безопасней, а одному — так просто безопасней некуда. Вероятность совершенно одинакова. По-моему, нам следует все-таки разделиться.
На том и порешили; через два часа Забал так и не пришел в себя. Мак-Аран, Юэн и Мак-Леод соорудили из подручных материалов носилки и перенесли его под тент. Не все были согласны с тем, что следует разделиться, но всерьез спорить никто не стал, и Мак-Арану пришло в голову, что его действительно стали считать начальником экспедиции, чье слово — закон. Когда красное солнце поднялось в зенит, Мак-Аран с Камиллой уже перепаковали рюкзаки и были готовы отправиться, взяв с собой только легкую спасательную палатку, еды на несколько дней и астрономические приборы.
Время от времени Забал шевелился и стонал, но в сознание не приходил. Мак-Арана неотступно мучило в связи с ним какое-то смутное предчувствие, но делать было нечего, приходилось оставить укушенного на попечение Юэна. В конце концов, главная задача экспедиции — оценить размеры и массу планеты; и чтобы Камилла подсчитала, на какой край Галактики их занесло!
Какая-то мысль не давала ему покоя. Неужели он что-то забыл? Неожиданно Хедер Стюарт сняла форменную куртку и стянула через голову теплый вязаный свитер.
— Камилла, он теплее, чем твой, — негромко произнесла она. — Надень, пожалуйста. Здесь такие снегопады! А у вас не будет ничего, кроме маленькой палатки…
— Здесь тоже будет холодно, — рассмеявшись, помотала головой Камилла.
— Но… — Личико Хедер дрогнуло в нервной гримаске. Она прикусила губу. — Пожалуйста, Камилла, — взмолилась она. — Назови меня дурехой, если хочешь; меня мучает какое-то идиотское предчувствие… только, пожалуйста, возьми свитер!
— У вас тоже предчувствие? — сухо поинтересовался Мак-Леод. — Тогда лучше возьмите свитер, лейтенант. Мне-то казалось, у меня одного прорезалась болезненная интуиция. Я никогда серьезно не относился к экстрасенсорике, но кто его знает… может, на незнакомой планете это свойство необходимое для выживания. Да и, в любом случае, что вы теряете, если возьмете несколько лишних теплых одежек?
Мак-Аран осознал, что неуловимая мысль, не дававшая ему покоя, была как-то связана с погодой.
— Лучше возьми свитер, Камилла, — посоветовал он. — А я возьму горную пуховку Забала, она тяжелее и теплее, чем моя, и свою оставлю ему. И если у вас найдется несколько лишних свитеров… Нет, себя обделять тоже не стоит; но, когда пойдет снег, ваше укрытие будет повнушительней, чем наше, а на высоте бывает такой холод… — Он с любопытством покосился на Хедер и Мак-Леода; обычно он не больно-то верил всяким байкам насчет экстрасенсов, но если странное предчувствие появляется у двоих человек независимо, да и сам он ощущает нечто схожее… Может быть, конечно, просто все дело в разных мелочах, откладывающихся в подсознании, а потом суммирующихся. Да и не больно-то нужна экстрасенсорика, чтобы предсказать плохую погоду в горах на незнакомой планете, да еще и с таким мерзким климатом! — Положите любую лишнюю одежку, какая найдется, — скомандовал он, — и обязательно по запасному одеялу; остальное мы уже захватили. И отправляемся.
Пока Хедер и Джудит укладывали рюкзаки, он переговорил наедине с Юэном.
— Ждите здесь по меньшей мере восемь дней, — вполголоса проинструктировал он. — Мы будем подавать сигналы каждый вечер на закате — при возможности. Если к тому времени от нас ничего не будет слышно или видно — снимайте лагерь и возвращайтесь к кораблю. Если мы вернемся, то нет смысла заставлять людей зря волноваться — а не вернемся, ты останешься за главного.