Путь Стратега 6. РеалРТС (СИ) - Корнелий Луций

Все силы обеих армий были задействованы в бою. Полная занятость.

И упорядоченность обращалась в хаос. Даже здесь на военных играх Круга эта стихия войны никуда не делась. Как из двух осколков кремня можно высечь искры, так и двумя схватившимися подразделениями можно воспламенить сердца людей, зажигая в них огонь хаоса. Сегодня он вспыхнул вновь.

Еще недавно идеально ровная линия элиты шаддинцев смешалась с нашими копейщиками. Покрылись пылью пурпурные плащи. Всадники сновали туда-сюда, кололи, били, натыкались друг на друга. Все осложнялось тем, что с обеих сторон были сэйфы. Стратеги, конечно, видели кто чей воин. Но в пылу и пыли схватки поди разбери проехал мимо союзник или враг. Сэйфы смешались. Они перестали бить друг друга, а шаддинцы напротив рубили всех не своих, кто попадался на глаза в прорезях шлемов-масок.

Одновременно с этим пехота резалась в тени всадников. Моя гвардия и вражеские цестинцы.

Армии завязли друг в друге. Даже удар копейщиков в наш тыл не возымел эффекта, на который рассчитывал неприятель. Сулимцы дрогнули, но устояли. Их там было много, а опыт за два предыдущих сражения они получили.

Что будет дальше?

Враг явно попытается вывести своих всадников из кучи-малы, чтобы нанести еще удар. Однако раньше, чем шаддинский стратег это сделал, исход боя был предрешен.

Сначала правый фланг, а затем и центр вражеской пехотной формации дрогнули, затем начали отступать, а через пару минут уже посыпались. Самая многочисленная часть войска побежала. Битва, в которой оба стратега уделяли основное внимание кавалерии и гвардии, решила массовая пехота.

Просто наших сулимских наёмников было больше почти на две сотни, но главным фактором были опыт и боевой дух. Его я до этого укреплял с помощью жертвоприношений. Закалял как мог. И черта «кровожадность» в бою оказалась очень полезна.

Наша пехота с трудом, но выдержала удар копейщиков в спину. Вражеская же пехота сильно просела по морали с рейда конных лучников. Те даже вполне успешно переходили в ближний бой, нанося удары паникующим сулимцам. Слишком уж те были не воинами. В них жила парадигма, с которой я старательно боролся у своих копейщиков. Мол мы не воины, а так — вспомогательный живой заслон. Пришли не драться, а ровно постоять, пока настоящие вершители судеб из аристократии все решать между собой.

В итоге пехотная фаланга врага брызнула в стороны. Она рассыпалась на части, а я направил конных лучников загонять бегущих сулимцев за край карты. Так шаддинец их точно не соберет заново. И это получалось. Не зря таки этот вид войск у сэйфов назвали всадникам-загонщикам. Словно пастушьи собаки они укусами направляли куда надо перепуганное стадо. И живые металлические скульптуры пуштигбан были слишком далеко, чтобы этому помешать.

Какое-то время держались вражеские цестинцы, но там было без шансов и они начали отступать или сдаваться. Честь честью, однако умирать на Турнире, где можно ещё очень неплохо заработать — глупо. Да и не давали они стандартных своих клятв стратегу. Будь это война, возможно, продержались бы на упрямстве дольше. Однако сейчас они таки побежали.

У врага, конечно, еще оставалась кавалерия. Уверен, он успешно выведет ее из гущи и даже потери будут не так велики. Но лошади тяжелой конницы уже начали уставать. В пыли, хаосе и сумятице они утратили часть своей грозной силы, а против шаддинской конницы были две тысячи пехоты плюс наша кавалерия. Слишком неравновесный расклад. Вскоре наши уцелевшие пращники и застрельщики поднимут из пыли брошенные обеими сторонами орудия. Мы прикроемся вражескими щитами. Займем позицию и будем отражать атаки, огрызаясь с помощью стрельбы или кавалерии. Вот в таких условиях уже возможны серьезные потери даже среди элиты шаддинцев.

И вражеский стратег решил не рисковать. Всадники далекого Шадда отступали… не потеряв в бою ни единого человека. Семеро саварн были ранены. Катафрактарии и пуштигбан не пострадали вообще.

Почему же тогда шаддинец решил отступить? Потери среди его сэйфских копейщиков были около ста двадцати человек. Многие пали или были ранены под залпами дротиков. Кого-то достала обороняющаяся пехота, ну а часть набили сами шаддинцы.

Итого в распоряжении врага оставалось бы примерно двести восемьдесят всадников против моих двух тысяч пехоты и двух сотен всадников. Это уже не выигрывается в чистом поле без какой-либо хитрой засады. Но в рамках стерильных условий Турнира шаддинцы не особо могли применять гадости типа многодневного изматывающего преследования и обстрела. Уж извините. Мы сейчас не в Бер-Шадде и слава богам!

Блестящей победой это было сложно назвать. Исход боя в мою пользу решила прежде всего подготовка. Она тоже невероятно важна и зачастую способна перевесить даже очень удачные ходы непосредственно на поле бранном. Совершал ли противник ошибки? Сложно сказать. Действовал эффективно? Безусловно. Возможно, ему стоило поставить всю кавалерию на один фланг и ударить гвардией в тыл нашей пехоте. Самыми сильными по самым слабым. Однако враг решил, что пары сотен копейщиков им хватит. По итогам он недооценил моих сулимцев.

«Победа». — объявила мне система. — «Ваш уровень повышен».

Глава 34

Темный триумф

Пыль недавнего сражения постепенно оседала на сухую почву, истерзанную копытами лошадей. Бывшие враги спокойно расходились по сторонам, а раненые ждали помощи. Сегодняшняя кровавая игра всего пока унесла жизнь примерно ста человек. Кто-то убит стрелой, некоторые неудачно попали под копыта лошадей, третьи схлопотали дротики или снаряды орудий. Из всех погибших трое пришлись на мою гвардию. В каком-то смысле эти жертвы не были напрасны. Прозвучит цинично, но повышение моего уровня оправдывает риск.

Я пока не буду тратить очки навыков. Есть у меня теория, что уровень и для дара Клепсиды, и для Дара Старика общий. По крайней мере у Карра я видел только одну цифру уровня, а не две. Это наталкивает на мысль об общем опыте. А значит, если я получу силы Забытого в ближайшее время, то сразу смогу в них вложиться.

«Стратег Келим бар Азиф приглашает вас присоединиться к Военному Совету. Принять приглашение? Расход времени на протяжении Совета будет замедлен для вас в одиннадцать раз».

Ну ладно. Принять. Хотя я примерно представляю, что Келим мне может высказать.

И снова я виртуально завис в полупрозрачном Зале Совета. Внизу раскинулось недавнее поле боя. Люди замедлились до практически недвижимого состояния и всё под нами напоминало теперь гигантскую батальную диораму.

— Хочется поздравить, да прозвучит не искренне, — шутливо начал разговор Келим. — Но совершенно искренне могу отметить мастерство. А что про нашего скажешь?

Аватар Келима мало чем отличался от настоящего кочевника. То же узкое, обветренное лицо, те же дерганные, птичьи повадки и ужимки. Одет как и всегда: богато, чуть кичливо, но ничего особенно примечательного. Воздушная белая ткань, немного золотых украшений, немного дорожной пыли. Келим после приветствия и вопроса создал за своей спиной виртуальное кресло и уселся в него по-турецки. Такое же возникло рядом со мной.