Ольга Аматова - Осенний листопад
В комнате резко похолодало. Тида постаралась взять эмоции под контроль, когда ей это удалось, температура вернулась в норму.
Еще один родительский подарок… Стихии всегда реагировали на ее внутреннее состояние.
Оставалось только надеяться, что хищницы будут уничтожать демонов без сомнений. И не станут вести светские беседы во время сражений. У них мало шансов на разговор.
С другой стороны, Елена ведь как-то оказалась вместе с Константином… Это надо решать. Хищница должна вернуться к остальным. Забыть демона и всё, что с ним связано.
Но для этого нужно собирать совет… Тида ненавидела коллективные сборища. Все внутри у нее приходило в дисгармонию. Она — любительница тишины, вынужденная контактировать с другими из-за своей должности благодетельницы. Вот бы ее кто-нибудь забрал…
С другой стороны, все они получили не то, что хотели. Виолетта проклята похотью. Аполлон — вампир, дар управления солнцем ослабляет его. Аиде пришлось стать во главе царства мертвых, прежде общительная и веселая, миниатюрная полная богиня всего за несколько месяцев работы вытянулась, осунулась и похудела настолько, что кости буквально выпирали. Теперь она тенью скользила по небесам, ни с кем не заговаривая.
А Макс? Великий генетик и созидатель стал разрушением! Он носит на руках кожаные перчатки, руки постоянно в карманах, да и вообще появляется слишком редко среди своих. Большую часть времени он проводит в каком-то заброшенном домике в южном полушарии, где вокруг леса, леса и леса. Ах да, речка еще. Его проклятие разрушения не распространялось на природу.
Зато на все остальное — да. Он не мог прикоснуться к живому существу, не уничтожив его. Одно касание — и громадные разрушения. Реши вдруг Макс пойти войной на своих собратьев, легко бы перебил всех. Но из-за приступов он обязан был сдерживать себя. Только другие боги могли помочь ему удержать рассудок во времена полнолуний.
Станислава… стала горгоной. Она не снимает темные очки и старается контролировать себя, иначе волосы оживают и начинают шипеть и извиваться. Жуткое зрелище.
Захарий теперь читает потаенные желания. Этот избегает любого общества. Знать чужие секреты — его вечное проклятие.
Аэрон несет смерть. Он — Ангел Смерти, тот, кто карает преступников. Мужчина не может находиться рядом с человеком — демоном, вампиром, не важно — и не сканировать его жизнь. Если находится что-то ужасное, он убивает мгновенно.
Восемь проклятых детей войны… По крайней мере хоть какой-то порядок они сумели установить.
Ничто не должно нарушить равновесие и так опасно склоняющихся весов.
И тем более не маленькая хищница и ее демон.
Что ж, будет совет.
Глава 4
— Где мы? — недоуменно спросил Тьян, оглядевшись.
— В гостях у одного моего знакомого, — ответила Ника, отпуская руку Князя. Она пошла вперед по узкой тропинке, Тьян, не колеблясь, отправился следом.
— Странное местечко… — пробормотал он. — Будто что-то осядает тебе на плечи. Отсюда можно перемещаться?
— Только если хочешь потратить кучу энергии.
— Зачем мы здесь? — спросил он на ходу.
— Знаешь цену информации? — ответила она вопросом не вопрос.
По губам дьявола расползлась ухмылка.
— Это может быть интересно, — по-змеиному прошипел он.
— Итак, совет собрался. Что ты хотела нам сказать, Кореатида?
Тида мысленно поморщилась на этот снисходительный тон Аполлона. Дьявол, эта вампирюга выводила ее из себя!
— Я слышу божественный голос у себя в башке.
— Так и должно быть. Наши боги обожают ругаться именем дьявола. Поторапливайся, мы почти пришли.
— Братья и сестры, — знал бы кто-нибудь, как она ненавидит это обращение. Какие, к черту, они ей братья и сестры? Кроме Вио все здесь — почти враги. Враги, объединенные обшей целью, — я пришла к вам с тревожной вещью. Сегодня мне было дано узнать…
— Заканчивай с традициями, Тида, — перебила ее Станислава. Кажется, прядь волос на ее голове шевельнулась. — Мы можем не поддерживать эти обращения. Нас восемь, а не восемь тысяч. И время ограничено.
Вот теперь ее волосы точно шевельнулись.
— Отлично, скажу коротко. Меня беспокоят отношения между ночной хищницей и демоном.
— Тебе вдруг стало жалко демонов, Кореатида?
Она ненавидела Аполлона. Точно ненавидела. Как и свое полное имя.
— Ты меня не понял, вампир, — почти прошипела она, не замечая, как в комнате становится жарче. — Они не воюют, они разговаривают. Обнимаются. Целуются, черт возьми! Что, если они объединятся?
— Это всего лишь твои глупые страхи, благодетельница, — Аполлон встал и уперся руками в стол. От него волнами начала распространяться тьма. — Что такое хищницы против нас?
— Сила! — крикнула Тида.
Вампира обдало волной жара. Он застонал и в ответ позволил тьме распространиться по залу.
— Хватит! — рявкнула Виолетта. Ее голос прокатился по залу, заставив вздрогнуть всех. — Нам не хватало только грызни между собой!
— Боишься, что останешься ночью одна, похоть? — лениво протянул Аэрон.
— Ублюдок! — крикнул Тида и направила порыв знойного ветра на бога.
— Тише, сестра, тише, — ее руку перехватила Вио и заставила посмотреть на себя. — Все нормально, все хорошо…
— Вот это да, — восхитился Тьян, с интересом наблюдая за советом богов. Призрачный облик надежно обезопасил его от обнаружения. — А я то думал, у нас дебаты нецивилизованные.
— Пока все прилично, — пробормотала Ника, такая же нематериальная, как и он сам.
— Хватит! — Тида вырвалась из рук сестры и, используя свои способности, вылила ведро воды на Аполлона и Аэрона. — Мне от вас нужно только одно — согласие на правку памяти этой хищницы!
— И всего-то, — протянула Станислава. — Поддерживаю.
— Поддерживаю, — произнесли в один голос Захарий и Макс.
— Поддерживаю, — сказала Виолетта. — Если это действительно нужно.
— Нет, — отрезал Аэрон.
— Нет, — прошипел Аполлон, встряхивая головой.
— Нет, — сказала Аида. — Мы не имеем права вмешиваться в память смертных.
— Пятеро против троих, — подвела итог Кореатида. — Решение принято. Я сама этим займусь.
— Вот теперь мы можем уходить. И желательно побыстрее.
Ника схватила Тьяна за руку и потащила обратно.
— Хочешь сказать, твой друг не знает, что ты здесь?
— Точно. И он не будет рад меня увидеть.
— Тогда нам стоит поторопиться.
Тьян подхватил на руки Нику и понесся вперед, она слабо пискнула и обхватила его шею руками. Вероника с тревогой смотрела на землю — падать будет высоко.
