Наталья Авербух - Граница
Когда я спустилась к столу, страж и его мать только ахнули. Вид у меня был — не для сельской местности. По крайней мере, покажись я в таком виде в деревне, весь крупный рогатый скот подрался бы за право меня забодать: я надела ту самую, со скандалом уложенную мамой кофточку (ты ведь не только по деревням будешь шляться, ты ведь еще на ярмарку едешь, не позорься!) дразнящего ярко-красного цвета. Помимо этого, на мне были изящные черные брюки. Внешний вид парадной формы, хвала богам, отдавался на откуп самим этнографам, и за небольшую мзду мне удалось утвердить вот это чудо. Самый злобный враг не смог бы отрицать наличие у меня фигуры — и неплохой, а с матерью стража мы представляли недурной контраст. Она — высокая, длинноволосая, в платье цвета распускающихся листьев. Я — маленькая, с короткой стрижкой, в ярком брючном костюме.
— А говорила — надеть нечего, — упрекнула Эрдо.
Страж медленно подтянул челюсть на место.
Только в доме, где от обилия зажженных свечей было светло почти как днем, я, наконец, смогла как следует рассмотреть своего стража. Он был чудо как хорош в наряде зеленого цвета, чей покрой неуловимо отличался от городской моды. Кажется, так одевались во времена маминой молодости или чуть раньше. Темно-каштановые волосы слегка отливали зеленым, а в малахитовых глазах искрилась насмешка — и немного понимания. Одним словом, подходящая внешность для лесного стража. Зелени хватает.
Он улыбнулся мне и пододвинул стул. Я благонравно села.
— Госпо… — начал было он, осекся, взглянув на мать и начал снова: — Элесит, я хочу извиниться.
— Что-то случилось? — забеспокоилась я, но страж не дал сбить себя с толку:
— Я хочу извиниться за свои слова о твоих волосах. Ты очень красива.
— Правда? — мурлыкнула я. — Я тронута. Ты больше ни за что извиниться не хочешь? Пока я добрая?…
Когда мы сели за стол, страж с опаской косился на меня и пытался подавать мне загадочные знаки, кивая на столовые приборы. Он явно боялся: я примусь есть руками и урчать, как в деревне. Не угадал! Я же говорила: умею себя вести, а руками интересно есть только курицу. Я вела себя благовоспитанно, и бабушка, учившая меня хорошим манерам и поведению за столом, могла бы заслуженно гордиться своей внучкой.
Эрдо сама накладывала нам еду: ложку мне, ложку стражу, ложку мне, ложку стражу, ложку…
В какой-то момент я запротестовала:
— Послушайте, Эрдо, я понимаю, ваш сын должен правильно питаться, но так я скоро лопну!
Они оба укоризненно посмотрели на меня, но возражать не стали.
Эрдо поддерживала беседу, рассказывая о чем-то малоинтересном, вроде урожая кувшинок, мы со стражем молча внимали.
Все застолье страж не сводил с меня глаз. Увы, это мне ни капельки не льстило: после моей вспышки он начал тщательно следить за тем, сколько и чего я ем (чтобы съесть то же самое), и теперь полностью копировал каждое мое движение. Следил он, кстати, не зря, на четвертой перемене блюд (за столом прислуживали невидимые слуги, но на меня это не произвело особого впечатления, я слишком устала) я, не выдержав, оттолкнула от себя тарелку. Страж с вздохом отодвинул свою.
— Все, спасибо, я наелась.
— Я тоже. — После этих слов своего сына Эрдо неодобрительно покачала головой и прервала рассказ о крестьянах, рубящих слишком много деревьев в разрешенной части леса. Встав из-за стола, страж кивнул матери, полунасмешливо поклонился мне и ушел.
— Куда это он? — удивилась я.
— Скоро рассвет, — отозвалась Эрдо. — Он пошел отсыпаться. Полагаю, ты еще не устала? Когда захочешь отдохнуть, скажешь мне.
— Хорошо, — кивнула я. Ночи весной короткие и ложиться спать на рассвете было просто смешно. Для меня, конечно: страж не спал двое суток, что бы он ни говорил, отдыхать хоть надо иногда! Впрочем, страж наверняка ушел из-за своего дневного облика, чтобы не пугать меня. Интересно, мать успела к нему привыкнуть?
— Расскажи мне о себе, — попросила Эрдо. — Я так давно не разговаривала с людьми.
— Ну… — Я замялась. Вряд ли откровенность в этих условиях будет безопасной. Эрдо только выглядит, напомнила я себе, как милая женщина, а на самом деле она — могущественная лесная нечисть. Было странно применять это слово к такой очаровательной и доброй на вид женщине. — Мне нечего рассказывать. — Я нарочито грустно улыбнулась.
— Ты — королевский этнограф, я знаю, — разгадала мою хитрость Эрдо. — Расскажи, как ты жила, кто твои родители, какая у тебя семья, почему ты приехала сюда. Просто расскажи о себе.
— Да говорить особенно и не о чем. Жила, как все живут, а родители…
Эрдо внимательно слушала, где-то поддакивала, где-то рассказывала сама, и я в итоге разболталась. Каким-то образом я чувствовала — она пытается меня разгадать и уже пришла к выводу — я не пара ее мальчику, и, конечно, не могу его интересовать. Поскольку я была с ней полностью солидарна (в глубине сознания едва теплилось подозрение: вдруг мы обе жестоко ошибаемся), то мы быстро нашли общий язык.
Разговорившись, я, наконец, решилась задать свой вопрос:
— Эрдо, скажите, а почему вы так спокойно назвали мне свое имя, а ваш сын скрывает?
— Дело не в моем сыне; такой обычай у всех наших мужчин: они скрывают свое имя, чтобы их нельзя было контролировать.
— А вы? Разве женщины не боятся, что их будут контролировать?
— У нас ненастоящие имена, — покачала головой Эрдо, — такие же, как твое. Настоящие носят только мужчины.
— Это с чем-то связано? — Я почувствовала прилив исследовательского азарта.
— Связано, — кивнула Эрдо, — но сейчас не будем об этом.
Несмотря на мои возражения, мы прогостили у Эрдо (можно ли говорить «прогостили» о страже, который жил фактически у себя дома?) не день и не два.
Она настояла, чтобы мы изменили маршрут и отправились в ближайший к лесу город Варус — в двух днях пути. До того мы оставались у нее: ждали, пока она свяжется со своими соседями, и те пошлют знамения деревням, «так будет намного удобнее, и не спорьте!»
Я не стала возражать. Город, пусть даже небольшой, — он город и есть, там я без труда скроюсь от стража и найму себе эскорт, который проводит меня до ярмарки и обратно в столицу. Что может сделать лес против отряда вооруженных солдат? Даже Заклятые не будут рисковать и требовать меня обратно… в общем, почему бы и нет?
Не придется питаться копченой курицей, а то, чувствую, еще один день на такой диете — и я кого-нибудь в деревне лично прикончу.
Глава 7
И вот, на исходе недели мы стояли у стен Варуса — небольшого городка, который пытался каменными стенами защититься от леса.
