Дмитрий Колодан - Звери в Цвете
Банка стукнула о картонную коробку в паре шагов от медведя. Звук вышел не самый громкий, но его оказалось достаточно. Медведь величественно поднял голову и огляделся. Затвор камеры сухо щелкнул. Готово! Маршал едва не вскочил с радостным воплем. В тот же момент медведь взревел, поднимаясь на задние лапы. За его спиной с диким гвалтом взвилась в воздух стая тощих ворон. Чувствуя, как адреналиновая эйфория уступает место холодной волне ужаса, Маршал нажал на спуск. Вот и конец, но хоть за последний кадр ему не будет стыдно.
Медведь стоял, раскачиваясь на задних лапах. Маршал выпрыгнул из укрытия и бросился бежать. Он понимал, что ему не уйти, но сдаваться было рано. Глухо рыкнув, медведь опустился. К счастью, не бросился в погоню, а топтался на месте, мотая головой.
Маршал обернулся, зацепился ногой за гнилую доску и упал на спину. Медведь оскалил клыки. С угла пасти стекала пенистая струйка слюны. Маршал пополз назад, неловко перебирая руками и ногами. Идиот! Фотографию года ему захотелось… И кто теперь будет получать премию? Разве что Ким-Ким обронит на церемонии скупую мужскую слезу. Скажет: он был замечательным фотографом, правда, мозгами природа обделила… Маршал уперся спиной во что-то твердое.
Медведь не спешил, словно понимал, что добыча никуда не денется. На вытянутой морде застыло отрешенное выражение, но Маршал знал — хищники любят поиграть с жертвой.
Он нащупал рукоять пистолета. Глаза у зверя были маленькие, черные и блестящие, совсем заросшие желто-белым мехом. Попасть в такую мишень невозможно, но выбора у него не оставалось.
Маршал дернул рукой — пуговица на рукаве зацепилась за шнурок на шее. Медведь приближался, с шумом принюхиваясь и скаля клыки. Маршал рванул сильнее, пуговица отлетела, а в ладонь скользнул продолговатый металлический цилиндр.
Собачий свисток Старухи-Невесты.
Маршал уставился на подарок. Он ведь про него и думать забыл. Медведь, конечно, не собака, но терять было нечего. Маршал принялся дуть изо всей силы, так что заложило уши. Из свистка не вырвалось ни звука. Однако медведь остановился и заворчал. Беспокойно мотая головой, он попятился — звук, которого Маршал не слышал, явно ему не понравился.
Дуть со всей силы… Маршал старался как мог. Горло пересохло, дыхание сбивалось, он чувствовал, как кровь приливает к лицу, а щеки готовы лопнуть. Но это работало. Медведь больше не приблизился, а в конце концов и вовсе развернулся и вразвалочку засеменил прочь. Лишь пару раз рявкнул напоследок, слегка обиженно и раздосадованно.
Но и когда огромный зверь окончательно скрылся среди мусорных завалов, Маршал продолжал дуть в свисток, пока глаза не полезли на лоб.
12
Прошло не меньше получаса, прежде чем Маршал окончательно пришел в себя.
Все, что случилось, можно назвать только тройным чудом. Самое невероятное стечение невероятных обстоятельств. Во-первых, чудо то, что на свалке оказался белый медведь. Маршал так и не нашел достойного объяснения этому феномену. Второе чудо — зверя удалось удачно сфотографировать. Анималистическая фотография во многом зависит от случайности, и не из всякого зверя выходит хорошая модель. И, наконец, чудом являлось то, что Маршал остался в живых. Старуха-Невеста сполна отплатила за спасение.
Он взял камеру и положил на колени. До конца пленки оставался десяток кадров, но он принудительно смотал ее. Теперь пленке цены нет. Убрав катушку в специальный карман куртки, он перезарядил фотоаппарат. Для камеры сегодняшние приключения тоже не прошли бесследно. На корпусе появилась пара новых царапин, бленда слегка треснула. Но, к счастью, — ничего существенного, да и ей не привыкать. С этой камерой Маршал объездил полсвета; она побывала и под водой, и над облаками. Верная и надежная спутница во всех авантюрах.
— Ну что, старушка, — сказал Маршал. — Похоже, мы с тобой взяли джек-пот…
Он встал. Теперь оставалось только найти Красный Цветок. Но Маршал уже не сомневался в успехе. Раз удача повернулась лицом, она не скоро отвернется.
Впрочем, стоило поторопиться. Солнце садилось, окрашивая вершины холмов темно-багряным цветом. От склонов тянулись длинные тени. Маршала же совсем не прельщала перспектива блуждать по свалке в полной темноте. Все-таки ему было нужно туда же, куда ушел медведь, а снова встречаться с хищником Маршалу не хотелось.
К счастью, зверя он больше не встретил. Через полтора часа Маршал взобрался на очередной холм, посмотрел вниз и понял, что дошел до сердца свалки.
Правда, Старуха-Невеста говорила про маленькую полянку, но похоже, за десять лет все здорово изменилось.
Долина оказалась довольно большой и, как показалось Маршалу, идеально круглой. Мусора там было мало, так что обнажилась потрескавшаяся красная земля с редкими пучками жесткой травы. Было тихо, пропали даже вездесущие вороны. Но в первую очередь в глаза бросалось диковинное строение, темной и молчаливой громадой возвышавшееся в самом центре долины.
В свете закатного солнца строение напоминало уродливый средневековый замок, который мог бы родиться только в воспаленном воображении Роберта Вине. Огромные башни наваливались друг на друга, вонзаясь в небо острыми шпилями. Массивные стены с кривыми зубцами, резкие изломанные линии… Страшный, чудовищный замок, жить в котором побоялся бы и Дракула. От стен веяло холодом.
Но стоило присмотреться, как образ разваливался на части. Оставалось лишь нагромождение металлического лома, кое-как скрепленное в некое подобие здания. Основой послужили большие железные бочки, насквозь ржавые и дырявые, поверх которых громоздились прогнившие остовы автомобилей, холодильников и железных шкафов, удерживаемые гнутыми рельсами и толстыми трубами. Роль ворот исполняли две поставленные крест-накрест стальные балки. Маршал прищурился, но разглядел лишь густые тени. Потом в самой глубине темного проема он увидел тусклый красный огонек.
Сперва Маршал подумал, что внутри развели костер. Однако дым не поднимался, да и свет слишком ровный… Он присвистнул. А если так светится Красный Цветок? Похоже на то… Значит, поиски подошли к концу?
Маршал вдруг сообразил, что перед ним никакой не замок. Никто не стал бы жить среди подобного нагромождения металла. К тому же там не было крыши, а именно о крыше здешние обитатели заботились в первую очередь. Капище! Как только Маршал это понял, все сразу встало на свои места. Дом для Красного Цветка, а не для людей.
Маршал нахмурился. В историях, что рассказывали Спарк, Кэтти и Старуха-Невеста, не было ни слова о том, что кто-то поклоняется Красному Цветку. Разве что эпизод, в котором Цветок исполняет желания хороших людей и наказывает плохих… А что, если это отголоски совсем другой истории? Той, в которой Красный Цветок являлся дарующим и карающим богом?
