Андрей Егоров - Вечный мент или Светоч справедливости
– Ваше мракобесие, – пришел мне на помощь бес, – мы здесь совсем по другому поводу.
– О чем я могу говорить с вами, если вы не любите абстрактное искусство, – отрезал демон.
– Об убийстве Светоча справедливости, – не растерялся Кухериал, – помните, вы подмахнули бумажку?
– Я не старик Абаддон. Склерозом не страдаю!
– Мы здесь как по этому делу. Я привел убийцу Светоча. Он ожидает вашего дара. Согласно указанию Князя тьмы.
В зале повисла тягостная тишина. Мне подумалось: а сколько во всей этой массе человеческой плоти, заключено мозгов? Если их соединить в цепочку, можно собрать мыслительный суперкомпьютер. Но если Адрамелех такой умный, то почему он до сих пор не Князь тьмы? Наверное, эти мозги все-таки не соединены в цепочку. Или пропускная способность низкая. Иначе, почему он так долго молчит? Тут я испугался, что герцог может услышать мои мысли, и покарать меня за дерзость. Но вовремя вспомнил, что темным не дано читать мысли смертных, это прерогатива бога и его служителей, и успокоился.
– Ваше мракобе… – начал Кухериал.
– Я думаю, – оборвал его Адрамелех. Поразмыслил еще немного своими мозгами со слабой пропускной способностью цепи и выдал: – Хорошо, я вас не убью.
Так и подмывало поблагодарить за эту милость кошмарного недоумка. Но я сдержался. За меня это сделал Кухериал. Притом, вполне серьезно.
– Спасибо, ваше мракобесие. А как насчет дара?
– Хорошо, дар будет!
Кухериал обрадовался. Напомнил:
– Он нужен нам не просто так. Чтобы убить Светоча, Убийца должен стать сверхчеловеком.
– Что ж, я дам ему сверхвозможности. – Ответил Адрамелех тысячей ртов.
Я вспомнил чудовищную операционную и врачей-убийц Левиафана, боль, доставляемую прочими дарами, и мне опять стало не по себе. Что придумает герцог седьмого круга, чтобы одарить меня?
Когда он стал приближаться, наплывая на меня скоплением частей человеческих тел, я попятился. Но Адрамелех вдруг переместился в пространстве, оказавшись от меня в паре шагов, выкинул вперед одну из многочисленных рук, и ухватил меня за затылок. Другая рука, оснащенная множеством острых когтей, метнулась к моему лицу. Я в страхе закричал, уверенный в том, что чудовищное порождение тьмы вознамерилось меня поглотить, и я во веки веков, разобранный на фрагменты, буду составлять часть его тела.
То, что случилось, было немногим менее страшно. Герцог тьмы вдруг крепко сжал мою голову и вырвал мои глаза – сначала один, потом другой. А когда я, стеная от боли и ужаса, заметался по зале, принялся хохотать на разные лады – я слышал и зычный мужской хохот, ему вторил тонкий девичий голосок, кашляли по-своему старики и старухи, и множество маленьких детей заливисто выражали бурную радость, вызванную моим ослеплением.
– Ваше мракобесие, – яростно протестовал Кухериал, – мы так не договаривались. Убийца не может быть незрячим!
– Я наделил его возможностью не видеть чужие страдания, – возразил Адрамелех, – что может быть лучше?
– Только не слышать чужого веселья, – пробормотал я, припав лбом к холодной стене.
– Он что-то сказал?! – я уловил, как по комнате загулял ветер.
– Он ничего не говорил, ничего не говорил, – заверещал Кухериал, и смолк обреченно.
– Ты что-то сказал человечек? – голоса Адрамелеха дрожали от гнева.
– Я буду жаловаться, – пискнул бес.
– Что-о-о?! – взревел герцог. – Да я от тебя камня на камне не оставлю… – И вдруг смолк. Я решил, что оглох, настолько стало тихо. Понял, что путешествие в ад с самого начала было ошибкой. Да что там путешествие в ад. Мне следовало сразу же отказаться от этого заказа. Я боялся даже пошевелиться. Только стоял и ждал, когда следом за болью, пульсирующей в голове, придет боль, которая оборвет мои страдания.
– Это он? – послышался раскатистый бас.
– Да, ваше темнейшество, – вкрадчиво заговорил Кухериал, – убийца Светоча. Последняя надежда. А он ему глаза вырвал.
– Дай ему глаза, – велел голос.
– Пожалуйста, – безразлично сказал Адрамелех, пощелкал пальцами, и я внезапно прозрел.
Возле герцога седьмого круга возвышалась фигура в черной мантии, с длинной козлиной бородой и рогами надо лбом. Я сразу понял, кто передо мной – Князь тьмы, сам сатана. Глаза Люцифера пульсировали – то загорались огнем, то делались мертвыми, безжизненными, как у дохлой рыбы.
– Какой дар ты преподнес нашему гостю? – обратился он к Адрамелеху.
– Теперь он может видеть в темноте, – проговорили рты.
Я медленно кивнул. У меня было ощущение, будто глаза стали больше и не помещаются в глазницах. Подтверждая мои опасения, Кухериал поинтересовался:
– Ты чего это так вытаращился?
Я попробовал моргнуть. Не получилось.
– Ва-аше темнейшество, ва-аше мракобесие, – заныл бес, – он что, так и останется теперь?
– Большими глазами удобнее дорогу освещать, – злорадно заметил Адрамелех.
«Глаза-фонари», – промелькнула мысль. От всего, что мне уже пришлось пережить в аду, голова шла кругом.
– Сделай так, чтобы они выглядели менее заметными, – повелел сатана. – Проводи гостей и немедленно ко мне – на разговор.
– Я все сделал, как надо! – Рты оскалились. Глаза налились кровью. Ладони сжались в кулаки.
– Беда с этим Пределом гордыни, – устало проговорил Люцифер и принялся отрывать от Адрамелеха конечности. Они отделялись от громоздкой массы тела с тошнотворным хрустом и чавканьем, во все стороны летели брызги крови.
Герцог седьмого круга завизжал:
– Я все понял! Осознал свою ничтожность. Do ut facias. Do ut facias [38]!
Визг получился таким пронзительным, что я едва не оглох. Даже Кухериал попятился, закрывая уши.
сатана удовлетворенно кивнул, шлепнул по торчащей из беспорядочной плоти заднице и обернулся ко мне:
– Ты! Подойди!
Я замялся, и бес изо всех сил пихнул меня кулаком в бок:
– Живее!
Князь тьмы взял меня за плечо.
– Я отмечу тебя своей печатью, – сказал он, – отныне ты в услужении у тьмы.
Я послушно склонил голову. Раскаленный коготь коснулся моего лба, а затем правой руки. Все произошло мгновенно. Укол боли – и возле указательного пальца появилось нечто, похожее одновременно на родимое пятно и чернильный вензель.
– На тебе печать самого дьявола, – шепнул в ухо Кухериал, – ты должен гордиться… Ваше темнейшество, благодарю вас! – он поспешно схватил одну из усеянных перстнями ладоней и припал к ней.
– Ступайте! – проговорил сатана. И в ту же секунду мы перенеслись к огненным вратам.
Вокруг царила тишина. Усыпанная серым пеплом земля была теплой и исходила паром. Грязно-белое небо затянули бесцветные облака.
Я заметил, что бес не в настроении.
