Владимир Лосев - Охотник
— А могу не смочь?
— Если камень не захочет, то ничего ты не сможешь сделать, — девушка направилась к двери и начала одеваться. Вадим не успел даже кутку ей подать. — Это сложно объяснить, позже сам поймешь.
— Так мы еще увидимся? — Крот открыл ей дверь. — А то и поговорить по-настоящему не успели.
— У тебя есть мой телефон, — девушка кивнула на руку Вадима, в которой он держал листок бумаги. — Звони. Не сегодня и не завтра, у меня зачеты, лучше на следующей неделе.
— Ты учишься?
— А что тут странного?
— Но ты же ведьма, — он улыбнулся. — Можешь наверное преподавателя заморочить, и он тебе любую оценку поставит.
— Морок не так просто поставит, да он в учебе не поможет, тут другое воздействие требуется, но я его делать не стану. Нельзя. Неправильно это.
— Зачем же говоришь, что ведьма, если ничего магического не делаешь.
— О том что я ведьма, не знает никто, кроме тебя, я даже родителям об этом не говорю, а тебе сказала не для того, чтобы ты надо мной смеялся, а чтобы объяснить кое-что, но похоже, ты этого не понял.
— Не обижайся, пожалуйста, я не смеюсь, просто как-то это странно. Встречаю симпатичную девчонку, которая мне сразу говорит, что она ведьма.
— Я веду обычный образ жизни нормальной городской девчонки, учусь в университете на экономическом факультете, второй курс, — Лада вздохнула. — Денег ведовством не зарабатываю, так что можешь на этом не заморачиваться…
— Как не заморачиваться, если ты сразу сказала, что у меня на груди камень висит, а потом еще рассказала о том странном человеке со змеиным запахом.
— Не человек он и не зверь, у него аура другая.
— Вот и про ауру ты что-то знаешь, так поневоле поверишь…
— Может, я тебе голову специально морочу?
— Почему?
— Пока не знаю.
— Понятно. А парень у тебя есть?
— А тебе зачем знать?
— Может и я на что сгожусь?
— Ты? — девушка окинула его испытывающим взором. — Давай не будет никуда спешить, узнаем друг друга получше, там видно будет, к тому же, у тебя на груди беда висит. Сначала попробуй избавиться от нее, потом поговорим.
— То говоришь солнышко, то беда.
— Солнышко для сильного, беда для слабого.
— А если я сильный?
— Сила в знании, — Лада надела сапоги. — Если бы ты мог этим камешком пользоваться, то получил бы силу, а ты даже не понимаешь, что у тебя на груди висит, значит, слабый.
— Тогда избавлюсь, — улыбнулся Крот. — В субботу схожу в подземелье и верну обратно на алтарь. После этого мы сможем встретиться?
— Конечно, — Лада повернулась и пошла к лифту. — Приятно было познакомиться.
— Мне тоже, — Вадим стоял в дверях и смотрел на шахту лифта, в которой уезжала девушка. Ощущения были странные, внутри сердце то начинало быстро колотиться, то замирало. В горле пересохло. Было в Ладе нечто такое, что весь его организм переворачивало. Неужели влюбился? Вел себя как дурак. К чаю даже не догадался конфеты предложить. Ладно, проехали. Обещал до дома проводить, а сам…
Он бросился к окну, но девушка уже скрылась за аркой.
Крот сел за стол и налил себе остывший чай. Вот так всегда: ждешь такой встречи, мечтаешь о ней, но вот она случается, и оказываешься круглым дураком. Кто захочет встретиться с таким лохом еще раз? Ясно, никто. Камень на груди нагрелся.
«Ты еще тут под руку лезешь! — мрачно подумал Вадим. — Вот отнесу тебя обратно в подземелье, будешь знать!»
Он снял костюм, аккуратно повесил его в шкаф и лег на кровать. Правда, заснуть не получилось, повалялся минут пятнадцать да встал, осмотрел рюкзак, добавил в него продуктов, зашил комбинезон от трех порезов, и взял в руки меч. Покрутил в руках. Оружие приятно лежало в руке даже без рукоятки. Отреставрировать бы, да денег нет. За прошлое еще не расплатился, а Максим в таких делах принципиален. Но с другой стороны, можно попробовать уговорить, а то и продать что-нибудь.
Вадим вытащил серебряный браслет, посмотрел на толстый слой патины, вздохнул — точно надо звонить — и набрал номер телефона.
— Макс? Есть работа для тебя. Меч, наручи, женский обруч и перстень.
— На продажу?
— Пока не знаю, что-то наверное продам, что-то оставлю.
— О долге помнишь?
— Да, две штуки.
— А с прошлого раза осталось еще три…
— Блин! Забыл…
— Пока не расплатишься, разговаривать не о чем.
— Ты мне друг или нет?
— Друг. А ты?
— И я тебе друг.
— Так чего же деньги не возвращаешь? Думаешь, мне они не нужны?
— Завертелся, закрутился, верну, ты же меня знаешь.
— Как вернешь так и поговорим.
— Пожалеешь, ты такого еще не видел.
— Неужели? — в голосе Максима послышалась ирония. — Думаешь, я так мало в своей жизни видел?
— Не знаю, что ты видел, но вещи на самом деле старинные, им не одна тысяча лет.
— Уверен?
— Абсолютно.
— Коль не врешь, приноси. Если мне действительно понравится, то отреставрирую и даже скидку сделаю, а если обманешь, то сам знаешь, как это может быть дорого.
— Несу.
Вадим заметался по комнате, натягивая на себя джинсы и свитер. Макс был фанатом, для него мир старины был единственно реальным временем, в котором он существовал. Особенно он боготворил мечи и воинское снаряжение прошлых веков, все клубы по реконструкции оружие заказывали у него, поэтому в деньгах у него недостатка не было. В мече Крот не сомневался, сам впервые такой увидел, да еще в прекрасном состоянии. Женское украшение пойдет добавкой, вряд ли оно очень редкое, продавать его уже Вадим передумал, решил подарить Ладе в качестве извинения за свое дурацкое поведение. А там… кто его знает, может у них что и получится. Девушка интересная, красивая, умная, такие не часто встречаются. Упустишь, потом пожалеешь.
Максим жил в пяти кварталах от него, не так уж далеко, троллейбусы еще ходили. Вадим вышел на улицу и с наслаждением вдохнул в себя морозный воздух. Ночь уже упала на город. Огни города светились ярко и холодно, только окна в домах горели желтым теплым светом чужого уюта. Почему-то ему всегда становилось грустно в такую погоду, когда на улицах мало народа, тогда чужие окна казались сосредоточием счастья, хоть он и понимал, что за шторами такие же люди, что заполняют тротуары и троллейбусы днем, а значит, несчастливые и не очень-то довольные жизнью.
Он опустил уши у кепки и быстро зашагал к остановке. Руки в тонких перчатках сразу замерзли, пришлось сунуть их в карманы. Семафоры меняли привычные цвета. Троллейбус подполз, зашипели, открываясь, двери, и он вошел внутрь. В салоне сидело несколько мужчин, уткнувшись в воротники, и одна мрачная тетка с баулами. Он сел на холодное сиденье, купил билет у замерзшей кондукторши и взглянул в замершее окно, за ним замелькали дома и реклама, улицы и машины.
Через три остановки он вышел, проводил отходящий троллейбус взглядом и вздрогнул — на той стороне улицы мелькнул знакомый темный силуэт, а ветер бросил в лицо змеиное шипение и легкий запах серпентария. Вадим до боли сжал рукоятку замотанного в тряпку меча, и это вернуло его обратно в замороженный город. Он тяжело вздохнул и еще раз огляделся, прислушиваясь к себе. Чувство опасности молчало, камешек на груди вел себя спокойно, не нагревался. В черном небе над городом слабо светили звезды, мороз понемногу крепчал, снег уже скрипел под ногами прохожих, а это явный знак, что становится холоднее.
Вадим вспомнил лицо Лады, два ее разных глаза, улыбнулся и зашагал по улице. Он свернул с проспекта, проскочил по трем темным проходным дворам, сократив метров на триста путь, вышел на небольшую улочку и минут через десять уже стоял у подъезда Максима. Набрал домофон.
— Ты? — голос Максима был недовольным. — Чего так долго?
— Я вообще-то довольно быстро, — ответил Крот. — Даже можно сказать — бежал, извини, но на такси денег нет.
— У тебя всегда денег нет. Ладно, входи.
Щелкнул электрозамок, запищал сигнал, он рванул на себя железную дверь и перескакивая через две ступеньки, помчался вверх по лестнице. Третий этаж. Максим стоял на лестничной площадке у подоконника и курил. Вадим улыбнулся.
— Привет!
— И утром два привета! Показывай, что принес.
— А в квартиру не пустишь?
— Пришли ко мне, — Максим поморщился. — В общем, водка, пиво, девицы легкого поведения, знаю, ты такое не любишь, но если хочешь, то пожалуйста…
— Нет, как-нибудь в другой раз, мне завтра с утра на работу.
— А я о чем? Не любишь ты это. Нормальный мужик обязательно бы зашел, потому как ему на эту работу, как на унитаз. Ладно, что у тебя?
Вадим размотал тряпку и сунул меч в протянутые руки. Макс был настоящим реставратором, даже корочки имел какого-то училища, он их ему как-то показывал.
Правда, диплом можно купить, вот мастерство нет, а оно у Максима было. Кроме того имелось какое-то нежное и очень бережное отношение к старинным вещицам — такое точно не подделаешь.
