Царь царей (СИ) - Билик Дмитрий Александрович

Ехать было еще минут семь. Гнал я пусть и агрессивно, но лишь с допустимым превышением. Не для того я бегал и спасал чужан, чтобы после самолично размотать их на дороге.

И только запоздало вспомнил, что у меня телефон. И у Зои тоже. Вот она — великая сила технического прогресса. Однако мои ожидания были напрасными, ответом послужили долгие гудки. После них какая-то не в меру веселая женщина сказала, что абонент сейчас невероятно занят (утихомированием нечисти), и я могу оставить голосовое сообщение.

Гадство, да что же там такое происходит? Нет, у меня были предположения. Вот только одно другого хуже. И чтобы хоть как-то перестать разгонять панику, я решил попытаться отвлечься. А что лучше всего подходит для этого? Конечно, развеселый разговор с Юнией.

— Как ты сама-то? — спросил я у лихо.

— Что сс… сама? — не поняла она.

— Ну, пережила этот призыв. Я видел даже не человека, а какое-то чудовище. Оно что-то бормотало и все такое. А потом видение закончилось. У тебя что происходило?

— Я видела того самого крона. Только уже сс… обезображенного Нежизнью, — она замолчала, явно не собираясь описывать картинку. — Он звал. Вот и все.

— У меня вопрос. Какого хрена он воздействует именно на наш мир?

— А сс… сам не догадываешься?

Я сначала пожал плечами, но тут же открыл рот от удивления. И машинально ударил по тормозам. Старенькая «Тойота» за мной отчаянно заскрипела колодками, после чего обиженно посигналила и перестроилась в правый ряд. Это да, согласен, так будет безопаснее.

— Осколки. Ну конечно. Нежизнь появилась в мире после того, как была разрушена Ось. Получается, это все взаимосвязано. Но глупые кроны разнесли остатки Оси Изначального мира по другим мирам. Коронавирус по-правски, блин.

— Чего? — не поняла лихо.

— Да так, минутка дурацких аналогий. Значит, именно с помощью Осколков Царь Царей и проникает в наш мир. Пусть и не физически, а ментально.

— Отлично. Возьми сс… с полки пирожок, — мрачно отозвалась Лихо. — Помню, когда я первый раз услышала слабое эхо Его голоса в Скугге, то даже не поняла до конца. Зато сс… Созидатель очень испугался. Он думал, что Царь Царей идет по его следам.

— Ага, мания величия она такая. Ею не страдают только великие люди как я. Но что он хочет добиться этим призывом? Стать сильнее? Или я чего-то не понимаю?

— Конечно не понимаешь, Матвей. Твоя сс… самая проблема в том, что ты не амбициозен.

Вот сейчас даже на минутку обидно стало. Хотя бы потому, что пару раз в своей жизни подобное я уже слышал. И всегда от представительниц прекрасного пола. Впрочем, лихо не заметила моей кислой физиономии.

— Подумай, для чего сильные становятся еще сс… сильнее?

У меня был ответ, но я очень не хотел его озвучивать. Как для чего? Для власти. Вот что-то мне не улыбалось стать подданным какого-то полуразложившегося чувака, который сам не мог понять — он больше жив или мертв. Хотя для этого ему нужно было как минимум попасть в этот мир. Едва ли чуры позволят ему это сделать.

Вот кто уж точно знает чуть больше, чем даже свидетель смены власти среди последователей Нежизни. К примеру, какого рожна такая странная выборка у этого товарища, ведь основная аудитория — нечисть и слабые рубежники. Он даже чужан игнорирует. Только большой вопрос, как к чурам подъехать и что сказать? Здравствуйте, есть ли у вас минутка поговорить о Царей царей? Ну такое себе. Тот же Былобыслав и так что-то подозревает относительно моего хождения в Скуггу.

Кстати, очень интересно, как эти чуры сами пережили призыв. Ведь они нечисть, да и низкоранговых среди них тоже хватает. Я помню того мальчонку в Мурино. Вопросы, одни вопросы.

Что оказалось ясно — выступление Царя царей не прошло бесследно, и нечисть повеселилась на славу. До того, как ее утихомирили рубежники, или попросту по прошествии времени. Часть окон в домах на Данилова, а после и на Приморском шоссе зияли осколками (это какой же дурью надо обладать, чтобы пробить стеклопакет?), пара прикрученных скамеек оказалась вырвана с корнем, по пути встретилась разгромленная остановка и перевернутая «Газель».

Однако больше меня напрягали следы крови, встречавшиеся то тут, то там. Хорошо еще, что трупов не было. Но это здесь, у черта на куличках. А что произошло в больших городах? Том же Питере или Москве? Для меня Новгородское княжество по-прежнему было весьма условным делением.

Я даже врубил радио и попереключал между станциями. Нет, никаких прямых включений по поводу чрезвычайных происшествий. Хист надежно защищал нечисть и рубежников от постороннего вмешательства. Иногда даже слишком.

Зато в моем родном СНТ царил безупречный порядок. Оно и понятно, нечисти тут полтора землекопа, да и те сосредоточены с недавних пор исключительно в одном месте.

Вот только стоило мне подъехать к дому, как все внутри оборвалось. Начать хотя бы с того, что часть забора лежала на земле. Словно кто-то большой попросту выбил его. Кто именно? Ну, вариантов много, учитывая, что промысел дает всякие фишки. Поэтому комплекция не решала. Даже тот же Гриша в пылу ярости мог наворотить дел. Гадство.

Я выскочил из машины, молнией метнувшись к дому. И на ходу для себя отмечая все малейшие подробности. Так, стены на месте. Окна и дверь тоже. Ну да, вот такие у меня с недавних пор низкие требования к нормальному уровню жизни. Но заниматься восстановлением жилища, вспоминая пример Васильича, очень бы не хотелось. К тому же, куда я потом? В моей квартире живет правец. Да и попросту нет никакого желания тратить на подобное время, когда вокруг творится форменный хаос.

Рванув дверь на себя, я услышал блокфлейту. Черт наигрывал что-то минорное, но вместе с тем очень мелодичное. С души будто камень упал — минус один.

— Митя!

— Дяденька!

Он выскочил из гостиной, и мы без лишних слов обнялись. А потом Митя начал дрожать и всхлипывать. Видимо, только теперь он окончательно осознал, что произошло.

— Ну будет тебе. Все уже закончилось. Черти не плачут, а слезы от ветра.

— Мне давно так страшно не было, дяденька. Все такое черное, в крови. И сам я будто в крови увяз, а выбраться не могу. И еще голос этот. Потом я очнулся, а никого нет.

— Как это никого⁈ — похолодело у меня внутри. — А Гриша?

— Я, видимо, с определенных пор для некоторых товарищей теперь никто, — устало ответил из кухни бес.

Я мягко отстранил Митю и последовал на голос. Выглядел Гриша плохенько, как с самого большого похмелья. Лицо серое, даже будто борода потеряла свой неизменный огненный цвет. Да еще щека расцарапана до крови. Сидел бес перед бокалом, заполненным до краев водкой. Вот только пить не торопился. Хотя сам всегда говорил, что водку греть — лишь портить.

— Как дела? — задал самый тупой вопрос я.

— Как сажа бела. Сам же слышал, хозяин. А после зова Морока завсегда тяжело.

— Мне сравнивать не с чем, я первый раз Царя царей слышал.

— Как и Митя. Я потому его трогать не стал. Подобное нужно самому пережить.

— Гриша, а почему ты Царя царей называешь Мороком?

— Меня мать моя так еще учила. Что изредка просыпается черный бог глубоко под землей и стонет. От голоса его многие с ума сходят. Кто ненадолго, кто насовсем. Раньше вроде как редко такое случалось, не чаще раза в двести лет. Вот только за мой век подобное уже в пятый раз. А я ведь молоденький.

Ну да, помню, бес у меня кровь с молоком, родился всего лишь в начале двадцатого века. Мужчина в самом расцвете сил.

Однако его слова напрягли. Это мы к чему идем, что зовы Царя царей будут такими же частыми, как ежегодное обращение Президента к Федеральному собранию? Не хотелось бы. Такими темпами у нас тут чужан не останется. Я себя чуть по лбу не хлопнул. Как-то на меня голос этого самого Морока, как назвал его Гриша, очень плохо действует. Я начинаю, что называется, не по-детски тупить.

— А где Зоя с грифоном?

— Да хрен их знает, — меланхолично ответил обычно жадный до жизни бес. — Очнулись, нет никого. Там забор снесли, наверное, грифон твой. Я считаю, баба с возу, нам же легче. Не знали, как от этой страшной собаки избавиться, а вон как все обернулось.