Александра Плен - Любовь продается или пираты 25 века
На что я готова ради нее?
«На все», — ответила я себе.
Мне придется полюбить Рода. Или хотя бы сделать вид. Нет. Сделать вид не получится: я, конечно, неплохая актриса, но у него инстинкты, как у зверя, он сразу распознает фальшь. Да и себя я знаю. Если у меня не будет искренней симпатии к человеку, я просто не смогу с ним легко и непринужденно общаться, шутить, заниматься сексом.
Сделаю ли я это для своего выживания?
«Сделаю», — решительно сказала я себе.
Задремала уже под утро; по крайней мере, когда я последний раз смотрела на часы, они показывали пять. Засыпала успокоенная, с принятым в муках железобетонным решением.
И когда резко проснулась от того, что кровать слева прогнулась от тяжести крупного мужчины, а цепкие грубые руки обхватили талию, прижимая к горячему обнаженному телу, я только на секунду испуганно замерла, а потом со стоном выгнулась в его руках и страстно прижалась к губам. Сама. Без принуждения.
Я вдруг поняла, что вот он, этот сумасшедший жестокий монстр — тоненькая грань, моя защита от смерти. И я сделаю что угодно, чтобы выжить. А потом, спустя некоторое время, я подумаю, как сбежать от него.
Я со страстью целовала и ласкала мужчину, прижимала его голову к своей груди, царапала ноготками спину, сама взяла его ладонь и потянула вниз, к лону. Обхватила бедрами руку и выгнулась, чувствуя, как длинные жесткие пальцы пробираются внутрь. Я отрешилась от всего. Под покровом темноты в кровати были только безликие мужчина и женщина.
Нас затянул вихрь. Настоящий. Он чувствовал мою страсть и сам бешено отвечал на нее.
— Бог мой, Лия, — шептал он, — что с тобой случилось?
— Я выбрала жизнь, — хрипло ответила я, — а жизнь — это ты.
— Мудрое решение, моя умная неоновая девочка, — прорычал Род и вошел в уже влажную меня. Да, возможно я немного играла. В имитации удовольствия я достигла больших высот. Тренировалась и с бывшими партнерами, и с Ричардом. Но никто из мужчин не смог бы уличить меня во лжи. Даже этот, мой жуткий монстр. Все‑таки страсть заставляет мужской мозг отключаться и застилает пеленой даже такой острый и циничный ум, как у Рода.
Мы лежали на постели, тяжело дыша, и я тихонечко мурлыкала, прижавшись к мужчине. Как ласковый котенок, беспечный и озорной.
— А как ты оказался здесь, на спутнике? Ты же полковник, — прошептала, целуя мужской подбородок.
— Они отправили меня на пенсию, идиоты, — ответил холодно Род. — Меня, который больше всех открыл планет и миров, который подавлял восстания в колониях и служил правительству верой и правдой. А они мне — пенсию и маленький участок на Отолле! Я взорвал эту Оттолу вместе с колонией…
«Сумасшедший, точно», — испуганно размышляла я. Но как бы там ни было, для моих далекоидущих планов нужно было знать все или почти все о нем и о его спутнике.
— Конечно, идиоты. Ты такой умный, — мурлыкнула я и тут же себя одернула: главное — не переиграть, он действительно умный и тонко чувствующий. Лжи не потерпит.
Род нахмурился, молча чмокнул меня в лоб и поднялся с кровати.
— Ты написала список всего, что тебе необходимо? — спросил он, одевая комбинезон.
— Нет еще. Вчера рано спать легла, — ответила я.
— Ладно, перечисли, что тебе нужно, и дай указания по интеркому, — видя мой недоуменный растерянный взгляд, ткнул пальцем на неприметную кнопку в стене. — Будь посмелее. Ты теперь моя женщина, все подчиненные будут тебя слушаться.
Я «радостно» вскочила, откинув покрывало, и обнаженная подбежала к Роду.
— Спасибо, мой герой, — пропела я и прижалась к нему грудью, обхватывая за талию руками.
Ни разу еще на моей памяти мужчина не оставался спокойным, видя меня голой. Вот и Род на секунду застыл и пылко притянул меня к себе. Хм. Все они одинаковые…
— Ты сводишь меня с ума, неоновая девочка, — хрипло произнес он, — а мне нужно работать.
— Иди. Я буду ждать, — шаловливо подмигнула и отошла назад. Род еще раз жадно окинул меня взглядом и вышел за дверь.
Услышав щелчок, я тут же обессилено опустилась на пол. Справилась. Я — молодец. Но это только первый день, а впереди их будет бесконечное множество. «Как выдержать? Как не сломаться?» — задала себе вопрос. И тут же ответила: «Твоя цель — выжить и сбежать. Вот когда на одной чаше весов будет свобода, а на другой игра в любовь с психопатом — выбор, поверь, очевиден».
С этими мыслями я поднялась с пола и надела любимую пижаму. Настроение сразу подскочило на десять пунктов вверх. Подошла к кухонному комбайну, заказала кофе и булочку. В школе нам рассказывали, как работают такие автоматы. Всем известно, что любая материя или вещество состоит из молекул. А молекулы из атомов. Так вот, наши физики как‑то научились дробить вещество на элементарные частицы и удерживать их в нейтральном состоянии. А потом строить из них молекулы, а из молекул любую субстанцию. То есть в кухонных автоматах есть образцы молекул сахара, воды, белков, жира, спирта и много всего прочего. И автомат собирает по встроенным формулам (их там многие миллионы, и чем сложнее и дороже автомат, тем больше видов продуктов и блюд он, соответственно, может сделать) пищу. Молекулы белка вместе с молекулами кислот, жиров и углеводов превращает в омлет, ряд молекул спирта в смеси с углеводами, сложными эфирами, жирными кислотами, альдегидами и еще кучей всего — на выходе бокал шампанского…
В основе любой материи лежат элементарные частицы. Будь то кусок мяса, ткань, дерево или металл, его можно описать химической формулой. Вот по этим формулам и собирались, нанизывались как бусы на нитку чашка кофе, булочка с изюмом или рисовая каша. По такому же принципу работали машины по производству одежды и многие другие автоматы.
Я никогда не стремилась досконально разобраться в этой ерунде. Подошел к автомату, сделал на сенсорной панели заказ и через несколько минут получил свой йогурт или футболку. А что внутри этих автоматов — морская вода или обыкновенный мусор — мне все равно. «Атомы они везде, из них состоит воздух, земля, вода и мы, люди», — постоянно вдалбливали нам в школе. Так какая разница, что есть и носить, главное — не заботиться об этом.
Пока готовился завтрак, умылась, подошла к зубочистке, открыла рот, позволяя направленным ионным лучам пройтись по зубам. Набрала воды, сплюнула. Посмотрела на себя в зеркало. Совсем другое дело: по сравнению со вчерашней замухрышкой — небо и земля.
Позавтракала, подошла к интеркому, нажала кнопку и капризным тоном произнесла:
— Я — Лия, женщина Рода, с кем мне поговорить по поводу обуви?
Мне сказали, чтобы я назвала размер и перечислила все, что нужно.
