Владимир Лосев - Охотник
Очнулся Крот только в коллекторе. Как проскочил километр туннелей и взобрался по длинной лестнице, в памяти не осталось. Он помотал головой, отгоняя видение огромной ящерицы с длинными острыми когтями, стоящей на двух лапах, и ощупал свое тело. Вроде живой, только запястье горит огнем.
Вадим вышел на улицу и стал оттирать кожу снегом от темной загустевшей пахнущей рептилией крови. Болело нещадно, он даже подвывал, когда снег попадал в открытую рану. Кожа на запястье вздулась и покрылась мелкими нестерпимо болевшими язвочками. Но это было не страшно. Главное, что рука цела, сгибалась и разгибалась. Он вытащил аптечку из рюкзака, кое-как перебинтовал руку и, разжевав таблетку анальгина, запив ее водой из фляжки.
Небо темнело быстро, как всегда бывает зимой, в домах загорелись окна, на лице замигали фонари. Ветер принес с улицы шум машин и музыку. Обычный вечер. Обычный город. Все как всегда. От ощущения обыденности страх ушел и стало легче дышать. Все нормально. Не было никакой ящерицы. Показалось, а руку просто поранил. Где — не помнит. Бывает.
Он вернулся в здание коллектора и сбросил комбинезон. Он оказался порван в нескольких местах, пропитался его кровью и мерзким змеиным запахом. Он поставил фонарь так, чтобы можно было рассмотреть тело — на удивление раны от когтей уже закрылись багровыми рубцами и только зудели. Крот пожал плечами. Опять повезло. Заживает как на собаке. Значит, жить будет. Что же за тварь встретилась ему внизу? Мутант? Черепашка ниндзя?
Он натянул джинсы и куртку. Нет, думать об этом будет после, сейчас у него нет ни сил ни желания. Хорошо бы выпить, чтобы сердце наконец перестало колотиться словно бешеное.
Он аккуратно сложил окровавленные вещи в полиэтиленовый пакет, убрал его в рюкзак и вышел из здания. Теперь он выглядел как обычный человек.
Смеркалось, снова пошел снег, но он ему был только рад, с ним как-то воспринималось все не так противно. В домах уже горели окна, от них веяло тоской. Он закрыл на ключ дверь, сплюнул на землю и зашагал домой.
Большая часть пути у него выпала из памяти, помнил только как на него косились в троллейбусе — вероятно от него сильно пахло канализацией. Руку пекло немилосердно, он чуть не выл от боли. Влетев в квартиру, стал раздеваться, разбрасывая одежду, кусая губы от боли. Потом отправился в душ. Там еще раз тщательно промыл руку. После этого смазал ранки валерьянкой, помня из детства, что это лучшее средство от ожога и перевязал бинтом.
Затем прошел на кухню, допил оставшуюся водку и завалился на диван. Заснул сразу, а всю ночь снились жуткие твари со змеиными головами и шипящими голосами.
Проснулся он уже утром, тело болело так, словно его избивали весь вчерашний день, на ногах обнаружилось немало синяков и ссадин от удара хвостом черной твари, которая пыталась его убить.
Ранки на руках за ночь никуда не исчезли, правда, покрылись темной корочкой, а боль стала более-менее терпимой. Крот почистил зубы, выпил два стакана крепкого чая и отправился на работу. Там ему пришлось докладывать шефу и его заместителям о проведенной проверке: начальство осталось им довольно, и даже пообещало премию. Весь остальной день стерся из памяти, и очнулся Вадим уже вечером, когда готовился ко сну.
Это было странно, никогда такого раньше с ним не было, чтобы целый день прошел, а в памяти осталась лишь пустота. Ночью снова снились странные сны, в которых он сражался с разными невозможными тварями, причем мечом, которым очень ловко орудовал. Вадим проснулся утром с ощущением, что весь вчерашний день его пропустили через шаровую мельницу, и каждый чугунный шар оставил на нем свою отметину Тело болело, причем все — от головы до пяток. Он даже к зеркалу подошел и убедился, что тело чистое, синяки и кровоподтеки исчезли. Откуда тогда эта ломота?
Он себя чувствовал подобным образом, когда в каратэ ходил, там тоже сначала все мышцы болели, и ничего не помогало ни массаж ни баня. Только через полгода боли прошли, а до этого даже жить не хотелось. Но тогда он понимал, зачем ему это надо. Хотелось доказать, что он может и сумеет. Станет лучшим. Крутым парнем с черным поясом. Это позже пришло понимание, что данный вид единоборства создан для маленьких гибких с рождения людей, а для таких как он есть своя борьба, нисколько не хуже. Например — русский рукопашный бой. Он роднее и ближе. Правда, взял он из него совсем немного.
Он внимательно себя осмотрел, пытаясь понять, Вроде все было нормально, только мышцы на руках и ногах вроде увеличились, да, кажется, ушел жирок с живота.
«Что за ерунда? — Вадим недоуменно уставился на свое отражение. — Оно мне надо? Я что бодибилдер, который жрет гормоны банками, чтобы выглядеть горой мышц. Мне что, на кого-то надо впечатление произвести?»
Отражение не ответило, а стоять голым перед зеркалом было холодно, поэтому он недоуменно хмыкнул и отправился в ванную. Давно он с собой не разговаривал, видно повода не было, а тут вот чего-то разговорился. Симптом нехороший. Были у него знакомые, кто сам с собой говорил. Например, сосед, как напивался, так часами с собой разговаривал, объяснял самому себе, что все люди сволочи, а бабы дуры. Правда, разговаривал он с собой недолго, скоро увезла его «скорая» с приступом белой горячки — в простонародии «белочки». Немного в больнице полежал, оттуда в «дурку» перевезли, домой уже не вернулся, поселился там навечно.
Крот включил душ сначала горячий, чтобы согреться, потом ледяной, чтобы в себя придти: в «дурке» раньше тоже лечили ледяной водой, говорят, кое-кому помогало — тем, кто выживал, мозги вставляло на место, правда, ненадолго.
Он почистил зубы, оделся и отправился на работу. Во дворе было по-утреннему тихо. Небо было серым, но край светлел, возможно, сегодня выглянет солнце, а с ним жить станет веселее. Снег у подъезда потерял свою белизну, покрылся темными пятнами, да и мусора добавилось. Ветер нес в себе запахи бензина и смога. Дом стоял обшарпанный, нахохленный после долгой зимней ночи.
Вадим пожал плечами и зашагал на улицу, скользя по раскатанному детишками льду. В троллейбусе сел на свободное сиденье и закрыл глаза, вспоминая вчерашний день. Сейчас, после того как выспался, произошедшее казалось далеким и нереальным. А что собственно было? Он сходил в подземелье, нашел меч, хороший, наручи, серебряный женский браслет и перстень. Если все это продать, то можно получить неплохие деньги.
Это хорошие события, а были и плохие.
На него напал какой-то мутант. Пах змеей. Когти у него острые, кровь, как кислота, на руку попала, сразу язвочки появились, больно. Он потер левую руку. Но он сумел его поранить, может, даже убить, так что все хорошо. И больше в те места не пойдет. В ближайшее время точно. Правда, там возможно все еще ждет его клад, но об этом лучше не думать. Нужно все спокойно пережить, а там видно будет.
На работе день прошел тихо, обычно: он поиграл в игрушки, полазил по интернету, оформил пару заказов, и восемь часов прошло. Домой не торопился, прошел пешком пару остановок, зашел в кафе, выпил пива, глядя как загораются фонари и играют разными цветами реклама, как проходят мимо девушки, стройные и не очень. Ему стало грустно и очень одиноко, он съел бифштекс с салатом, допил пиво и зашагал домой. Уже у своей арки он заметил девушку, стоящую во дворе и смотрящую на его дом. Ему показалось, что глаза у нее какие-то странные. Он подошел и встал рядом.
— Ищете кого? Я в этом доме живу давно, поэтому всех знаю, могу подсказать.
— Я действительно ищу одного человека, — девушка посмотрела на него и чуть улыбнулась. — Вас.
— Меня?! Шутите?
В свете фонаря глаза у девушки казались серыми с небольшими желтыми искорками внутри, точнее так выглядел один их них, второй был карим, поэтому возникало странное ощущение, когда она смотрела на него: словно два разных человека разглядывали его, точнее — две девушки. С таким он еще ни разу не встречался. И вообще она была симпатичной девчонкой, фигурка что надо, ножки стройные, овал лица нежный, кожа белая, грудь высокая, талия тонкая…
— Нет, не шучу, — голос у нее был мягкий, без тех высоких обертонов и взвизгов, который Крот так не любил в женском голосе. — Я предупредить хотела.
— О чем?
— За вами следят. Я видела, как один человек шел за вами, правда, человеком его трудно назвать, скорее это какое-то существо, непонятно откуда взявшееся.
— От него пахло змеей? Так?
— Вы его знаете?!
— Не то чтобы я ним знаком, но мы встречались.
— Тогда я сказала все, что хотела. Извините, а теперь мне нужно идти.
— Не уходите, пожалуйста. Может быть, зайдете? Познакомимся поближе. Не беспокойтесь, приставать не буду, просто поговорим. Одиноко мне и страшно. Пожалуйста…
Последнее слово он произнес с мольбой, сам себе удивляясь. Вроде, большой, взрослый мужик, а чуть ли не на коленях выпрашивает о разговоре.
