Константин Дадов - Судьба братьев
Денис сумел вывернуться, и приземлиться на ноги, и наугад ткнуть мечом. В следующее мгновение он услышал хрипение, и на руку навалился огромный вес. Пока он освобождал оружие, в спину пришелся тяжелый удар, отбросивший паладина на временно освободившийся пятачок.
В левой руке сам собой образовался магический сгусток, который тут же устремился в предпологаемого врага. Денис не был силен в магии, и использовал ее только в крайних случаях, к сожалению оставшись без коня среди войска людоедов, он уже не видел иного способа хоть как-то продлить себе жизнь.
Жар от взрыва просочился даже сквозь забрало шлема, а следом по ушам ударил пронзительный визг, от которого едва не лопались перепонки. Равновесие удалось сохранить только за счет гоблина, рухнувшего замертво, и удобно подставившего древко своего копья. У бедняги были выпученные глаза, а из ушей струилась кровь. Еще несколько несчастных лежали вокруг, пораженные тем же недугом.
Дэн сфокусировал зрение на причине этого бедствия, как раз вовремя, что бы увернуться от удара тощей руки, способной проломить рыцарский щит.
Банши злобно сверлила паладина глазами, полыхающими синем пламенем, и скалилась в зловещей улыбке, не обращая внимания на то, что ее левая рука быстро обугливается под воздействием магического огня.
"это мы уже проходили" равнодушно подумал Денис, и ударил ведьму открытой ладонью, создав на ней шар чистого света. Тщедушное тело разорвало на куски, которые быстро рассыпались в прах.
Бросив взгляд на небо, он удивился, увидев что солнце уже коснулось горизонта, при этом отметив, что сильно уменьшилось количество грифонов, и не столь ярки и многочисленны магические заряды.
Основные силы защитников отступили к стенам города, где перегруппировались и готовились вновь вступить в бой. Среди войск противника остались одинокие воины, отбившиеся от отрядов, и маленькие группы, все еще пытающиеся прорваться к своим. К своему несчастью Денис относился к тем, кто остался в окружении, и при этом вокруг не было никого, кто мог бы прикрыть спину.
Первая волна была разбита, растерянные людоеды и гоблины, хоть и остались в достаточном количестве, но потеряли командиров, и их действия приняли хаотичный и бесконтрольный характер. Однако расслабляться не стоило, так как следом шла еще более мощная волна, постепенно поглощающая оставшихся без командиров солдат.
Бой не прекращался ни на секунду, противники продолжали наступать, подчиняясь своим инстинктам, и хоть это и не имело особого смысла, но и не давало времени на передышку.
Что бы выйграть хоть сколько ни будь времени, что бы перевести дух, Денис создал вокруг себя купол света, на который тут же обрушились десятки ударов. Купол так же привлек внимание вражеских магов, которые приняли его за хорошую мишень, для тренировок.
Вторая волна накатила, как цунами, не замечая отдельных отрядов, устремившись к основной преграде. Молодой паладин оказался вновь втянут в бешеную мясорубку, полностью погрузившись в боевой транс, и едва успевая отражать и наносить удары. Не смотря на все усилия, пробиться к своим было невозможно, тебо работало на максимуме возможностей, а внутренние резервы подходили к концу.
Хоть это было и неприятно, пришло осознание, что вот-вот все закончится, а вклад внесенный Денисом, во время этого сражения, равен песчинке, упавшей на спину слона. Сколько бы он не убил врагов, их было настолько больше, что потери попросту не замечались, а это уже заставляло паниковать.
"вот тебе и герой, надеюсь хоть у Макса дела идлут лучше, если он конечно еще жив. Может хоть ему хватило ума не вмешиваться в местные разборки, и тем более не строить из себя кого-то великого".
Стоило закончить эту мысль, как в левом плече взорвалась страшная боль, а в лицо угодил кулак закованный в железную перчатку.
И вновь, ситуация вокруг изменилась. Нет, противник продолжал наседать, а обороняющиеся прижимались к городским стенам, удерживая позиции только благодаря лучникам, снимающим бокатую жатву, так как почти каждая стрела находила свою цель.
Все изменилось исключительно для Дениса, в его глазах сверкнул белый свет, а с мира как будто сняли затемненную линзу. Противники вдруг стали двигаться необычно медленно, даже для состояния боевого транса, тело наполнилось необычайной силой и легкостью, а все пространство вокруг буквально пронизывал тусклый белый свет.
Оттолкнувшись ногами от пропитанной кровью земли, Денис взмыл в воздух, на высоту двух метров, перелетел через поднятый щит одного из наступающих троллей, и нанес удар ногой в лицо своему противнику. Под ногой неприятно хлюпнуло, и тролль начал оседать, а паладин успел сделать еще несколько подобных шагов, отправив во тьму попавшихся на пути неудачников. Затем он окуратно приземлился на обе ноги, и согнув колени крутанулся вокруг своей оси. Острый меч легко рассек несколько тел, и нанес тяжелые раны окружающим Дениса врагам.
Вокруг как-то неожиданно образовалось пустое пространство, и только теперь Денис почувствовал, хотя правильнее будит сказать "не почувствовал", ни единого признака боли в теле. Со всех сторон, на расстоянии выпада застыли десятка людоедов и гоблинов, не решающихся атаковать, но направивших в сторону страшного противника большое количество острой стали.
Страха больше не было, да и не стоило бояться существ, просто физически не способных причинить вред. Клинок замелькал с удвоенной скоростью, и теперь уже дрогнули нападающие. Обострившийся слух вырвал из общего гвалта крик, похожий на рычание тигра и вопль пойманного орла одновременно.
Проведя два оборота вокруг своей оси, он расчистел небольшой пятачок, и успел бросить взгляд в сторону, откуда донесся звук, прежде чем вновь пришлось скрестить мечи с очередным самоубийцей.
Метрах в пятидесяти от того места где сражался Денис, в окружении оказался подбитый грифон, одно крыло у которого безвольно лежало на земле, в то время как сам зверь отчаянно отбивался от гоблинов копьеносцев. Само собой, шансов у него не было, а седло на спине, из которого видимо выпал всадник, только стесняло движения.
Денис мог бы пропустить происходящее мимо своего внимания, так как и у него самого хватало противников, но в этот момент в его голове родился безумный план, который он тут же начал притворять в жизнь. Рассеянная волна силы, как игрушки разметала врагов, освободив проход, в который тут же устремилось израненное животное. Возможно это был просто жест отчаяние, так как сложно было поверить в то, что грифон сознательно решил присоединиться к человеку. Хотя с тем же успекхом можно было предположить, что животное было настолько напугано, что подсознательно стало искать защиты у единственного оказавшегося рядом существа, хоть немного напоминающего его хозяина.
